Путь Сашки. Гексалогия (СИ) - Максимов Альберт. Страница 31

— Осталось разобраться с твоим гребнем. Ни у кого таких волос нет, откуда у тебя такое чудо на голове?

— Мальчишки посмеялись. Сказали, что так больше видно, что я не раб. Вот и оставили гребень посередине, а с боков выбрили.

— Ничего, сейчас исправлю.

Сашка сходил к прачке, одолжил нож, какую — то жидкость, плохо пенящуюся, но хоть такую, и выстриг весь хохолок на голове Дара, попутно подчистил и остальные участки его головы. Сейчас Дар был гладко выбрит, как и полагалось свободному человеку в этом мире.

— Теперь пойдем в трактир, там поедим по нормальному. И еще надо найти бабку — травницу, тело твое почистить от язв. Но это после трактира.

В трактире Сашка заказал мяса с гарниром на четыре медянки. Принесенного заказа мальчишкам вполне хватило. Сашка ел сам и одновременно кормил Дара. Тот заметно повеселел, изменился, ушла куда — то постоянная хмурость и исчезла обреченность из его серых глаз.

В трактире сидели долго, никуда не торопясь, либо болтали, либо, наоборот, молча впитывали чувства, познавая друг друга. Дар, погруженный в свои мысли, вдруг спросил Сашку:

— Ты говорил, что это одежда того оруженосца, Хелга. Сколько ему лет?

— Он нас постарше года на два. То есть… извини, меня постарше. Твой, наверное, ровесник. Но ты, Дар, не расстраивайся, теперь будешь нормально есть, поправишься и подрастешь.

— Пятнадцать лет, — задумчиво прошептал Дар.

После трактира друзья бродили по городу, нашли травницу, которая охая, натерла Дара какими — то мазями и велела заходить регулярно за повторным лечением. Бабка обещала, что уже через месяц тело Дара станет чистым и гладким.

Потом мальчишки снова бесцельно гуляли, а когда стало темнеть, пошли домой, в воровской притон.

Почти все его обитатели были на месте. Когда вошел Сашка с чудесно преобразившимся Даром, мальчишки пооткрывали рты, настолько велико было их изумление. Но Дар, войдя в комнату, как — то потерял приобретенную за день уверенность, заметно сник и шагнул в свой грязный угол. Сашка его остановил, задержав за плечо, потом развернул и повел к лежакам. У своего двухъярусного лежака остановился и, напрягшись, приподнял Дара на второй ярус лежака, который он занимал. А сам прошел к началу стола и протянул вожаку 4 медянки.

— За обоих.

Тот молча принял, посмотрел в глаза Сашке. Сашка взгляд не отвел.

— Ну, а ты чем обрадуешь, Глина? — вожак перевел свой взгляд на одного из мальчишек…

Когда настала пора распределять еду, вторую половину курицы получил один из малознакомых Сашке мальчишек. Получил свой кусок в миске и Сашка. Последний кусок, для безрукого мальчика, вожак бросил в угол, где раньше тот обитал. Все мальчишки застыли, ожидая, как поступит Сашка. А Сашка посмотрел на валявшийся на грязном полу кусок мяса, взял свою миску со своим куском мяса, подошел, поднял валявшийся кусок и положил его к себе в миску. Затем пошел к лежаку и забрался на него. Свое и поднятое с пола мясо он поделил с Даром. Ел сам и кормил того с рук. А остальные мальчишки ели свои порции и бросали растерянные взгляды на Сашку и Дара.

Наступила ночь. Для двоих лежанка была тесновата, Сашка располагался с краю и на всякий случай, чтобы не упасть обнял Дара и почувствовал, как рука друга сделала тоже самое. Сашка не видел глаз Дара, но чувствовал, что тот не спит и смотрит на него.

— Ты мне как брат, — тихо прошептал Дар.

Следующие дни были ничем не примечательны. Мальчишки бродили по городу, обедали в трактире, потом шли к травнице и лечили Дара. По вечерам Сашка кидал Ржавому четыре монетки, а тот, словно не замечая ничего, при дележке мяса по — прежнему бросал кусок для Дара на пол.

В один из вечеров, перед сном, Сашка вышел с Даром по нужде. Следом за ними вышел Бельмо, который всё так же зло смотрел на друзей и время от времени отпускал в их адрес сальные шуточки. Большинство мальчишек смеялись, хотя уже и не так задорно, как в первый день появления Сашки в притоне.

— Ты ему и задницу вытираешь, папочка?

