Путь ярости - Тамоников Александр Александрович. Страница 29

Совпадения случаются сплошь и рядом. Машина растаяла за клубами пыли. Зашелестели ветки кустарника, и из придорожной акации высунулось женское лицо. В этот день Анна Васильевна Решко снова собралась к дочери в Свиту. Колики в животе прошли, но Наталья неважно себя чувствовала, ей было трудно справляться с маленькой дочкой.

– Не надо, мама, не приходи, – просила дочь по телефону. – Я справлюсь. Соседка обещала помочь.

Этого еще не хватало! Доверять златокудрого ангелочка какой-то старой мымре, не отличающей матерные слова от литературных!

– Нет уж, дочка, я приду. Ненадолго – около полудня. Забегу и обратно.

И надо же такому случиться, что на подходе к дамбе Анна Васильевна вновь уперлась в незнакомцев. Попятилась, спряталась за кусты. После бомбежки и пальбы в родной Вордовке это был очень мудрый поступок. Она видела, как люди садились в машину, как уезжали. Анна Васильевна пристально смотрела им вслед. Она даже номер запомнила! Мать честная, двоих из этой компании она уже видела позавчера возле Вордовки. Так же подозрительно себя вели, а потом в Вордовке такая бойня началась…

Нет, не ее это дело. Анне Васильевне не нужны неприятности. У нее дочка, внучка, огород, неприбранная хата в Вордовке. А еще новые власти обещали наконец-то на днях пенсию выдать! Анна Васильевна лихорадочно перекрестилась и побежала на дамбу…

Глава 8

Минут через сорок в Свиту въехал открытый армейский джип, в котором сидели пятеро. Деревня была крохотная, но сельпо в ней имелось. У магазина стояла «Лада», ополченцы отдыхали, соревнуясь в красоте выпускаемых табачных колец, и пили лимонад из пластиковых бутылок. Выполнять свои служебные обязанности им что-то мешало. Но они худо-бедно откозыряли сидящему в джипе капитану Турченко. Это были люди не из его батальона. Джип остановился. Спецназовцы стали выбираться наружу. Ополченцы сделали до упора деловые лица, уселись в «Ладу» и покатили по срочным служебным делам.

– Служивые, мать их, – пробормотал Копылов, провожая глазами машину. – Вот поэтому мы и топчемся с нулевым результатом у начала времен…

– Эх, сейчас бы водки выпить, – вздохнул Семен Гончар. И добавил: – С богом.

– Работать идем, – отрезал Никита. И добавил: – С богом. Семен и Копылов направо, остальные налево. Оружие держать наготове. Обходим все дома, опрашиваем местных жителей. Не забываем, что мы вежливые и деликатные люди и не считаем априори всех виноватыми. – Он покосился на женщину в белом платочке, которая торопливо проходила мимо, чуть не волоча по земле потертую сумку с длинными ручками. Женщина опустила глаза, стала быстро удаляться.

Ополченцы капитана Тамарина докладывали, что Свиту осмотрели и опросили. Но как работают эти бездельники, Никита уже знал. То ли интуиция включалась, то ли что-то другое, но хотелось самому побывать в деревне, расположенной в непосредственной близости от Вордовки. «Здесь можно что-то добыть», – вбил он себе в голову.

В первом доме от магазина никто не жил. Окна были заколочены, двор зарос крапивой. На призыв «эй, хозяева!» – никто не отозвался. Спецназовцы прошли через калитку и учинили жестокую расправу жгучему сорняку. Давили его ногами, чтобы протоптать дорожку. Дверь была не заколочена, закрыта на замок. Лебеденко неуверенно взялся за ручку, замешкался.

– Тебя что-то останавливает? – проворчал Терновский. – Там нет никого. Но проверить надо.

– А как насчет сапера, который ошибается только раз? – спросил Лебеденко.

– Зато как красиво он ошибается, – вздохнул Терновский и ногой выбил дверь. Она распахнулась, ржавый замок повис на одном шурупе. – Извини, командир, – смутился Терновский. – Мы, безусловно, вежливые и деликатные…

Могли было и не ломать. Дом был пуст и заброшен. Чердак и подвал не подавали признаков жизни. Посреди комнаты стоял угрожающе накренившийся тяжелый шкаф. Он не падал лишь благодаря открытой дверце – она углом уперлась в пол. «Ни хрена себе мышеловка, – подумал Никита, обходя опасную конструкцию. – Такой придавит – и конец». Похоже, жильцы из этого дома сбежали еще в прошлом году. Делать в этой халупе было нечего. Он вышел на улицу, закурил. Подошел Лебеденко, попросил сигарету. Оба стояли и ждали Терновского, который на участке позади дома протаптывал тропки в дебрях крапивы.

