Она так долго снилась мне... - Коэн Тьерри. Страница 51

— Ты права. Но я хочу лишь разобраться. Если она не испытывает ко мне ничего, кроме дружеской привязанности, я заговорю с ней о другом… Ну, то есть обо мне… В качестве писателя, — уточнил я. Хлоя закатила глаза. — Если она воспримет это плохо, я потеряю ее дружбу. В противном случае, если я ей все сразу расскажу, и потом она скажет, что испытывает ко мне какие-то чувства, я всегда буду сомневаться в их искренности. Другая возможность: я с ней сейчас поговорю, она рассердится и разорвет со мной все отношения, и я останусь как идиот с теми же идиотскими вопросами, что и в самом начале.

— В экономике это называется анализ рисков, — пошутил Жош.

— Нет, — ответил я, устало вздохнув, — для меня это только способ убедиться, что я как-то контролирую ситуацию.

— Если парень испытывает ко мне какие-то чувства, мне бы хотелось, чтобы он прямо сказал мне об этом, а не ходил вокруг да около. Твою мать, если мужики ведут себя как кисейные барышни, толку не будет!

Я насмешливо скользнул взглядом в сторону Жоша. Он уставился в тарелку и принялся сосредоточенно терзать кусок пиццы.

— Ну что, что я опять не так сказала? — вопросила Хлоя, почуяв неладное в нашем заговорщицком молчании.

Эльза порхала вокруг меня, забрасывая меня вопросами, на которые я не успевала отвечать.

— Ну, значит, ты у нас влюбилась, — в конце концов заключила она, крайне довольная.

— Ты, получается, меня вообще не слушала? — раздраженно воскликнула я.

— Ну как же! Слушала, а еще наблюдала за тобой. Ты точно влюблена.

Я обессиленно пульнула ей в лицо подушкой и рухнула на кровать.

— Мне просто хорошо с этим парнем. Я чувствую, что наконец могу быть самой собой. Он умеет меня слушать, умеет смотреть на меня.

— И он умеет тебя возбудить… — сказала она со значением.

— Он хороший парень, Эльза.

— Не спорю… Не это ли самое ты искала, именно хорошего парня?

— Ну конечно. Но у нас не история с ухаживаниями. Мы уважаем друг друга, нам интересно вместе, мы дружим, наверное.

— Хватит врать! Привыкни к мысли, что ты влюблена. Все, что ты говоришь, вопиет об этом.

Я призадумалась. Эльза была права, я это понимала. Мы были в самом начале романа, когда все двое узнают признаки зарождающейся любви, трепет, взаимопознание, сомнения, понимание, что их союз породит новую силу, которая поглотит и их порыв, и их волю, перед которой ничто не устоит… И у меня было ощущение, одновременно восхитительное и пугающее, что только от меня зависит, как будут называться будущие отношения: дружба, нежная привязанность или любовь.

Все девушки мечтают о друге-мужчине, о сообщнике, о брате, во взгляде которого они никогда не увидят пламени желания, но только силу единения, крепость союза. Хотела ли этого я? Сперва мне хотелось верить в это. Более устойчивая, удобная позиция, вполне соответствующая моим пристрастиям и принципам последних лет.

— Черт возьми, Лиор, мы же всегда мечтали встретить такого человека, как тот, что ты мне описала!

— Еще не время, Эльза. Я еще слишком плохо его знаю. Он такой непонятный.

— Ладно, остановимся на этом: еще слишком рано. Но не отказывайся от мысли, что все может перейти в любовь.

— Я и не отказываюсь. Я хочу просто владеть собой, не ввязываться в отношения, которыми не смогу управлять.

— Понимаю. Будь бдительна, но не заморачивайся сильно, а то ты вечно напридумаешь всякого.

— Ну вы зануды!

— Кто мы?

— Ты и Серена.

— А ты уже все рассказала Серене? Прежде, чем мне? — обиделась она.

— Да, когда я вчера пришла, тебя не было дома. А сегодня утром ты спала.

— Это же форс-мажор! Особые обстоятельства. Можно было меня разбудить. Раз в жизни у тебя что-то нормальное получается с парнем!

— Ты же вот меня не будишь, чтобы рассказать о своих любовных похождениях! — запротестовала я.

