Воды Рубикона - Елисеев Григорий. Страница 43

– Рассыпаться! Мы под огнем! – заорал Хофф и припал к прицелу своего G36.

Наемники бросились в укрытия, на ходу снимая оружие с предохранителей. Хофф облизнул пересохшие губы. Из-за угла большого многоквартирного дома появились люди в серых утепленных куртках со вставками песочного цвета и штурмовыми винтовками SCAR в руках. Разбившись широкой дугой, двинулись короткими перебежками от машины к машине, а секундой позже, вскинув «Скары», открыли огонь.

Хофф удивленно моргнул, различив эмблемы на плечах нападающих, и выругался. Он точно никак не ожидал встретить здесь «Мусорных лис» и уж тем более даже не мог представить, что они начнут в него стрелять.

Семен Орехов улыбался. Улыбался, когда проснулся и завтракал в своей холостяцкой квартире. Улыбался, пока чистил зубы, одевался в легкую форменную рубашку и повязывал галстук. Улыбался, когда запирал дверь и садился в битком набитый троллейбус. Он улыбался, даже когда на выходе кто-то случайно наступил ему на ногу.

Все эти мелочи не могли расстроить Семена сегодня, и он, отходя от остановки, вдохнул полной грудью холодный, сырой воздух. Продолжая улыбаться, он взбежал по широким гранитным ступеням и, обойдя большой декоративный фонтан, окруженный засыпанными снегом скамейками и небольшими клумбами, направился к дверям нового здания Министерства обороны.

На фасаде стеклянного небоскреба на высоте пяти десятков метров от земли виднелась громадная эмблема Вооруженных Сил Российской Федерации. Бросив на циклопического орла короткий взгляд, Семен толкнул прозрачные двойные двери и оказался в просторном холле.

Вдоль рамок металлоискателей и рядов турникетов неторопливо прохаживались охранники, одетые в черную униформу военной полиции. У каждого на переброшенном через плечо ремне висел короткоствольный пистолет-пулемет АК-9 с тонким цилиндром ЛЦУ и скелетным прикладом. Семен, помахав им рукой, вытащил из кармана удостоверение и магнитную карту и быстрым шагом направился в сторону пропускного пункта.

Один из стражей, приняв документы из рук Семена, пару секунд изучал их, а затем, вернув, кивнул в сторону турникета. Семен кивнул в ответ и, приложив магнитную карту к индикатору, дождался, пока загорится зеленый свет.

– Чего это ты сегодня такой веселый, а, Орехов? Никак премию ежеквартальную выбил? – осведомился с усмешкой знакомый охранник.

– А ты разве не слышал, Сань, – Семен прошел через рамку металлоискателя и забрал с серого пластикового стола свой портфель, – сегодня же вроде как обещали тринадцатую зарплату.

– Да? – Охранник потер щетину на подбородке и удивленно хмыкнул. – Ладно, надо смотаться в бухгалтерию, узнать…

Орехов кивнул и, пожелав удачи, направился вперед по длинному ярко освещенному коридору. Пол покрывал стоптанный ковер традиционной для госучреждений красно-зеленой расцветки, а на стенах висели фотографии, в основном демонстрирующие министра и президента с премьером на различных заседаниях и смотрах войск. Продолжая улыбаться, Семен зашел в лифт и вдавил кнопку с надписью «Диспетчерская». С мягким шипением зеркальные створки закрылись, и кабина понеслась вверх. Пневматическая труба шахты шла по наружной стене здания, и Семен поставил портфель на пол, уперся руками в металлический поручень, опоясывающий прозрачные стены, и смотрел сквозь тонкий пластик на огромный заснеженный мегаполис. Небо над Санкт-Петербургом было высоким и кристально чистым. Солнце играло на жестяных крышах старых кварталов и отражалось в окнах новостроек спальных районов. Большинство из них занимали переселенцы из бывшей столицы, как и сам Семен. Он коротко вздохнул, а затем вновь улыбнулся, глядя на далекие небоскребы Делового центра и зданий других министерств. Отсюда отлично просматривалось и самое впечатляющее строение в городе. Громадная, пронзающая небеса и напоминающая по форме обоюдоострый меч штаб-квартира ЦАЯ. Монументальное сооружение координировало работу всех региональных отделений и могло поспорить по внушительности со зданиями нью-йоркского, брюссельского и гонконгского филиалов вместе взятых.

