Сын убийцы миров - Шатилов Валентин. Страница 5
– Эльфийский отряд не может на «Веселой Франции» разгуливать в своих обычных нарядах и насылать чары направо и налево! – с жаром рассказывал он. – Раз уж эльфы были мушкетерами, так и вести себя должны были соответственно!
– Эльфы-мушкетеры? – усомнилась я.
– Да ты бы видела, как они на Посвящении роль свою отыграли! – возмутился Андрей. – Да и потом, когда Бастилию брали!…
– По-моему даже мушкетеры Бастилию не брали. Или на первом курсе истфака Бастилию еще не проходят?
– Язва ты, Ленка! – обиделся Андрей. – Во-первых на «Веселой Франции» мушкетеры ее не брали, а, наоборот, защищали – это была их крепость. А, во-вторых… Ну все-таки это ж игра, а не историческая правда.
– А как же соответствие эпохе?
– Не волнуйся, все что надо соответствует. Бастилия была в истории? Была! Мушкетеры одновременно с ней были? Значит, все соответствует! Единственное – место для «мертвятника» выбрали неудачное. Далеко очень. Пока убитый до него доходил – уже оживать время наступало. А, кстати, в этом году Арчибальд обещает что-то из времен Киевской Руси. Ленка, можешь поучаствовать! Хотя бы как мирное население. Для этого достаточно антуражного прикида. Какое-нибудь древнерусское платье сбацаешь – и достаточно! Можешь прямо завтра начинать шить!
– Эх, не попасть мне на августовскую игру… – закручинилась я.
– Это почему?
– До августа еще дожить надо… А как доживу, так окажется вдруг, что уже к школе готовиться надо. Все-таки выпускной класс!
– Да ты что, Ленка! Ты сама не понимаешь, от чего отказываешься – это же три дня такого отвисания!… – начал Андрей.
А Олег негромко подсказал:
– МИК.
– Точно! – обрадовался мой кавалер. – Чего ждать аж до БЛИКА? Через две недели в Щепке будет малая июньская игра – полуторадневная. В субботу заезжаем, в воскресенье – уже обратно. Но поманьячиться успеем!
– Куда? – поинтересовалась я.
– Маньячиться куда? – хохотнул Андрей.
– Заезжаем куда? – терпеливо разъяснила я свой вопрос.
– Да в Щепку же! В Щепкинский лесхоз. Там места надыбаны, лесники свои – прикормленные и припоенные…
– Привет, пацаны, – раздался гнусавый голос, и дорогу нам заступили трое парней.
Сердце у меня остановилось, дыхание прервалось. «Началось…» – подумала я и не ошиблась.
– Тут и девка, – заметил один из троицы.
– Повезло нам, – дурашливо заверещал гнусавый. – И богатые сегодня будем, и счастливые. Если девка на любовь не жадная!
– Э-эй! – чуть прерывающимся, но суровым голосом возвестил Андрей. – Мы вас не трогаем! Дайте пройти!
– А мы вас счас потрогаем! – развеселился гнусавый. – Да уж потрогаем – мало не покажется!…
– Ну, если вы так – держитесь! – храбро возвестил Андрей, срывая тряпичные ножны со своего меча и делая резкий выпад.
Наверно он пошел в атаку по всем правилам. Только вот парковая троица этих правил не знала и знать не хотела. Когда Андрей дотянулся до одного из них мечом, то второй просто вырвал благородное оружие из рыцарских ладоней и со всего маху заехал нашему храбрецу в челюсть.
Зубы Андрея лязгнули, руки опустились, и он рухнул, как подкошенный, на неровную парковую дорожку.
Не велика была наша надежда на Великого Кромсайта, но и ее мы лишились. Я привычно зажмурила глаза и даже для верности закрыла лицо руками.
Так хорошо было стоять, спрятавшись, не видя отвратительной троицы, не думая о ней, даже не зная, что она существует на свете. Вернее, не на свете, а в темноте парка. Под редкими майскими звездами.
Да уж, так стоять было совсем не плохо. Только я уже стояла однажды именно так. И как раз эти прятки закончились смертью двоих самых близких для меня людей.
Вспомнив, откуда у меня взялась эта милая привычка – играть в прятки с окружающим миром, я чуть слышно застонала. Очень уж гадостная и отвратная была та привычка. И она перечеркнула всю мою нормальную жизнь… Так что пусть меня сейчас изобьют… Или даже изнасилуют… Но не буду я стоять, как парализованная, ожидая неизвестно чего! Я взгляну в их мерзкие бандитские рожи и еще расцарапаю эти хари напоследок!
