Я - сталкер. Рождение Зоны - Левицкий Андрей Юрьевич. Страница 7

Издали устройство напоминало земляной холм. Подойдя ближе, мы заметили, что сторона, обращенная к эпицентру взрыва, вогнута и оплавлена. Ступеньки уцелели. Не веря в успех, я взобрался на скошенную верхушку, ступил в середину – туда, где лифт, но механизм не сработал.

Мое место занял более тяжелый Пригоршня, попрыгал – без толку.

– Сломался, – вздохнул он. – Ищем другие? Тогда надо вернуться… Или нет, скорее обойти.

Я согласно кивнул.

Пришлось огибать Черный город по широкой дуге. Пока шли, я отметил, что самочувствие наладилось: уже не тошнило, хотя в ушах еще немного звенело.

Вот и наш телепорт, поврежденный взрывом. На трупах пристреленных упырей пировали черные тонконогие твари размером с кошку. Увидев нас, они запищали и прыснули в стороны.

– Химик, глянь-ка, – радостно проговорил Пригоршня и указал левее: над небоскребом, скрывающим обзор, к небу тянулась полоска дыма. – Огонь! Значит, там люди.

– Не факт. Дым далеко. Вдруг это вулканы? Но в любом случае интересно.

Мы еще немного прошли, и небоскреб больше не закрывал долину с еле заметными сизоватыми сопками. Струйка дыма то исчезала, уносимая ветром, то возникала снова. В сердце поселилась надежда, что там работает огромный завод. Дым, валящий из трубы теплосети, не был бы заметен с такого расстояния. Еще это может быть пожар, но гореть тут особо нечему.

Значит, или доменная печь, или вулкан.

– Здорово, если будет телепорт, и не придется снова плестись по пустоши. Еще и ветер в лицо, – проворчал Пригоршня, протирая слезящиеся глаза.

Город стонал и завывал, словно призраки прошлого умоляли нас остаться, мы же с уверенностью шагали к холму впереди.

– Мне кажется, что это телепорты местного значения, – вслух размышлял я. – Домой через них не попасть, но сократить время путешествия нам вполне по силам.

– А вдруг попасть можно, но мы не знаем как?

– Вряд ли, – ответил я, расчищая лестницу. – В том, нашем самом первом, было Зерно и множество дверей, они и есть ходы в другие миры. Ну, так логично. Зерно – очень важный прибор, без него ничего не получится.

– Не все логичное правильно, – выдал Пригоршня.

С десяток секунд мы топтались вокруг центра верхушки телепорта, не решаясь туда ступить. Слишком много надежд, построенных, по сути, на пустом месте, могут обрушиться, столкнувшись с правдой. Я сделал шаг – лифт сработал, опустив меня в небольшое овальное помещение. Зажглись лампочки: здесь тоже была всего одна дверь. На всякий случай я обошел черные мониторы на стенах, подергал рычаги – вдруг Зерно где-то спрятано, можно его уничтожить и вернуться. Но нет, единственная дверь поползла вверх, открыв взору стальную квадратную комнату два на два метра.

Пригоршня спустился следом, но с лифта не сошел, топтался на месте.

– Что дальше?

– Держи лифт, – распорядился я. – Схожу, посмотрю, куда ведет портал.

– Ты осторожней. Если пропадешь, я ж свихнусь, это, от одиночества.

– Ну, а что ты предлагаешь? В общем, пожелай мне удачи.

Не дожидаясь благословения Пригоршни, я шагнул в помещение. Там подождал, когда дверь за спиной закроется, потянулся к красной кнопке и на пару мгновений задержал руку. А вдруг что-то опять пойдет не так, и нас с Пригоршней отрежет друг от друга? Если подыхать, то уж вместе.

Отворив дверь, разделяющую меня и Никиту, я поманил его:

– Ты прав. Нам надо держаться друг друга.

Пригоршня радостно сошел со стального овала, и площадка поехала вверх.

Как и в прошлый раз, зажглись красноватые лампы, пространство завибрировало, Пригоршня сжал мое плечо. Взгляд напарника был устремлен сквозь стены, губы шевелились – он молился, чтобы все у нас получилось.

Когда вибрация утихла и красноватый свет сменился белым, дверь, ведущая в неизвестность, вздрогнула, немного приподнялась и загудела, а в образовавшуюся щель посыпалась земля. Пригоршня резюмировал:

– О, блин, телепорт в землю врос.