Сашка никак не отреагировал на поддевку.

— Когда я к тебе обращаюсь, ты должен мне отвечать. Слышишь ты, дерьмо Обрубка? А ты знаешь, что Обрубок родился в сточной канаве от матери — потаскухи?

Дар дернулся, скривился. Сашка, наконец, повернулся к Бельму.

— А ты от кого родился? От самки орка?

— Что — о–о! — взревел Бельмо и, шагнув к Сашке, сильно ударил его в грудь. Сашка упал. Бельмо был сильным подростком, на голову его выше. Бельмо широко размахнулся ногой, метя Сашке в живот, но, как и несколько дней назад, удар не состоялся. Тогда за него вступился Ловкач, а сейчас на помощь Сашке бросился Дар. Что может сделать безрукий мальчишка? Пнуть врага ногой. Это и сделал Дар. Бельмо вскрикнул, дернулся, но остался на ногах. Затем ударил Дара, тот полетел далеко в сторону. Бельмо шагнул следом, желая добить мальчишку, но услышал сзади движение Сашки: тот успел встать на ноги. Бельмо зло ощерился и достал нож.

— Сейчас ты встретишься со всеми орками, — Бельмо слегка оттянул руку с ножом для лучшего удара.

— А ты встретишься только с орками — храмовниками. Уже завтра, в загоне для жертвенных рабов — услышал он сзади голос Дара. — За убийство свободного человека. Можешь убить и меня, но ничего не изменится, всё равно пойдешь в загон к храмовникам.

Бельмо стоял, зло ощерившись, потом убрал нож и процедил:

— Ты, Обрубок, сам сдохнешь в навозной куче. — И ушел в дом.

Сашка поднял Дара на ноги и спросил:

— А чего это он нас не убил?

— Бельмо большой трус, может обижать только тех, кто слабее его. Он сильнее Ловкача, но с ним не задирается: боится. Но больше всего он боится попасть к храмовникам. А вот подлянку устроить может, надо с ним быть поосторожнее.

А через два дня друзья, выходя в очередной раз от травницы, на соседней улице встретили Бельмо. Тот стоял около какого — то дома и не замечал ребят. Или делал вид, что их не замечает. Вечером в притоне, Бельмо сидел довольный и постоянно плотоядно усмехался. Но шуток в тот вечер почему — то не отпускал. Сашка на это внимания не обратил, наоборот, он был рад, что в тот вечер никто их с Даром не задевал. Только Дару все это очень не нравилось, но понять, что происходит, он, как ни пытался, так и не смог.

На следующий день, после обеда в трактире, друзья снова пошли к травнице, лечение помогало, язвочки и коросты заметно уменьшались. Возле дома травницы их окружило пять мальчишек, двое примерно их возраста, двое на пару лет старше, а один, здоровяк, и вовсе выглядел лет на двадцать.

— Это ты, что ли, папочка Обрубка? — обратился тот к Сашке.

— А ты откуда знаешь? — хотел ответить Сашка, но внезапно его обожгло мыслью с найденным ответом на незаданный вопрос. Бельмо! Точно, Бельмо. Он вчера их выследил, то — то вечером был таким довольным.

— А ты сам кто? — все — таки задал вопрос Сашка.

Здоровяк усмехнулся и достал нож.

— Это Бычара. Со своими, — вместо здоровяка ответил Дар.

— Говорят, ты богатый. А делиться не любишь. И порядки свои устанавливаешь. А мы таких не любим. — Бычара кивнул своим ватажникам, те слаженно подхватили двух мальчишек под локти, и повели их в пустынный переулок.

— Кошелек, куртку, сапоги. Снимай, — приказал Бычара.

— И штаны. Они кожаные. Мне в самый раз будут. — Сказал один из двух погодков Сашки.

— Мне тоже снимать? — спросил Дар, на которого никто не обращал внимания.

— Кому нужно твое дерьмо, Обрубок? — ответил Бычара. — Живи и радуйся. Еще не нагадил в штаны? — мальчишки беззлобно рассмеялись.

— А ты чего стоишь? — снова обратился к Сашке главарь. — Давай шустрее двигай клещами.

— Нет, — покачал головой Сашка.

— Тогда зарежем.

— Режьте.

— Смелый что ли? Мы ведь не ваша трусливая удача, которая только воровать может. У нас каждый месяц кого — то забирают к храмовникам. Зарежем и тебя. Обрубка тоже, никто и не узнает. А если и прознают, то мы попасть к храмовникам не боимся. Все там будем, судьба у нас такая.