Кольцо княгини Амондиран (СИ) - Стриковская Анна Артуровна. Страница 45

Градоначальник со смешным для жителей Девяти Королевств именем Маммилий заметил, что Север положил глаз на толстушку Амалию, и радовался тому, что не придется соперничать в этом вопросе. Он был без ума от Гертруды, а перейти дорогу Семпронию Северу было равноценно самоубийству.

Зато сейчас он ликовал. Все складывалось как нельзя лучше.

Служба в Стомбире хорошо оплачивалась, но даже высокопоставленные чиновник и офицеры подвергались серьезным лишением. Одним из них было отсутствие приличного дамского общества.

Так что появление Гертруды с компаньонкой, пусть на короткое время, но несказанно украсило жизнь в городке.

Заключенную в донжоне пленницу Маммилий видел, восхищался ее красотой, но понимал, что она для него как картина на стене: любоваться можно, трогать ни — ни. А тут живые, настоящие женщины, да еще не шлюхи, а благородные дамы.

То, что Семпроний Север увлекся компаньонкой, Маммилий посчитал за подарок судьбы. В случае чего он сможет даже задержать красавиц здесь на декаду — другую, его власти на это хватит.

То, что комендант пренебрег долгом и пустил дам в крепость, градоначальнику тоже нравилось. Статской власти в империи позволено было значительно меньше, чем военной. Если бы Маммилий попытался их удержать в своем доме, добиваясь близости, он могли бы жаловаться и ему бы не поздоровилось. А с Севера взятки гладки: жалобу на него от женщин даже не примут.

Так что он вел свою даму под руку и смотрел на нее, как военачальник на готовую к сдаче крепость. Семпроний Север тоже сверлил взглядом Амалию. Та с любопытством крутила головой, оглядывая неприступные стены Стомбира, и совершенно не желала уделять внимание своему кавалеру.

Азильда ждала гостей в пиршественной зале. Она надела свое лучшее платье, которое не очень подходило к случаю. С сожалению, Валер не позаботился о ее гардеробе. Она бежала с небольшим сундучком и саквояжем, в которые не вошла и десятая часть ее нарядов. Даригон обещал все возместить, но не торопился этого делать. Да и где в этой дыре можно пошить что?то приличное?

Приходилось довольствоваться тем, что есть.

Поэтому появление красивой темноволосой дамы в модном туалете задело ее за живое. Сейчас ей уже не так хотелось общаться с приезжими. Когда же в зал вошла вторая, Азильда скривилась. Брюнетка хоть выглядела как дворянка. А эта толстушка — натуральная плебейка. О чем с такой можно говорить?

Семпроний на правах пригласившего представил дам друг другу.

Девушки во все глаза смотрели на виновницу своих приключений. Красива, слов нет. Высокая, стройная, с тонкой талией и роскошной грудью, белокурыми локонами, собранными в высокую прическу, и огромными синими глазами с совершенно коровьим выражением. Сейчас она явно играла бедную страдалицу, но и Лине, и Тине был знаком этот тип. Кроткое выражение в любой момент могло смениться склочным. Пока что она мило улыбалась „Гертруде“ и не удостаивала вниманием „Амалию“.

Лина между делом отметила, что комендант назвал княгиню Амондиранскую графиней Азильдой Регианор из Сальвинии. Законспирировали, но хоть имя оставили.

Прекрасная Азильда недолго стояла молча. Вспомнила, что надо играть роль хозяйки дома и милостиво пригласила пришедших в гости располагаться. Отвела в нишу с окном и усадила в поставленные для дам кресла. Все как в лучших домах. До обеда им подадут легкий аперитив.

Хорошо, что обе девушки учились в Элидиане, где такое было принято, и знали это слово. Там оно означало бокал легкого вина перед обедом. Здесь тоже подали вино, но окрашенное сиропом в разные цвета. Тина принюхалась и слегка кивнула: напитки безобидные. После чего поблагодарила хозяйку за гостеприимство.

Дальше Азильде, как самой знатной, следовало начать разговор, но она никак не могла решиться. Какие общие темы могут быть у нее с этими простушками? Если только не использовать их как средство освобождения.

Она начала издалека.

— Вы путешествуете?

— Да, Ваше сиятельство, путешествуем, — ответила Тина.