С большим трудом оторвав собственные ладони от лица, я открыла глаза и даже попыталась закричать, завизжать что-то истошное в адрес черных силуэтов, деловито окружающих нас с Олежкой. Но голос предательски сорвался, из горла послышался только полузадушенный писк.
«Может, все-таки попробовать убежать?» – пронеслась запоздалая мысль. Однако и ноги подвели меня. Они будто одеревенели, стали непослушными. На таких ногах не то что не убежишь – с места не сдвинешься!…
Я попыталась хотя бы Олежку затолкать себе за спину. Вдруг он проявит благоразумие и рванет куда-нибудь в сторону по парковым закоулкам? А по пути встретит милицейский патруль и приведет к нам на помощь?…
Размечталась! Троица надвигалась прекратив всякие разговоры, а топота детских ног за спиной что-то было не слышно. Да и что взять с малыша? Он стоял по-прежнему рядышком, почти прижавшись ко мне. Спрятался. Тоже, наверно, замер ни жив, ни мертв. И надеется, наверно, что все обойдется само собой… Так что теперь уж точно – все. Приехали-приплыли… Может, лучше все-таки зажмурить глаза?
Но я не успела этого сделать. Помощь нам все-таки прибыла.
Откуда-то из темноты, позади нападавших, вынырнули кулаки. И на затылки сразу двоих бандюков, почти одновременно, обрушились мощные удары. Их сила ощущалась по громкому костяному стуку, которым откликнулись на удары бритые бандитские затылки. Впрочем, удары были хороши еще и потому что наносились не пустыми кулаками, а твердыми предметами. В одном из этих предметов мне даже привиделась рукоять деревянного толкиенистского меча.
«Неужто наши?» – мелькнула идиотская мысль. Идиотская не потому что я вдруг стала толкиенистов-ролевиков считать «нашими», а потому, что глупее и придумать было трудно: ну откуда тут, в отдаленном темном парке, взяться пресловутым ролевикам? Небось, уже по домам сидят, по телефону друг дружке названивают, смакуют сегодняшнюю клубную тренировку…
Пустотелый грохот бритых черепов не прошел незамеченным для третьего бандюгана. Он рывком повернулся к товарищам, опадающим на тропинку, подобно жухлой осенней листве, но сделать ничего не сумел. Вновь из темноты вылетела рука с деревянным мечом (значит, не почудилось все-таки!) и наотмашь, плашмя, хрястнула его по темечку – да так ловко, что он свалился нам под ноги почти одновременно со своими дружками. Отстал совсем немного.
Силы вернулись ко мне.
– На помощь! – неожиданно для самой себя выкрикнула я (ну, не то чтобы выкрикнула, но пробормотала достаточно внятно) и побежала, переступая через поверженные бандитские тела, навстречу к нашим избавителям. По-моему, я даже растопырила ручонки, будто собираясь их тут же всех обнять.
Однако темнота встретила меня теплой удивленной тишиной. Звезды не высветили никаких дополнительных силуэтов, а мои ручонки не соприкоснулись ни с одним из спасителей.
Замерев в легком смущении, я негромко окликнула темноту:
– Эй… Вы где?
И не получила ответа. Неведомые спасители исчезли так же незаметно, как и появились.
Легкий шорох заставил меня обернуться.
Олежка склонялся на Андреем.
– Надо бы его поднять. И до дома довести. Поможешь? А то вдруг эти, – малыш мотнул головой в сторону живописно разбросанных тел, – вдруг они сейчас очнутся?
Предложение мальца показалось мне дельным. Ждать, когда бандюки придут в себя, вовсе не хотелось.
Но кто же нас все-таки выручил?…
– Ты не заметил, куда они делись?
– Кто?
– Те ребята, которые вырубили бандитов? По-моему, они тоже были из ваших, из толкиенистов.
– Не было ребят.
– Но кто-то же нам помог?!
– Я.
– Ты? – насмешливо спросила я. – Это когда? Когда за мою спину прятался?
– Да, – подтвердил Олег.
В темноте его лица было не разглядеть. Я видела только бледный овал пацанячьего личика, выжидательно поднятый ко мне. Хотела еще съехидничать, проехаться по поводу его безудержной храбрости, но воздержалась. Кажется, у мальца совсем крыша поехала. От стресса, наверно. Не стоит усугублять.