Там, где живет любовь - Алексеева Светлана. Страница 56

Еще раз пытаясь подняться, Волошин обнаружил, что не может даже пошевелиться. В голове гудело, перед глазами летали яркие белые снежинки, а из носа текло непонятное багряное месиво. Опустив голову, он обреченно принимал новые удары. И вдруг, как марево или далекое воспоминание, перед ним возник Ростик, который часто повторял свою любимую фразу: «Побеждает не тот, кто силен телом, а тот, кто силен духом».

Вдохнув как можно больше воздуха, Сергей сосредоточился, не ощущая ни ударов, ни боли. Со всей силы впившись зубами в огромную руку своего всадника, он резко обхватил его голову рукой и подвернул под себя. Это был Кирпич. Прижав его тяжестью собственного тела, Волошин со всей силы ударил его в лицо. Кирпич не шевелился. Быстро поднявшись, Сергей без особого труда уложил на нары Гориллу и, скрутив ему руки, прижал к подушке. Не желая сдаваться, Горилла бешено кричал и выворачивался. В камере начался шум.

– Атас! Торпеде фанеру сломали! – кричал какой-то маленький, сморщенный мужичок, азартно комментирующий события.

Видя выдающиеся борцовские способности новенького, остальные нападавшие бросились врассыпную, быстро оказавшись на верхних нарах. Шум в камере нарастал. Поединок явно становился интересным. Издавая гортанные крики, зеки с азартом следили за происходящим.

Вдруг шум неожиданно смолк, все метнулись по своим местам. По камере пробежал легкий шум:

– Шухер, попкарь!

Не успел Волошин прийти в себя, как заскрипели железные засовы, и в камере, держа в руках толстые резиновые дубинки, появились два контролера. С красными упитанными лицами, маленькими бегающими глазами и фигурами бойцов сумо, они и без дубинок наводили ужас своим видом. В камере повисла тишина.

Обведя всех строгим немигающим взглядом, охранники сосредоточили внимание на Волошине. Стоя посередине камеры, тот старательно вытирал с лица кровь.

– Кто дежурный? – рявкнул один из контролеров.

В ту же секунду к ним подбежал молодой прыщавый парнишка с узенькими лисьими глазками.

– Дежурный по камере осужденный Бутенко. Статья сто восемьдесят седьмая. В камере находится тридцать восемь человек. Восемнадцать осужденных, двадцать подозреваемых. Никаких происшествий за время дежурства не происходило.

– А этот?! – контролер указал дубинкой на Волошина. – И почему в камере шум?

– Не знаю, я шума не слышал. Я давеча в шашки играл с товарищами, – строя из себя дурачка, затараторил Бутенко. – А это новенький, его час назад к нам доставили. Может, он такой и пришел, алкаш, наверное!

– Подойди ко мне! – велел контролер, уставившись на Волошина.

Сергей не спеша подошел к охраннику, на ходу поправляя вылезшую рубашку.

– Фамилия? – буравя его взглядом, спросил тот.

– Волошин. Статья сто пятнадцатая.

– Почему на лице кровь?

– Упал.

– Откуда? – не унимался контролер.

– С верхних нар! Траекторию не рассчитал!

– А может, тебя били? Скажи, в камере была драка? – не унимался страж.

– Никто меня не бил, – упорствовал Волошин, спокойно глядя на охранников.

– Ну-ну! Значит, не хочешь правду говорить, – прошипел страж и помахал дубинкой. – Ну, ничего! Мы и не таких ломали!

Еще раз обведя всех пристальным взглядом, они медленно, оглядываясь, вышли из камеры.

В воздухе повисла тишина.

– Волошин, подойди ко мне, – раздался спокойный баритон. Это был Гвоздь.

Приблизившись, Волошин остановился рядом.

– Тимофеевич, погуляй! – обратился Гвоздь к пожилому мужчине, лежащему напротив. – Дай побазарить!

По-стариковски кряхтя, Тимофеевич поднялся с нар и, подхватив толстый ажурный свитер, лежащий под подушкой, торопливо натянул его на себя.

– Садитесь, садитесь, молодой человек. Если Константин Григорьевич за вас заступается, значит, вы того стоите. Он хороший человек! Справедливый. Присаживайтесь! – еще раз повторил этот «представитель интеллигенции» и, неуверенно семеня, поплелся к разбитому унитазу.

Прикрывая руками порванные штаны, Волошин сел, положив ногу на ногу.

