Избранник из мечты [Невеста сердится] - Дайер Дебра. Страница 33

При этих словах Эмилии стало горько. Было что-то ужасное в этой перспективе стать просто друзьями и только. Однако стало до боли ясно, что сам майор не чувствует к ней ничего. Абсолютно ничего.

Не то, чтобы это тревожило ее. Было бы глупо заботиться о том, что самозванец думает о ней. Но, о небо, от этого Эмилии было очень больно, так больно, словно ей разрывали сердце. Она хотела сказать, что никогда в жизни не собиралась стать ему другом. Однако сейчас было не время для открытого объявления войны.

Эмилия постаралась улыбнуться:

— Возможно, вы правы. Жизнь стала бы менее трудной, если бы нам удалось жить в некой гармонии.

Он внимательно смотрел на нее некоторое время; что-то похожее на легкую тень промелькнуло на его лице, отчего оно стало хмурым. Что-то, чего раньше она не замечала в его жестах и в выражении его лица.

— Когда вы собираетесь отбыть?

К горлу Эмилии подступил комок, когда она представила, что должно произойти с ним сегодня. Она убеждала себя, что все делает правильно. Этот человек не оставил ей выбора, никакого!

— Я уже переоделась. Как только вы будете готовы, мы можем идти. Давайте пообедаем в городе.

— Хорошо, — его отражение в зеркале улыбалось ей. — Я буду готов через несколько минут.

Она достала свой ридикюль, куда заблаговременно положила маленький дамский пистолет, и сказала:

— Я вас подожду в столовой. Блейк дотронулся до ее руки:

— Подождите.

Она застыла от его теплого прикосновения.

— Что такое?

Он усмехнулся, в его глазах вспыхнуло озорство.

— Подождите, и я кое-что покажу вам.

Эмилия сжала ридикюль и с трудом сделала вдох, наблюдая как он прошел через комнату, на мгновение вышел и вскоре держал в руках небольшой пакет, завернутый в серебристую бумагу.

— Я увидел это сегодня в городе и подумал, что вам понравится.

Эмилия уставилась на сверток:

— Вы сделали мне подарок?

— Попытался.

— О-о, — девушка смотрела на пакет, испытывая острое чувство вины за то, что собиралась сделать. Но этот человек сам объявил ей войну, а чувству вины не место в сражении.

— Я обещаю, что внутри нет ничего, что вас укусит.

Она не хотела этого подарка и не имеет значения, что в свертке!

Эмилия понимала, что не может позволить себе теплых чувств по отношению к этому мужчине. Однако она не могла рисковать и не должна дать ему повод для подозрений. Эмилия положила сумочку на столик. Сверток хранил тепло его рук. Эмилия развернула бумагу, стараясь стоять подальше от Блейка. Бумага выскочила из ее дрожащих пальцев и открылась полированная деревянная коробочка.

— Какая прелесть! — прошептала она и провела пальцами по лепесткам одной из роз, украшавших крышку.

— Откройте.

Она помедлила, прежде чем открыть коробку. Веселые звуки музыки вальса вырвались из-под резного дерева и словно стайка бабочек запорхали по комнате, наполняя ее хрустальным звоном.

— Этот вальс играли в тот вечер, когда мы встречались, — произнес Блейк глухим голосом.

Это был ее любимый вальс. Вальс, который отец специально заказал для ее первого танца со своим мужем. Если бы он только действительно был ее мужем. Слезы наполнили глаза девушки. Она не хотела плакать. И едва сдержалась, чтобы не разрыдаться о той мечте, которой не суждено стать реальностью.

Эмилия закрыла шкатулку и поставила на столик рядом с томиком стихов, подаренным ей когда-то тем, кто обманул ее надежды. А этот мужчина, стоящий сейчас рядом с ней, значительно опаснее. Он может похитить ее сердце! Если ему удастся прожить рядом с ней еще хоть немного, она не выдержит и отдастся ему — мужчине, который ее совсем не любит. Для этого человека важно только положение в обществе. Эмилия знала, что не сможет вынести подобного унижения. Необходимо устранить самозванца-майора из своей жизни!

Девушка открыла свою сумочку, нащупала дрожащими пальцами холодную рукоять пистолета, накрытого сверху платком, и холодно кивнула:

— Я подожду вас в другой комнате.

