Аналогичный мир (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна. Страница 106

Эркин потянулся, зевнул.

— Всё, спим.

— Спим, — согласился Андрей.

Эркин ещё раз напряг гудящие мышцы и резко распустил их, провалившись в сон до утра…

Утром началась та же круговерть.

Управившись с бычками, Эркин пошёл к лошадям, оседлал Принца. Потом подошёл Андрей. Ожидая Джонатана, они сидели на жердях конского загона.

— Попробуй на Резеде, — негромко говорил Эркин. — Она подменная, с ней тоже надо уметь.

— Я со своим ещё… — Андрей сплюнул.

— Ты ей хлеба дай. Как вчера.

— Мелюзга эта… глазеет.

— Шугани. Кому дотянешься, по шее, — засмеялся Эркин. — Днём тебе Ларри поможет.

— Мг, слышал я вчера…

— То же самое. Раз сказал, два по шее.

— Вляпались мы.

Андрей сказал это так сокрушённо, что Эркин засмеялся.

Джонатан мимо них быстро прошёл в конюшню. Эркин хлопнул Андрея по плечу и спрыгнул в загон.

— Всё, Андрей. Я пошёл.

Когда Джонатан вывел из конюшни осёдланного высокого светло-серого коня, Эркин ждал его уже верхом. Джонатан только усмехнулся и легко вскочил в седло. Эркин на скаку обернулся и махнул рукой. Андрей поднял руку в ответном жесте, но Эркин уже не смотрел на него.

Джонатан так гнал своего коня, что Эркин с трудом держался на полкорпуса сзади — Принц хотел вырваться вперёд.

На вершине очередного холма Джонатан остановился и, не оглядываясь, через плечо бросил.

— Хорош. Держись рядом.

Эркин подстроился.

— Смотри. Вон там дорога, по которой приехали. Вот по дороге до того моста граница.

Эркин кивнул.

— Карты ты, конечно, не знаешь.

Джонатан по-прежнему не смотрел на него. Сказанное не было вопросом, и потому Эркин промолчал.

— Так что смотри и запоминай. Понял?

— Да, сэр.

Джонатан покосился на него. Лицо Эркина было спокойно и сосредоточенно.

— К мосту, — приказал Джонатан, посылая коня вперёд.

До полудня они скакали по холмам. Короткими резкими жестами Джонатан показывал границы пастбищ, водопои, проходы… В полдень Джонатан свернул в рощу к роднику.

— Переднюем.

Эркин молча кивнул, спешиваясь. Не рассёдлывая, пустили лошадей пастись. Родник был расчищен и прикрыт маленькой изящной беседкой. Джонатан махнул рукой затоптавшемуся было у входа Эркину.

— Заходи, садись.

Но Эркин всё-таки сел не рядом, а напротив, по другую сторону крохотного круглого бассейна с водой, пузырящейся от бившей из-под земли струйки. Джонатан вытащил свёрток с сэндвичами и усмехнулся при виде извлечённых Эркином сушек.

— Подсаживайся, тянуться смысла нет.

Эркин пересел. Теперь они сидели рядом, разделённые только салфеткой с едой. Ели не спеша, запивая родниковой водой. Для воды на краю бассейна лежали свёрнутые из тонкой коры кульки.

— Индейская работа, — Джонатан вертел в руках коричневый прошитый жилами конус. — Умеешь так?

— Нет, сэр.

Голос Эркина был спокоен, но Джонатан уловил еле заметную напряжённость и решил уточнить.

— Ты из какого племени?

— Не знаю, сэр.

Напряжённость усилилась, и Джонатан решил уйти от этой темы.

— До самого освобождения был в имении?

— Да, сэр.

— И все время в скотной, так?

— Да, сэр.

— Каких коров держали? Какой породы?

— Я не знаю названий, сэр.

— Опиши.

— Такие, коричневые с сединой, рога прямые, короткие, голова маленькая, к заду очень широкие, сэр.

— Ясно, — кивнул Джонатан. — Знаю, это шортгорны. А бычков гонял таких же?

— Нет, сэр, как у вас, белоголовых.

— Хорошо нагуливают?

Эркин пожал плечами.

— Если не теребить попусту, сэр.

— Что ж, пусть лежат, так что ли?

— Ннет, — Эркин на секунду свёл брови, — нет, сэр, медленно гнать и давать кормиться дорогой. Если захотят бегать, бегают сами, сэр.

— Ясно. А ты тогда что делал?

— Заворачивал, сэр.

Джонатан кивнул.

