Иная терра.Трилогия - Эльтеррус Иар. Страница 33

— Ты его не знаешь, Гранд, — без особой уверенности возразил Стас.

— Ты тоже. Ты видел его несколько раз, и разговаривал дважды.

— А ты его вообще не видел!

— Видел. Вчера вечером. Специально съездил. И знаешь… я в свое время в трущобах, еще до того, как к тебе прибился, выжил только благодаря тому, что людей чую. Так вот, сведи меня судьба с этим твоим Олегом, я бы сделал все, чтобы свести контакты с ним к минимуму. А ты его еще и в институт устраиваешь…

Теперь разозлился уже Стас.

— Если ты намекаешь на то, что твои деньги…

— Не мои, а моего отца. Их не жалко, у него такого дерьма навалом. И я ни на что не намекаю, я просто делюсь мнением. Короче, Стек, у меня сейчас занятия начнутся, а тебе пора на экзамен. Завтра встретимся и поговорим, если захочешь.

— Ладно, до завтра.

Закончив разговор, Стек бросил взгляд на экран, вздохнул — до экзамена оставалось всего десять минут, сунул так и не перечитанный доклад в сумку и пошел к корпусу. Он так и не узнал, что за перспектива ему грозила бы, если бы не столь своевременный и громкий разговор с Грандом.

Глядя в спину врага, Олег мрачно кусал губы. Слишком странным, обидным, и местами просто непонятным было услышанное. Приятель Ветровского оплатил его обучение в ВИПе, причем по просьбе самого Ветровского? Зачем? На этот вопрос ответа не было, и Олег переключился на осмысливание нелицеприятного мнения о собственной персоне. Первая реакция была: «Да как он смеет!». Второй не было — взгляд молодого человека упал на зажатый в руке камень, мгновенно напомнивший ему, что он собирался сделать, а именно — совершить подлость ради своих интересов.

На мгновение Олег ощутил нечто вроде укола совести, так некстати проснувшейся именно тогда, когда неприятности, казалось, миновали. И этот укол отчего-то вызвал волну бешенства. Этот выскочка Ветровский смеет быть столь уверенным в собственной победе на экзамене? Да еще и так высокомерно-великодушно оплачивать проигравшему обучение? Ну уж нет! Пусть этот Гранд, или как там его, платит за своего приятеля! Ему, Олегу Черканову, подачки не нужны! То, что не пришлось действовать бесчестно, хорошо — победа будет заслуженной. Он лучше! И сегодня все это узнают.

Последний экзамен проходил иначе, чем предыдущие четыре. После сдачи теории общей психологии каждый отдавал свой доклад в электронном формате декану, несколько дней экзаменационная комиссия изучала сданный материал, а в день непосредственно экзамена абитуриенты по одному вызывались в аудиторию, где должны были защитить перед комиссией доклад. На следующий день объявлялись результаты.

В своем докладе, как и в своей победе на экзаменах, Стас был уверен на сто процентов. Оригинальная тема, к ответам по которой он очень хорошо подготовился, подробная, но не слишком объемная письменная работа, и собственное обаяние, весьма неплохо действующее на преподавателей — все это просто обязано было обеспечить ему первое место и бесплатное обучение.

Но вышло иначе.

Во-первых, когда он защищал свой доклад, к комиссии присоединился ректор Витценко. Во-вторых, ректору Стас явно не очень нравился.

— Станислав Вениаминович, позвольте-ка несколько отвлеченный вопрос… — лениво перебил он абитуриента на полуслове. — Скажите, отчего такая странная и неоправданная тема?

— Тема оригинальная и не заезженная — это раз. Тема актуальная и важная — это два. Я изучил достаточно литературы по теме наркомании и психологической помощи наркоманам, и чувствую себя наиболее подкованным в этой области — это три, — ответил Стас, чувствуя неприятный холодок под диафрагмой.

— Насчет оригинальности и незаезженности вынужден с вами согласиться. Но вот важность и актуальность выбранной темы — под большим вопросом. Ну зачем, скажите, наркоманам психологическая помощь?

— Я рассматривал этот вопрос в своей работе. При грамотной поддержке специалиста-психолога вероятность успешной адаптации в обществе и отсутствия рецидива наркозависимости вырастает на порядок.