Глава 13

Саймон уселся поудобнее на голубом, обитом бархатом сиденье экипажа, и его колено задело ногу Эмилии.

Девушка вздрогнула, словно на нее упал горячий уголек, и Саймон увидел, что она тяжело вздохнула, прежде чем отвернулась к окну и устремила свой взор в ночь. Он расслабился, чувствуя легкую боль в затылке. Экипаж покачивался на рытвинах, мягко баюкая пассажиров. На сердце царило удивительное умиротворение. Они ехали по узкой дороге, пролегавшей рядом с отвесными скалами. Месяц бросал бледный свет на сельскую местность, превращая каменистое дно ущелья в зазубренный серебристый рот. Саймон взглянул в окно и произнес:

— Мы еще не ездили в город этим путем.

— Нет, не ездили. — Эмилия посмотрела на бабушку. — Бимиш знает, как я люблю ущелье в лунную ночь.

Саймон нахмурился:

— Тогда вам лучше сесть на этой стороне.

— Да, действительно… — Эмилия сжала свою сумочку. — Я не подумала об этом, когда мы садились.

— Не хотите поменяться местами?

— Нет, мне и здесь хорошо. — Эмилия сидела, забившись в угол, словно она ожидала с минуты на минуту нападения бандитов. — Посмотрите сами, какой прекрасный вид открывается отсюда.

Саймон внезапно напрягся. Его инстинкт не раз сохранял ему жизнь в последние годы. Вот и сейчас внутренний голос настойчиво говорил о том, что сейчас должно случиться нечто неожиданное.

— Я люблю комедии. Думаю, что это была прекрасная идея поехать в театр. — Леди Геррит раскрыла веер. — А вы как думаете, Шеридан?

— Мне понравился спектакль. — В глубине души у Саймона сложилось впечатление, что за ним наблюдают. Женщины явно что-то задумали! Он был уверен в этом. Эмилия и леди Геррит почти не притронулись за обедом к еде, и помнится, ни одна из них не казалась особенно веселой во время спектакля. Но вслух он сказал:

— Хотя, следует заметить, мне не с чем сравнивать. Я не очень часто посещал театр.

— Я не могу себе представить жизнь в армии, — пожилая графиня бросила на него взгляд через край веера. — Яне знаю, как можно просыпаться каждый день и знать, что возможно ты встретишься лицом к лицу со смертью. — Затем, выразительно посмотрев на внучку, она добавила: — Я убеждена, что не важно где находишься — на суше или на море, — но привыкать к такой жизни с двенадцати лет — это просто ужасно.

Эмилия выпрямилась, одарив бабушку мрачным взглядом. Леди Геррит улыбнулась. Она явно была довольна собой.

Саймон потер затылок и услышал ответ своей «жены»:

— Полагаю, бабушка, что отец мистера Блейка с добрыми намерениями отправил его на военную службу.

— Ах, оставь! — леди помахивала своим веером. — Не может быть никаких причин, чтобы отправить ребенка на войну.

— Без сомнения, этот господин доставлял уйму хлопот даже в возрасте двенадцати лет. — Эмилия посмотрела на Саймона и процедила сквозь зубы: — Ваш отец действительно отправил вас на войну или вы сами убежали в поисках славы?

Воспоминания, которые Саймон старался забыть, вновь вернулись с прежней силой.

— Боюсь, что жажда славы не имеет с этим ничего общего.

— Что же тогда? — спросила Эмилия.

Саймон выдержал ее взгляд, видя в ее глазах любопытство и тщательное желание, чтобы он рассказал ей о своем прошлом. А этого он никогда не делал.

— Это сделает нашу беседу скучной, — равнодушно заметил Саймон.

— Вы просто уходите от ответа, — глаза Эмилии сузились, когда она посмотрела на него. — Не знаю, бабушка, почему ты поверила, будто он начал военную службу в детском возрасте.

Саймон поразился такой гневной страстности. Казалось, ее гнев поглотил все остальные чувства, которые могли бы пробить ее защиту.

— Сомневаюсь, что этот человек признает правду, даже если она колет ему глаза. — Эмилия высоко подняла голову и посмотрела на Саймона с такой ненавистью, будто не хотела дышать одним с ним воздухом. — Я не удивлюсь, если все эти рассказы о службе в армии окажутся выдумкой.