— Вдвоём будет тяжело. Но третьего я вам не дам, — еле заметная тень облегчения скользнула по лицу Эркина, и Джонатан, отметив её, продолжил. — Нет у меня третьего. И лошади для него нет. Волки здесь редкость, бродяги в эту глушь не заглядывают, — про резервацию Джонатан решил пока не говорить. — Припасы вам раз в неделю подвозить будут, это обещаю твёрдо.

Эркин вежливо кивнул. Грегори брал всё с собой, и тоже обещали подвозить, а кончились тогда продукты… Джонатан покосился на него.

— Убережёте стадо?

— Лучше меньше сказать, сэр, — Эркин оборвал фразу, сочтя её дерзкой, но Джонатан подхватил на лету.

— И больше сделать, так? — Эркин кивнул. — Что ж, это по мне.

Джонатан положил кулёк на край бассейна, стряхнул на пол салфетку.

— Поехали.

— Да, сэр, — встал следом Эркин.

Отдохнувшие кони пошли резво.

…Солнце стояло ещё высоко, когда Джонатан остановил коня и с усмешкой посмотрел на Эркина.

— Ну, вот и всё. Теперь домой. Езжай вперёд, — и в ответ на его недоумённый взгляд рассмеялся. — Сам сообрази, куда.

Эркин огляделся, отыскивая взглядом имение. Но они были в негустой роще, да ещё на склоне, горизонт заставляли стволы. Так, ещё одна проверка? Ну, неугомонный беляк попался, всё у него не просто так.

— Давай-давай, веди.

Выбраться наверх? И уже оттуда? И вдруг сообразил. Лошади-то знают дорогу. Он чуть не засмеялся от радости, что избежал ловушки. Эркин похлопал Принца по шее. К словам они приучены, проверял, ну, попробуем.

— Вперёд, Принц. Домой. Пошёл домой, Принц.

Фыркая, попрашивая повод, Принц пошёл размашистой рысью. Поводья Эркин держал свободно, не мешая коню выбирать дорогу. Серый конь Джонатана сам, не дожидаясь посыла, пошёл следом. Джонатан расхохотался.

— Ловок ты, парень. Сообразил!

И Эркин невольно улыбнулся этой похвале.

Почти до дома Джонатан давал ему ехать первым и опередил только на подъездной дороге. Эркин вежливо придержал Принца: хозяин въезжает первым. Но тут Джонатан резко осадил коня.

— Это вы что же, — голос его был угрожающе спокоен, — за весь день столько сработали?!

Он спешился, нетерпеливо отбросив поводья, и Эркин еле поймал их. Вразвалку, как все после долгой езды, Джонатан пошёл к толпящимся на дороге мужчинам. Индейцы — сразу определил Эркин. От толпы отделился и подошёл к Джонатану высокий молодой индеец с длинными, до плеч, волосами, перевязанными поперёк лба узким ремешком. Сзади за ремешок были вставлены два пера. Рваная рубаха непонятного цвета свободно болталась на его костлявом теле. Да и остальные… были одеты не лучше. Эркин понял, что это их старший.

— Нет, этот день я не засчитаю, — твёрдо сказал Джонатан. — Сделали мало и сделали плохо.

— Но, масса, — развёл руками индеец. — Тяжело, масса.

— Нет. Если болен — лечись, а нанялся — так работай.

Эркин ловил на себе не слишком дружелюбные взгляды, но его это не беспокоило. Он сам по себе, они сами по себе. Ему с ними не работать. Но рассматривать их он рассматривал. Его сразу удивили длинные волосы почти у всех. Зачем это им? Длинные волосы мешают. Уж на что у него самого только прядь на лбу, а так короткие, и то на скотной мешала. Тронешь ненароком грязной рукой, потом долго у лица держится запах. А такие? И ремешки эти толком ведь не держат. Но… их дело. И одежду они что, совсем не берегут? Пусть и рабская, но зашить-то можно. А то щеголяют… дыра на дыре.

— Нет, — закончил Джонатан. — Хотите работать, так кончайте урочное. Нет, так убирайтесь. Других найду, — и махнул рукой, подзывая Эркина.

Эркин подъехал, ведя в поводу хозяйского коня. Джонатан забрал поводья и взмыл в седло.

— На закате подъеду, посмотрю. Еду получите по сделанному, — твёрдо сказал Джонатан и послал коня прямо на них.

Индейцы расступились, образовав проход, по которому и проехали оба всадника.

Эркин ехал на шаг сзади и еле слышный шёпот, вряд ли уловленный Джонатаном, был ему различим.

— Сволочь белая, ничего их не берёт.

— Прихвостня таскает.

— Ну, этот ещё попадётся.