– Террористов не обнаружено, – проворчал он, присоединяясь к компании. – Но крапива злая.

В следующем доме проживала глухая подслеповатая бабушка. Отсутствие главных органов чувств не мешало ей без остановки говорить. Про пенсию, которую она не видела уже лет восемь (ощущение времени у этой гражданки явно отличалось от общепринятого), о своем покойном муже, которого последний раз в живом виде лицезрела лет пятьдесят назад. Докричаться до старушки было невозможно. Какие иностранцы? Кто здесь? Это почтальон? Оставаться вежливыми и деликатными в такой ситуации было невозможно. «Отлично проводим время», – подумал Турченко. Внезапно сработал телефон. Гончар был на связи.

– Командир, только не думай, что мы уже за вами соскучились, – зачастил Семен, – но тут, похоже, что-то интересное. Не сенсация, но как бы не след. 12-й дом, это сразу за сельпо. Подтягивайтесь, если есть желание. Хотя мы можем, конечно, оградить вас от нежелательной информации…

В 12-м доме было чисто и опрятно. Молодая женщина с короткой стрижкой смотрела большими, красивыми глазами. Ее звали Наталья Тимченко. Мужским духом в доме не пахло. Зато имелся мелкий ребенок женского рода, сидящий в кроватке и активно зевающий. Женщина, похоже, неважно себя чувствовала – было тепло, но она куталась в кофту, на тумбочке перед диваном стояли лекарства. Она сидела на самом краешке, сложив руки на коленях, и вела себя так, словно в гостях, а не дома. Как-то приосанился Алексей Копылов, развернул плечи – он всегда так делал, когда в зоне досягаемости возникало что-то симпатичное.

– Если позволите, я скажу за Наталью Сергеевну, – с важностью заявил Семен. – Так будет быстрее. У девушки есть мама, она проживает в Вордовке. Позавчера рано утром, когда у Натальи Сергеевны возникли проблемы со здоровьем, Анна Васильевна изъявила желание к ней прийти, чтобы посидеть с маленькой Танюшкой. На выходе из Вордовки, неподалеку от старой фермы, Анна Васильевна заметила посторонних. Двоих подозрительных мужчин. Чего-то рыскали. Она спряталась, чтобы не попасться им на глаза. У мужчин в кустах была припрятана машина – серая «Нива». Сели, уехали. Анна Васильевна вздохнула с облегчением и пошла дальше. Рассказывать никому не стала. Только дочери. А теперь представь, командир. Это часть отряда наших наемников. Прибыли рано утром для рекогносцировки местности. Провели разведку, определили позиции для снайперов. Через несколько часов после этого по Вордовке был нанесен артиллерийский удар, погиб дед Шубина, потом прибыл сам Шубин, и его уже ждали. Годится?

Словно легкий ток пропустили через тело. Еще как годится!

– Подожди, командир, это еще не все…

– Позвольте, я сама продолжу? – спросила девушка. У нее был приятный мелодичный голос.

– Конечно, Наташа, мы вас слушаем… – Турченко покраснел. С чего бы вдруг такая фамильярность? Но девушка, кажется, не заметила. Она посмотрела на часы.

– Примерно час двадцать назад мама снова шла сюда из Вордовки и возле дамбы опять встретила незнакомых людей. Их было пятеро, они рассаживались в машину «УАЗ». Двоих она узнала – это те же люди, которых она видела позавчера. У них были легкие сумки и длинные предметы в чехлах… Я не разбираюсь, мама тоже… – Девушка замялась. – Но, может, это охотничьи ружья?

– Продолжайте, Наташа, продолжайте. – Капитан напрягся. Застучало сердце. Неужели ниточка?

– Мама и об этом рассказала… Ей показалось это каким-то странным – ну, совпадение это… Она опять спряталась. Мужчины сели в машину и поехали в противоположную сторону от Свиты. А она выскочила из укрытия и побежала в деревню, ко мне… Она была так взволнована этой встречей… Почему-то ей показалось, что несколько человек в этой компании – иностранцы. Уж не знаю, почему ей так показалось…