– Видишь, какие у нас личности отдыхают. Доктор наук, химик. Сделал грандиозное научное открытие, над которым работал всю жизнь. А ученик присвоил его себе, обвинив старика в плагиате и шарлатанстве. Бедный профессор от обиды чуть умом не тронулся. А поразмыслив, не нашел ничего более подходящего, чем переехать обидчика. ДТП со смертельным исходом, убийство в состоянии аффекта. Теперь вот ученик отдыхает на кладбище, а старик на нарах. Жаль его! Захирел он за эти полгода. Вряд ли доживет до конца срока. А ведь ему нет и шестидесяти…Ну, хватит о нем. Я о тебе хочу поговорить. Ты вроде пацан ничего, правильный! Это сразу видно, – глядя на Сергея, сказал Гвоздь. – Но ты многого не знаешь. А для этого надо время. Скажи, ты понял, из-за чего драка началась?

Волошин растерянно поднял плечи.

– Ну, судя по крикам, из-за паука. Но это же смешно! Ни один нормальный человек не может жить в грязи. А у вас под потолком паутина гирляндами свисает!

– Не у вас, а у нас! Теперь это и твоя хата, – перебил его Гвоздь. – А в хате, запомни, паук священен. Как в Индии коровы, понял?

Волошин удивленно посмотрел на своего собеседника.

– Теперь понял. Но зачем же сразу бить?

– А ты не лезь сразу в бутылку! Ты хоть знаешь, куда попал? – хитро прищурив глаза, поинтересовался Гвоздь.

– Как это «куда»? – удивился Волошин. – В СИЗО.

– В СИЗО, – протянул Гвоздь и хитро усмехнулся. – Ну-ну! Скажи мне, что на тебе?

– Меня обвиняют в убийстве. В убийстве друга, партнера по бизнесу. Но я не убивал!

Взвесив все «за» и «против», он коротко рассказал свою историю.

– Ну что же, «колоть» я тебя не буду, я не для этого тут поставлен. Если правда на твоей стороне, друзья тебе помогут. А ты наберись терпения и попробуй выжить. Тюрьма многих ломает. Но вижу, ты не из таких. А пока иди, отдыхай! Силы тебе еще пригодятся.

Поговорив с Гвоздем, Волошин запрыгнул на нары и снова уставился в потолок.

Что же случилось в его жизни? Все, что было вокруг него еще совсем недавно – друзья, родители, дом, работа, – лопнуло, как красивый радужный пузырь. Сделав один выстрел, кто-то уложил сразу троих: одного в гроб, второго на нары, третьего на больничную койку. И кому из них лучше – вопрос философский.

Но кому же они так мешали? Прокрутив в голове тысячу вариантов, Сергей так и не пришел ни к какому выводу. Но в том, что этот человек был близок каждому из них, Волошин был убежден. Он знал о них все: о бизнесе, о личной жизни. Но ни то, ни другое убийцу не интересовало. Потому что даже если уничтожить всех троих основателей фирмы, все равно она будет существовать под руководством бесчисленного количества наследников. Это знает любой хотя бы немного образованный предприниматель.

Волошин так разволновался, что покрылся легкой испариной. Но все-таки то, что их убирали из-за денег, у него не вызывало никаких сомнений. А как можно, устранив руководство, получить неплохие дивиденды? Сергей задумался. От этой неожиданной мысли ему стало немного не по себе. Волошин понял: их хотят «обнулить», оставить голый хребет. Ведь, убрав от власти тех, кто следит за процессом, можно довольно быстро перевести все активы в нужном направлении.

Затаив дыхание, Сергей боялся поверить самому себе: в таком случае этот человек имеет отношение либо к фирме, либо к банку, в котором они обслуживаются. Именно об этом и говорит операция с рапсом. Двойные оплаты. Обман Валерки. Да, Волошин это видел. Но он в это не верил. Значит, Ермакова что-то вынудило – точнее, кто-то. Валерку подставили! Так же, как его с зажигалкой и мобильным сообщением.

Так кому же теперь он может довериться?

Сергей задумался. Нет, Усенко не подходит. И если Димка не может ему помочь, остается один-единственный человек, которому можно довериться. Это Кобрин. Офицер с горячим сердцем и холодным разумом, ставящий превыше всего человеческую честь и мужскую дружбу. Сегодня он дал ему подсказку. У Юрки остался ноутбук, таящий в себе много информации, у него есть знания и опыт. А самое главное, Волошин знал: Кобрин не подведет. Он сделает все, чтобы найти убийцу. Настоящего убийцу.