Символ любви - Д'Алессандро Джеки. Страница 32

— Господи, что с вашим лицом? Он грустно усмехнулся.

— Я побрился.

— Вы порезались?

— Это все моя гордость. Боюсь, что бритье не относится к тем видам деятельности, в которых я преуспел.

— Тогда почему же… — Она запнулась. — Вы побрились из-за того, что сказала тетя Оливия?

— Вероятно. — Он пожал плечами. — А Эндрю хотел, чтобы ему дали урок бритья.

Сердце у Хейли забилось неровно. Господи, да он просто замечательный! Изрезал себе лицо, чтобы угодить старухе и подростку!

Положив руку ему на рукав, она сказала:

— Пожалуйста, разрешите мне помочь вам в следующий раз. Я просто содрогаюсь при мысли о том, что вы с Эндрю перережете себе глотки.

— Согласен.

Она залилась румянцем.

— Стивен, я нашла платье. Никто никогда не дарил мне таких чудесных вещей. Просто не знаю, как благодарить вас.

Стивен осторожно коснулся ее лица.

— Ничего не нужно говорить, а отблагодарите вы меня, если наденете его завтра на вечер к миссис Смит.

— Где вы его раздобыли? Каким образом? Зачем…

— Я написал Джастину, объяснил подробно, что мне нужно, и сегодня он привез все сюда. Что же до вашего «зачем», то было интересно, как вы будете выглядеть в платье того же цвета, что и ваши глаза.

Она нервно улыбнулась.

— Надеюсь, вы не будете разочарованы.

— Вы никогда не разочаруете меня, Хейли.

Эти слова подняли в ней волну радости. Но прежде чем она смогла придумать ответ, Стивен наклонился, не сводя глаз с ее губ. Господи, да он хочет поцеловать ее! Прямо здесь, в холле!

Она подняла голову; сердце у нее гулко стучало. Он совсем близко. Он…

— Привяжите меня к баркасу и сбросьте в море! — проревел Уинстон.

Испуганная Хейли отскочила от Стивена с такой поспешностью, что едва не споткнулась. Обернувшись, она с облегчением вздохнула, увидев, что морская душа сражается с какими-то коробками.

Уинстон тем временем заметил ее и Стивена.

— Мистер Барретсон, на минутку, а? Эти коробки не тяжелые, но уж больно здоровые, а этот плешивый мешок с костями точно провалился куда-то.

— Рад помочь вам, — сказал Стивен. Затем обратился к Хейли: — Куда вы направляетесь?

— В конюшню. Хотела проехаться на Перикле, а то конь совсем застоялся.

Господи, он чуть не поцеловал ее в холле! А еще хуже — что ей страшно этого хотелось, поняла потрясенная Хейли. Не появись в тот момент Уинстон, она, пожалуй, обняла бы Стивена за шею и целовала бы его до тех пор, пока не забыла, как ее зовут.

— Я помогу Уинстону, а потом приду и посмотрю на вас. Желаю хорошей прогулки.

— Спасибо.