Семен мысленно представил себе, как в основании небоскреба один за другим взбухают огненные цветки взрывов и затем громадная башня медленно оседает вниз. Накреняется и падает, погребая под собой сотни зданий и тысячи людей.

– Когда-нибудь, – негромко проговорил он, доставая из портфеля промасленную тряпку с черным металлическим цилиндром внутри. – Но не сейчас.

Расстегнув кобуру и сняв с пояса табельный пистолет, он принялся осторожно навинчивать на ствол глушитель.

– Жаль, я этого не увижу, – вздохнул Семен, продолжая смотреть на вздымающийся к облакам небоскреб ЦАЯ. – А впрочем… Все по воле «Обсидиана».

Кабина слегка вздрогнула, остановившись, и двойные двери с мягким шипением разошлись в стороны. Орехов с улыбкой вышел наружу.

– Доброе утро, народ! – весело объявил он. – К сожалению, я вынужден просить вас покинуть ваши рабочие места. Пожалуйста, не препятствуйте наступлению новой эры.

Находившиеся в помещении люди обернулись. Стук клавиш и разговоры моментально стихли. Диспетчеры, удивленно глядя на своего вооруженного коллегу, вставали из-за пультов, каскадом сбегающих по залу управления. Семен улыбнулся еще шире и, подняв руку с пистолетом, открыл огонь.

Роман прополз вперед еще пару сантиметров и, устроившись поудобнее, поднес к глазам бинокль. С гребня поросшего мелкой сухой травой холма открывался прекрасный обзор на ярко освещенную площадку перед энергоблоком. В толпе обезумевших фанатиков медленно шли двое: первый – громадный пулеметчик в экзоскелете, второй – странного вида безумец с длинным посохом. Навстречу им из группы фигур в черном выступил человек, по-видимому, являвшийся командиром.

Нестеров хмыкнул и, слегка повернувшись, взглянул на громадные грузовики, стоящие поодаль. Открытые платформы были пусты, если не считать тяжелых огневых точек возле кабины и в конце площадки.

– Любопытно… – негромко пробормотал Посевной.

Майор наблюдал за происходящим внизу через монокуляр, чаще именуемый сталкерами «биноклем для одноглазого».

Тем временем человек с посохом и предводитель «людей в черном» начали о чем-то разговаривать. В ответ на вопрос безумца толпа фанатиков торжествующе взревела.

– Кто это такие? – тихо осведомился Свистунов, лежащий слева от Романа и также прильнувший к окулярам бинокля.

– Понятия не имею… – откликнулся Посевной. – Вернее, как сказать…

Он потер щетину на подбородке.

– Мужик в экзоскелете – это Коля Утес, лидер всей этой психованной банды, возглавивший их после отключения устройства пси-контроля. Рядом с ним, в тюрбане и с посохом, – Никита Пастор – духовный лидер или, как он сам себя называет, глашатай Темного Сталкера…

– Кого? – Гольф моргнул.

– Темного Сталкера, – негромко произнес Бурый. – Есть у нас легенда об одном призраке Зоны – сталкере, ненавидевшем все человечество. Говорят, что, дойдя до энергоблока, он пожелал стать хозяином Зоны. Вот только вместо этого получил по шее и исчез, вроде как просто растворился в воздухе. Считается, что он стал неразрывной частью Зоны и теперь управляет всеми ее порождениями – мутантами и аномалиями.

– Ага, слышал я эти байки. – Посевной поморщился, продолжая наблюдение. – Так вот. Обоих фанатиков я легко опознал, а вот что за мужик в черном, я, если честно, сказать затрудняюсь. И это мне не нравится.

Пастор тем временем извлек из поясной сумки какой-то странный предмет, похожий на кусок черного кристалла, и протянул его стоящему перед ним человеку. Боец «Обсидиана» в нерешительности выставил руку вперед.

– Так… – Олег облизнул пересохшие губы и прищурился. – А вот, кажется, и наша цель.

– Что? Где? – Бурый, до этого лежавший на спине и лениво дымивший сигаретой в ночное небо, перевернулся на живот и, прикрыв огонек пламени ладонью, подполз к товарищу.

– Во-он, видишь в руке у Пастора, – указал Посевной на странный осколок, из-за соприкосновения с которым у мужчины в черной униформе по всему телу прошла судорога и он повалился на колени.