Как всегда она взяла на себя труд вести беседу, чтобы Лина могла слушать и запоминать, а изредка и вмешаться, направляя ее течение в нужную сторону.

— Это поездка для удовольствия?

Тина пожала плечами.

— О каком удовольствии вы говорите, графиня?! Если бы я искала удовольствий, то поехала бы в Элидиану, в центр моды, роскоши и наслаждений. В империю можно отправиться только по делу.

— Вот как? И какое же дело вас сюда привело?

— Получение наследства. Двоюродный брат моего отца оставил мне деньги и дом, но в такой дыре, что я даже названия запомнить не смогла. Вы понимаете, последняя воля есть последняя воля, вот и пришлось ехать в такую даль. Да еще карета сломалась и мы здесь застряли… Спасибо, ваш родственник взял на себя труд нас развлекать.

— Какой родственник? — не поняла Азильда.

Тина удивленно подняла брови.

— Разве господин комендант вам не родня? Хотя да, вы совершенно не похожи… А почему тогда вы живете с ним в крепости?

Лина старательно сохраняла на лице любезную улыбку, а в душе восхищалась подругой. Как она ловко навела разговор на положение Азильды! Чуть ли не впрямую ткнула пальцем в больное место. Бывшая княгиня не может не понимать, что ее положение здесь более чем двусмысленное.

Было видно, что Азильда не знает, как ответить. Ей и хотелось сказать правду и попросить о помощи, и в то же время было страшно. Комендант и начальник гарнизона стояли неподалеку. Могли услышать, и это стало бы для княгини сущей катастрофой. Коменданту наплевать и на ее красоту, и на титул, запрёт вместо башни в каземате, не посмотрит, что она княгиня, а он никто.

Мысль о каземате помогла принять решение. Красавица вязала себя в руки и, проигнорировав вопрос гостьи, сказала, поднимаясь:

— Кажется, сейчас подадут обед. Думаю, вам понравится. Несмотря на то, что Стомбир не столичный город, у господина коменданта отличный повар.

Тина и Лина тоже встали. Маленькая артефакторша потирала руки: все идет как надо. Если дамочка не раскололась сейчас, она это сделает между обедом и ужином. Нужно только напроситься в ее покои.

За столом их разделили. Каждая дама получила по два соседа: одного важного, а другого не очень. „Гертруда“ сидела рядом с градоначальником, „Амалия“ — с комендантом.

Начальник гарнизона получил в соседки Азильду и скрежетал зубами. Она, конечно, была несказанно хороша, но вот ухаживать за ней строго воспрещалось. И это полковник еще не знал, что близость с этой красавицей невозможна в принципе. Он, как человек временный, не был допущен к тайнам особой узницы.

Азильда не солгала: обед был действительно великолепен. Подобные блюда девушкам доводилось есть не часто, только когда их приглашали в самые дорогие рестораны Элидианы. С Линой такое случалось всего пару раз, и то водили ее туда не поклонники, а заказчики. С ними приходилось держать ухо востро, так что насладиться блюдами не получалось. Тина попадала в такие заведения чаще и с кавалерами, поэтому она лучше разбиралась в тонкостях изысканной кухни.

О ней она и вела неспешную беседу с соседом по столу. Самая безобидная тема. Заодно демонстрировала всем прекрасный аппетит. Сидевшая напротив Азильда страдальчески морщилась: она никогда не позволяла себе наедаться, уныло ковыряла вилкой в тарелке, и все. По ее мнению это было аристократично. А тут эта… даже не знаешь как назвать, наслаждается. Ее компаньонка и того хуже. Просто нельзя таких сажать за стол! Накладывает на тарелку кусочки повкуснее и так заразительно лопает! И все смотрят на них с восторгом и умилением!

Тут ее раздражение обратилось против собственных тюремщиков. Ее, Азильду, урожденную графиню и настоящую княгиню они оценить не способны. Им простушек подавай! Чернь! Убогая чернь! Плебеи!

Она даже забыла, что внимание именно этих мужчин было бы для нее по меньшей мере нежелательно. Ни красотой, ни обхождением, ни происхождением никто из них похвастаться не мог, богатством тоже. В лучшем случае она получила бы послабление режима заточения, но и то вряд ли.