Окончательно взяв себя в руки, Хейли вышла из дома. Боже милосердный, она сошла с ума! Накануне вечером Келли чуть было не застала их, и вот теперь снова. Она напомнила себе, что намеревалась держаться от Стивена подальше, но, судя по всему, ее решимости хватает не больше чем на две секунды. Чем дольше она его знает, чем больше времени проводит с ним, тем невероятнее оказывается для нее мысль, что он уедет. «Помоги мне, Боже, — думала Хейли. — Я хочу, чтобы он остался». Но он скоро вернется в свою жизнь. И тут-то она и обнаружила, что вопреки ее самым лучшим намерениям она никогда не научится отказываться от того, чего не может получить. Стивен помог Уинстону, вернулся в дом, забрел в библиотеку и взял номер «Еженедельника джентльмена». Усевшись в кресло, он раскрыл очередной выпуск «Приключений английского капитана», прочел рассказ до середины и вдруг замер над одним абзацем. Наверное, глаза его обманывают, подумал Стивен и еще раз перечитал следующие слова: «Нет на свете ничего удивительнее, чем дети, — сказал своей команде капитан Хейдон Миллз. — Ведь когда родились мои пятеро, мы с хозяйкой смотрели на них и вспоминали, когда мы их зачали. — Его смех наполнил гулом воздух. — И назвали их всех в соответствии с местом, где мы любили друг друга». Стивен смотрел на страницу, а в голове у него разрозненные куски слагались в одну целую картину. Давать детям имена по тому месту, где они были зачаты? X. Трипп… Трипп Олбрайт, морской капитан… расспросы Джастина относительно финансового положения Олбрайтов… Тысяча чертей! Если Хейли и не автор этих рассказов, она, конечно же, имеет к ним какое-то отношение. Не этим ли способом она содержит семью? Он припомнил их разговор о «Приключениях английского капитана». Когда он покритиковал литературные способности X. Трип-па, она обиделась и призналась, что прочла все эти рассказы. Разумеется, прочла — ведь сама же их и написала! Или по крайней мере помогла кому-то их писать. Голова у него пошла кругом. Ясное дело, ей приходится держать в тайне, что она имеет какое-то отношение к этим рассказам. «Еженедельник джентльмена» — очень популярный журнал у мужской половины высшего общества. Все известные ему аристократы постоянно читают его от корки до корки. Если почтенные пэры Англии узнают, что рассказы в их любимом журнале пишет женщина, они придут в ярость и сразу же перестанут покупать это издание. Издатель прогорит… единственный источник существования Хейли, насколько он понял, прекратит свое существование. Ему следовало бы возмутиться. Женщина, продающая рассказы в мужской журнал, — подобное выходило за все не мыслимые рамки. Но почему-то восхищение взяло верх над негодованием. Оказавшись в трудных обстоятельствах, она нашла способ обеспечить свою семью. Но является ли Хейли в действительности X. Триппом — или она просто дает кому-то сюжеты? Он и сам удивился, как сильно ему захотелось получить ответ на этот вопрос. Ему нужно увидеть ее. Поговорить с ней. Но сумеет ли он прочесть ответ в ее глазах? Существует только один способ узнать правду. Чем она занимается — не его дело, но он не мог справиться с желанием узнать правду. Решив отыскать Хейли, он направился на террасу. В холле увидел Гримзли, дремавшего в кресле с высокой спинкой. Две недели назад, увидев спящего в холле слугу, он возмутился бы. Но сейчас в этом зрелище было нечто… вполне уместное. Близорукий слуга, спящий в холле, старый моряк, любивший крепкие выражения, повар, швыряющий сковородки и горшки, шумные дети с их неуемной энергией — все это не удивляло маркиза Гленфилда. Поначалу этот хаос ошеломил его, но теперь он начал осознавать, что «хаос» — просто иное название рая. И Стивен чувствовал, что ему будет чертовски трудно уехать из Олбрайт-Коттеджа. Выйдя на террасу, он увидел в отдалении две фигуры, направляющиеся к дому. Он сразу же понял, что это Хейли и Келли. Он уселся на чугунную скамью, чтобы подождать их. Подняв голову, он наслаждался ласковыми лучами солнца. Через два дня он будет снова в Лондоне, вернется к привычной жизни и будет искать убийцу. «Нужно сказать Хейли, что я уезжаю на следующий день после приема у миссис Смит. Нельзя это откладывать, как бы мне ни хотелось. А если сказать сегодня, ближе к вечеру?» Женские голоса прервали ход его мыслей. Выпрямившись, Стивен затенил глаза рукой. Хейли и Келли бежали по траве прямо к нему.

— Не поймаешь! — кричала Келли.

— Поймаю! — Хейли бежала за ней, почти настигая. — На этот раз ты от меня не уйдешь!

Стивен смотрел, как они резвятся, и какое-то чувство гнетущей тоски, которой он не мог найти название, охватило его. Интересно, каково это — когда твое детство наполнено играми и смехом? Объятиями и улыбками? Достаточно взглянуть в лицо Келли, сияющее от счастья, чтобы понять, как это замечательно. Хейли стала прекрасной матерью для своих братьев и сестер, и если его подозрения насчет ее занятий верны, значит, она любит их так самозабвенно. Он не отрывал от нее взгляда. Прическа у нее распустилась, и блестящие каштановые локоны летели за ней в диком танце. Горло его сжал спазм. Как она хороша! Очаровательное сочетание свободы и невинности. Теперь не только ее милое лицо увлекало его, но и редкая внутренняя красота. Ее ласковые прикосновения и легкие улыбки. Ее щедрое сердце, ее терпеливая сила. Если бы все обстояло по-другому… Он безжалостно отбросил эту мысль. Все обстоит не по-другому, и об этом не нужно забывать.