В рай без очереди - Клочков Сергей Александрович "settar". Страница 8

– Здорово, Тапок. Как жизнь? – А сам думаю, с чего это вдруг Шлепанца этого к моему брату занесло.

– Э-эйк… х… Фрилансер… я это…

– Что? – не понял я, а Тапок, порозовев и махнув рукой, отвернулся к окну.

– Ну, на фига? Э-эх… напарничек…

– Так ты, значит, Тапок? – прыснула тощая девица. – Вот падла. А нам заливал, что Койот. Держи, хиш-шник…

Пепельница, доверху наполненная окурками, была опрокинута на голову несчастного Шлепанца, и девушка с силой похлопала ладонью по кучке окурков и пепла.

– Ксюха, ну ты и стерва, – потерянно пробубнил «сталкер». – Дрянь.

– Скажи спасибо, что не врезала. – Кисло ухмыляясь, Ксюха открыла дверь. – Еще раз ко мне подкатишь, я эту пепельницу об твою балбеску в куски раздолбаю. Коз-зел… вали отсюда, сталкер хренов.

– Я что-то ничего не понимаю, – признался я. – Что тут у вас делается?

Ксюха взглянула на меня уже совсем другим взглядом. Оценивающим и внимательным. И я не заметил того отстраненного презрения, с которым меня встретили буквально две минуты назад.

– Да этот марамой по всей общаге растрезвонил, что он крутой сталкер, старатель типа, в Москву ходил. Фотки показывал, все дела. А я-то думала, как это может быть? Койот, типа такой крутой, и вдруг к коменде уборщиком за хату устроился. Мне все трындел, что до следующего выхода он тут, а дальше пойдет хрусты зашибать на квартиру. Меня с собой взять обещал… Тапок… хи-хи…

– Кажется, начинаю врубаться… – Я осмотрел всю небольшую и жутко грязную комнатенку, отметив про себя склад бутылок под диваном, тяжелый табачный дух и горку посуды с давно присохшими объедками. – Где Егор?

– Егорша? Обсос… – Ксюха бросила докуренную до самого фильтра сигарету прямо на пол, пошарила в пустой пачке и с сожалением отправила ее вслед за окурком. – Курить есть?

– Не смолю.

– Ага… боксер по плаванию. Ну и правильно, что не дымишь… симпатяга. Не люблю, когда парни курят. А на фига тебе Егор?

– Брат.

– Хм-м… а вы че-то не похожи. – Ксюха подошла ближе и словно ненароком прикоснулась бедром, проходя к столу. – Вот уж не думала. Короче, пережрал твой Егорушка. Блевать изволит в сортире, если не заснул там же. А ты че, и вправду сталкер?

– Тапок раззвонил? – Ну, тварь… предупреждал ведь дурака. Придется с ним, так сказать, пообщаться, и для него эта беседа будет очень неприятной. Очень.

– Ага. – И снова этот взгляд. Неприятный и оценивающий. Терпеть не могу…

– В некотором роде, – буркнул я, давая интонацией понять, что к развитию темы не склонен.

– И реально смахиваешь. Точняк. Да еще и симпатяга. Может, познакомимся?

Я промолчал.

– Очень приятно, что ты Фрилансер. – Девушка кивнула, словно я представился. – А я, значит, Ксения. По фамилии, если интересно, Николашина. Очень, очень приятно. Для своих – Ксюха, Ксана, мне лично нравится Зена. Если назовешь королевой воинов, в рожу плюну… хи-хи… че-то ты грустный. Накатить для настроения не?

– А, черт с ним. Давай. – Настроение впрямь было неприятным, и, хоть и ощущал я некоторую брезгливость, все же согласился. Зена, впрочем, подошла к шкафу и достала чистый на вид шестигранный стакан с толстым дном. Из того же шкафа появилась бутылка виски, причем, по-моему, недешевого – удивительно даже…

– Джек Дэниэлс сингл баррел. – Ксюха подбросила и ловко поймала бутылку. – И не спрашивай откуда. Лед класть?

– Не помешает, – кивнул я.

– А вот и хренушки, не угадал. – Девица пожала плечами. – Холодильника у нас как бы нет. Придется без излишеств.

Я взял стакан и в один глоток выпил пятьдесят граммов спиртного. Ух-х… я определенно не ценитель виски. Не знаю, что уж в нем находят особенного, натуральная самогонка. Да еще и теплая.

– Еще надо?

– Нет, спасибо. Нам еще сегодня в деканат топать, не хочу, чтоб выхлоп остался.

– Ну… это вряд ли. – Ксюха усмехнулась. – Егорушка не в том состоянии. Придется… переночевать. Оставайся, ну?

– Спасибо. В машине посплю, мне так привычнее. Плохо высыпаюсь на новых местах, знаешь ли.