— Вы меня не так поняли, Станислав Вениаминович, — Витценко улыбнулся поверх своих старомодных очков, к которым питал необъяснимую приязнь. — Ну скажите мне, зачем вообще помогать наркоманам? Это пропащие, абсолютно бесполезные для общества люди, больше того — это люди для общества потенциально опасные. Зачем им помогать?

— Пропащие или нет, бесполезные или нет, опасные или нет — но они люди, — твердо проговорил Стас.

Он прекрасно понимал, что сейчас его завалят, и единственным шансом удержаться было бы согласиться со словами ректора, как-нибудь извернуться, признать свою «ошибку в выборе темы», и тогда был бы шанс получить за грамотный со всех прочих точек зрения доклад высший балл. Вот только не хотелось ему выкручиваться и лгать.

— Да что вы говорите? Вы можете привести пример образумившегося наркомана, который принес обществу пользу? — насмешливо поинтересовался Павел Георгиевич.

— Михаил Булгаков, Зигмунд Фрейд, — начал перечислять юноша, но ректор не дал ему продолжить.

— Булгаков был личностью творческой, следовательно, полезность его весьма относительна. А доктор Фрейд оказался достаточно сильным и здравомыслящим человеком, чтобы самостоятельно и без чьей-либо помощи избавиться от зависимости. Вы поймите меня правильно, Станислав Вениаминович: я не отрицаю возможность того, что наркоман излечится, я только считаю помощь им ненужным и даже вредным альтруизмом. Тот, кто достоин жить — выживет и без помощи. А прочим туда и дорога.

— Павел Георгиевич, мы поняли вашу точку зрения. А теперь, если вы не против, комиссия вернется к слушанию защиты доклада, — сухо и зло проговорила сидящая справа от Витценко высокая седоволосая дама, Галина Викторовна Артемьева, декан факультета психологии.

— Да-да, конечно, — ректор вежливо улыбнулся, и покинул зал.

— Станислав, прошу вас, продолжайте, — ободрительно кивнула Галина Викторовна Стасу.

Он заметил, что ее взгляд, направленный в спину ректора, был полон ненависти и презрения.

Кое-как закончив защиту, Ветровский почти пулей вылетел из аудитории. Ярость кипела в горле, жгла грудь, хотелось кого-нибудь убить. Витценко даже не подозревал, что только что нажил себе еще одного смертельного врага. Вот только этот враг предпочитал играть по своим правилам!

— Подождите, господин ректор, мы с вами еще поговорим о наркоманах, вредном альтруизме и достойности! — шипел он сквозь зубы.

А вот Вениамин Андреевич стасовского гнева не оценил.

— Объективно говоря, Павел Георгиевич прав, — задумчиво проговорил инженер, устроившись в кресле со своей любимой кружкой чая. — Наркоман, действительно желающий избавиться от зависимости, сможет сделать это и без помощи психолога, а прочие, кто раз за разом «бросает» на месяц, а потом вновь срывается — это люди несчастные, но совершенно никчемные. Им не помочь, они сами не хотят принимать помощь.

Во время этого разговора Стас впервые за семь месяцев знакомства ухитрился разругаться с приемным отцом.

По лицу почти любого абитуриента, подходившего на следующее утро к главному корпусу Высшего Института Петербурга, можно было понять, идет ли он на экзамен или же узнавать результаты. Первые были сосредоточены и задумчивы, кто-то на ходу листал учебник на экране мобила, кто-то читал бумажную книгу, кто-то торопливо проверял шпаргалки. Вторые, в свою очередь, делились на две подгруппы — одни спешили к корпусу, как на отбывающий через минуту поезд, другие нарочно тянули, шли медленно, но как и первые, прибыли к открытию. Были и исключения, но весьма немногочисленные.

К одному из таких исключений принадлежал Олег. Он не торопился, но и не медлил — спокойно шел вперед, обгоняя одних и пропуская вперед других. Он был уверен в результате. Он — лучший.

Стас замер перед экраном, на который выводились результаты экзаменов. В голове шумело, разум отказывался воспринимать увиденное.

«Я проиграл. Я не справился».

Факультет психологии: Зачислены на бесплатное обучение: Черканов Олег Алексеевич.