Затрещали лампочки, погасли и вспыхнули вновь, но теперь они давали трепещущий свет. Дверь скрипнула, еще чуть-чуть приподнялась, заискрила панель с красной кнопкой.

– Давай подтолкнем, а то как заклинит – останемся здесь на веки вечные.

Пригоршня сбросил рюкзак, метнулся к двери, присел, расставив пошире колени, ухватился за край и захрипел, пытаясь ее поднять. Панель заискрила сильнее. Пригоршня так напрягался, что казалось, и сам вот-вот заискрит. Пока поединок Пригоршня – дверь был не в нашу пользу.

Черт, рычаг бы какой-нибудь, хотя бы прут арматуры! Но под рукой ничего не было.

Никита взревел – дверь скользнула вверх, и в помещение хлынула влажная земля. Пригоршня стоял по колено в грязи и улыбался.

– Рано радуешься, – осадил его я. – Откапываться надо, обратного хода нет, мы тут попросту задохнемся.

С довольным видом Никита извлек из рюкзака складную саперную лопатку и принялся орудовать ею, освобождая дорогу. Земли все прибывало, а просвета видно не было. Вот ее уже по бедра, торчат из лаза ноги Пригоршни, а сколько еще копать – непонятно.

Произошел очередной обвал, и Пригоршня крикнул:

– Есть контакт! Ползи сюда! Тут такое… такооое! Ух!

Выдохнув с облегчением, я протолкнул в лаз рюкзаки, затем выполз сам. В глаза насыпалась земля, и, пока промывал их драгоценной водой из фляги, не осматривался. Наконец, я проморгался, огляделся и – даже дыхание перехватило!

Таких громадных деревьев я не видел ни разу: ну, не довелось мне пока что лицезреть секвойи. Стволы возносились в небо метров на сто – но не прямые, а узловатые, по-всякому изогнутые. Толстые ветви с продолговатыми, напоминающими иглы, листьями (одна сторона светлая, другая – почти черная) переплетались, образуя сплошную крышу. Корни выпирали арками. Подлеска не было, лишь на опушке выстроился ряд молодых деревьев размером с обычные тополя.

Под порывами ветра лес протяжно стонал и шевелился, как живой. Тянуло дымом – значит, источник возгорания где-то рядом. Лес вполне может пылать, например, молния попала в дерево, и начался пожар.

– Мы так направление потеряем! – воскликнул вдруг Никита. – Хотя… куда нам вообще теперь переться? В сторону источника дыма? Главное – зачем?

Положение было не сказать, чтобы обнадеживающее. Очередной снежный заряд обрушился на нас. Снег летел параллельно земле, порывы ветра толкали в спину… И меня осенило: все время, что мы здесь, ветер не менялся. Наверняка он будет заметен и в лесу – самые нижние ветви начинались метрах в десяти над землей, а росли деревья далеко друг от друга.

– Будем идти так, чтобы ветер в морду, – предложил я. – Все равно надо посмотреть, что горит. Маловероятно, но вдруг там поселение? Дорогу обратно будем помечать, мы всегда успеем вернуться в Черный город через телепорт.

– Так там же дверь заклинило.

– Починим. А нет – так в телепорте заночуем.

Немного помедлив, мы вошли в лес.

То, что снаружи выглядело хаосом, изнутри напоминало фентезийный колонный зал. Того и гляди, выйдут ушастые эльфы и, целясь из луков, препроводят к своей королеве, прекрасной и смертоносной, живущей в дупле царь-дерева.

Здесь было сумрачно, влажно и пахло пряностями (похоже, это был запах корицы). Кажется, аромат источали деревья. Неохватные стволы вблизи были шероховатыми: цепляясь за выступы коры, можно взобраться наверх.

Сверху свисали плети мохнатых, будто поросших мхом лиан, слегка шевелящихся под порывами ветра. Белая высокая трава стелилась, напоминая пряди ковыля.

Кроме скрипа и стона, лес не издавал звуков: то ли он был мертв, лишен обитателей, то ли здешние птицы на редкость молчаливы. То ли прав Никита, и мы просто попали в зиму.

– Ты представляешь, – шепотом спросил Никита, – какие тут грибы?

Дробовик висел у него через плечо, в руках Пригоршня держал винтовку. Я тоже вооружился: судя по размерам птицедраконов и этих деревьев, здешний животный и растительный мир страдал гигантизмом.

– Химик, – Пригоршня схватил меня за руку и кивнул влево. – Глянь-ка – там, по-моему, труп.