– Как хочешь… – разочарованно протянула девица, и я заметил, что в ее оценивающем взгляде появились искорки. Заинтересованные такие, липкие огоньки. Тьфу ты, черт. Не отказался бы я пообщаться с женским полом, скажем так, плотнее, вопросов нет, но не в данном случае. Вызывала у меня эта… Зена резкую антипатию, хотя, если бы не болезненная эта бледность и слишком уж выраженная худоба, была бы деваха симпатичной. Допускаю даже, что красивой, вполне возможно, и сейчас Ксюха пользуется популярностью, ухажеры у нее явно имеются, ну или имелись до недавнего времени. Но вот не нравится она мне совершенно, особенно взгляд этот липкий и манера разговора.

– Ты, если что, заходи, Фрилансер. Всегда рада видеть.

И подмигнула. Тьфу ты, ч-черт…

– Лады. Как только, так сразу. – И я поспешно вышел из жестоко прокуренной комнаты.

Брата я нашел в туалете. Как Зена и говорила, дрых товарищ, положив голову на край унитаза. Отпустил Егорушка патлы, имелись в комплекте к ним и тонкие, словно выщипанные усики и несколько длинных кудрявых волосков на подбородке. Патлы отмокали в унитазе, который, к счастью, выглядел чистым, да и рвало братца, видимо, в соседней кабинке – оттуда несло кислой вонью. Не лучше пахли и забрызганная кожанка вместе с модными, в мелкую складку джинсами. Я брезгливо попинал тело и понял, что и в еще одном права Ксюха – сегодня посещение декана точно откладывается. Попросив в соседней комнате ручку и листок, я написал записку и сунул ее за отворот Егоровой кожанки.

«Проспишься, приведи себя в порядок и спускайся вниз. Я в машине, жду. В деканат поедем, скотина».

И перед уходом не сдержался, двинул ботинком чуть ниже спины, от души так двинул, и Егорушка пьяно замычал, шевеля ногами и сползая с края унитаза. С-сволочь… ладно мать не видит. И хорошо, если братец не сболтнет по телефону или в письме, что старшенький-то, Славушка, не в конторе риэлтором работает, а бандитствует, ну, в смысле, сталкерит. Не заржавеет ведь у него… эх-х, гнуть ему в душу, Тапок, гадюка такая, трепач чертов, Койот недоделанный. Не люблю я таких болтунов, столько проблем от них в жизни, да и сам ты, Ланс, хорош, не умеешь выбирать правильных людей, так и не гунди теперь. Жаль только, что большая Земля, а занесло его именно в эту общагу. Судьба моя такая счастливая, не иначе. Везет по жизни.

Не особенно удобна «Нива» в качестве спальни, но я уже привык – считай, второй дом, только на колесах. Не без труда устроившись на сиденье, так, чтоб не затекали согнутые ноги, я укрылся дырявым, но теплым одеялом из верблюжьей шерсти. Сон не шел. Лезли разные мысли, в том числе о том, насколько чаще стал ты встречать пьяных, опустившихся и озлобленных людей после Катастрофы. Словно вся чернота, у кого какая была, наружу вылезла. Страшно жить, ребята. Кто от этого страха прочь от Москвы рванул, заранее, не дожидаясь, пока Зона отхватит себе новые куски земли. Кто остался и либо тихонько, про себя так, боится вечерами в квартире, либо от страха вечного, от того сюра, что вокруг творится, зачерствел, озлобился, корой покрылся. Давно ли ты, Лансер, видел нормальную человеческую улыбку? Хотя… а надо оно мне? Ну, в самом деле? Словно ты когда-то раньше верил в эти самые нормальные улыбки…

Даже здесь, за километры от МКАД, Зона чувствовалась настолько явно, что я даже поежился. Улица почти пустая, огней в домах мало совсем, да и то, пока лежал в машине, свет отключали минимум раза три. По неделе без воды – тоже привычное уже дело. Горячую вообще отключили год назад. Холодная – с перебоями. Автобусы, считай, не ходят, отменили большинство рейсов. Магазины еще кое-как работают, но и то закрываются один за другим. Подмосковье пустеет даже несмотря на то, что к Городу стекаются самые разные люди. Официально – ученые, военные, особый Центр работает круглосуточно, экспедиции, исследования. И неофициально – наш брат сталкер, причем публика эта очень пестрая. Есть что-то вроде элиты – в Москву ходят, да не за обычным барахлом, а за особыми артефактами, или артами, хотя, по науке, вещицы эти к изделиям рук человеческих отношения никакого не имеют. Ученые их анобами зовут – сокращенно от «аномальные образования». Случалось и мне находить такие вот штуки и даже выйти на скупщика, но серьезного товара мне пока не попадалось – может, оно и к лучшему. Есть наемники вроде меня – всегда найдется человек, которому что-то нужно принести из Города, информацию какую или вещь, документы там. Фриланс, в общем. Ну и птички свободного полета – ходят в Город сами. Много еще в Москве магазинов с бесхозным уже товаром, складов на не сильно загаженных разной аномальщиной территориях. Чего греха таить – много еще квартир с разным добром, случалось в них заглядывать, хотя последнее, честно говоря, мне совсем не нравится, отдает банальным воровством. Так-то да, ученые почти уверены в том, что Зона в Москве, мягко говоря, надолго, и жителям вернуться в свои дома не светит. Ученые… ага. Легки на помине.