— Скажи спасибо! Если бы я так делала, ты бы уже давно умерла от истощения сил! Ну ладно, так что сказала твоя лучшая подруга? — спросила она, изображая, что дуется.

— Она была очень рада за меня.

— Ну, понятно, а помимо того, что она проветривала комнату ресницами, она что-нибудь путное сказала?

— Она написала: «Не лги себе».

— Да, по крайней мере, у нас обеих хорошо работает один и тот же отдел мозга. Тот, что отвечает за ясность рассудка и с которым у тебя такие проблемы.

Серена вчера слушала и улыбалась. Я видела, что она счастлива, что она слушает с восторгом, ловит каждое слово, всматривается в мое лицо, пытаясь понять мои истинные чувства.

— Она еще написала очень странную фразу. Но она всегда пишет странные вещи.

— Какую?

— «Эта любовь несет для тебя сюрприз».

— Несомненно, она хотела сказать таким образом, что тебе пора сложить оружие и сдаться на милость победителя.

— Может быть, — ответила я.

Я, однако, чувствовала, что в словах Серены было еще что-то. Шорох тайн, шепот признаний.

— Когда ты его вновь увидишь?

— В субботу вечером. Мы вместе ужинаем.

— О-ля-ля! Как ты это сказала! — воскликнула она насмешливо и радостно.

— Я просто сказала, что мы вместе ужинаем, что такого? — возразила я.

— А голосок-то был нежный, и глаза горели!

От последних слов Эльзы мне вдруг стало не по себе. Ведь я и правда чувствовала радость, о которой она говорила, она росла во мне, разрушая все настроенные за годы одиночества крепостные стены вокруг сердца. Но я отважно сопротивлялась, потому что хотела быть достаточно могучим бойцом и выстоять перед этой неведомой силой.

Только благодаря способности сопротивляться я продержалась до сих пор.

Лиор принарядилась на встречу. На ней было темно-синее красивое платье, а умелый макияж оттенял ясный взгляд и тонкость черт. Она казалась более женственной, но при этом немного неуверенной в себе. «Сколько усилий для простого ужина с другом!» — подумал я, пораженный этой новой гранью ее красоты. Она, должно быть, угадала мои мысли.

— Это все Эльза! — попыталась оправдаться она. — Она настояла, что сама мной займется. И вот что получилось, с ее-то старорежимными вкусами.

Я заметил в ее глазах тень грусти.

— Я бы сказал, получилось у нее неплохо. Я бы тоже мог одеться более тщательно.

— Нет, тебе так хорошо, — сказал она.

Я был в джинсах, черном свитере и кожаной куртке — для меня практически униформа.

— Я заказала столик в индийском ресторане. Ты не против?

Мы шли рядом, изо всех стараясь изобразить непринужденную беседу. Ее рука болталась где-то рядом с моей, и я представлял себе, что беру ее за руку, и мы шагаем дальше, как настоящие влюбленные.

В ресторане мне, в общем, понравилось: яркие, переливающиеся краски стен уютно сочетались с приглушенным светом. Мы сели за стол и несколько секунд сидели молча, только улыбались друг другу и оглядывали помещение, мимикой выражая одобрение обстановке, вежливости персонала и сложным названиям блюд в меню.

У меня из головы не шло ее замечание о том, что мне разрешено ждать от нее. Тем не менее наши движения и взгляды, наша легкая растерянность — все это позволяло полагать, что мы вступили, сами того не сознавая, в таинственную зону между желанием пленить и поиском дружеской поддержки и некоего сообщничества, и Лиор двигалась вперед осторожно, на ощупь. Каждый наблюдал друг друга со своей территории: я был на территории любви, она — любопытства и недоверия. Могла ли она всерьез подумать, что это были первые опыты дружбы? Я был убежден, что она пытается разгадать меня, проверить, обозначить словами то, что мое появление в ее жизни изменило или могло изменить.

Она заговорила первая, поинтересовавшись, какие книги мне нравятся.

— У меня очень эмпирический подход к литературе, — признался я. — Ну, скажем так, я люблю книги, которые помогают мне проникнуть в неизвестные миры, места и отношения. В детстве я читал исторические и приключенческие романы. И сейчас иногда их читаю. Потом были разные периоды: японская литература, китайская, английская, американская… Как иные путешествуют по разным странам, желая все увидеть, а сами всего-навсего проезжают их, наивно полагая, что все поняли.