Аналогичный мир (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна. Страница 40

— Не психуй. При всех не полезет.

— А хоть и при всех. — Эркин поднял на Андрея бешеные глаза.

— Тихо, — почти беззвучно предостерёг его Андрей. — Давай поменяемся.

Эркин перешёл на его место. Так работать было неудобно, но зато Андрей теперь прикрывал его от взгляда старика.

— Не психуй, — повторил Андрей. — Отрежешь, не надставишь.

Эркин сильным выдохом перевёл дыхание. Андрей прав: запороть такую работу нельзя. А сейчас самое сложное — разметка стояков. Полки по стенам, трижды через комнату от окна к двери, у окна и ещё у стен встроенные в стеллаж столы и дверь перегорожена откидывающимся столом. Дёрнуло Андрея согласиться. Но и плату обещали сказочную.

— За сегодня не управимся.

— Знаю, — Андрей осторожно вставил очередной стояк и несколькими ударами закрепил его. — Давай поперечину. Или в ночь работать, или завтра с ранья сюда. Им надо, чтоб к утру всё готово было.

— А не сдохнем?

— Сдохнем, так воскреснем. Глубже паз вынимай.

— Переломится.

— Не должно. А из мелкого доска выскочит. Это ж те же нары, только узкие.

— Смотри, удержит?

— Клин забей, чтоб не ходило, и срежь на гладкое. Широко вынимаешь.

Они говорили так тихо, что заглядывавшие мимоходом в дверь ничего не слышали. Ящик Андрея казался неисчерпаемым. В нем было всё для любой работы. Но если Эркину приходилось подходить и высматривать себе инструмент, то Андрей не глядя протягивал руку и брал именно то, что было нужно сейчас. За окном уже темнело, но в больнице было электричество, и они смогли продолжить работу.

— Не уходите? — спросил кто-то от двери.

— Как закончим, так уйдём, — огрызнулся, не оборачиваясь, Андрей.

Хорошо, доски и брусья уже струганные. Тот, кто заготовил материал, знал в этом толк. Просторная комната постепенно становилась тесной, заполнялась рядами стояков. Они не заметили, как ушёл старик, как пробегали и проходили по коридору какие-то люди, как наступила за окном ночь.

— Вы есть хотите?

Они вздрогнули и обернулись. В дверях стояли две девушки, вернее, девчонки, в глухих синих халатиках с завязками на спине и белых косынках. Из-под косынок торчали одинаковые медно-рыжие короткие толстые косички. Одинаковая россыпь веснушек на щеках и одинаковых вздёрнутых носах, одинаковые круглые серо-зелёные глаза.

— Вот это да! — присвистнул Андрей и сказал что-то по-русски, чего Эркин не понял, а девчонки покраснели. — Конечно, хотим, — перешёл Андрей на английский.

— Тогда мы принесём.

И девчонки убежали.

— Ты что им сказал? — поинтересовался Эркин.

— Чего? — не понял Андрей.

— Ну, — Эркин попытался повторить непонятную фразу.

— Аа, — Андрей коротко хохотнул и перевёл. — Двое из яйца одинаковых с лица. Они ж близнецы, заметил?

— Я их не разглядывал, — пожал плечами Эркин.

Беляшек разглядывать — себе дороже, может и боком выйти. А уж признаваться в этом и вовсе глупо.

Девчонки вернулись быстро. Одна несла тройной судок, другая — жестяные тарелки и две кружки.

— Вот. Куда ставить?

Андрей указал им на уже сделанный стол. Одна из девчонок расстелила на столе висевшее у неё на плече полотенце, расставила тарелки и кружки, разложила ложки. Другая поставила судок и приготовилась разливать по тарелкам.

— Красота! — восхитился Андрей. — А руки где мыть?

— По коридору налево и до конца. А там увидите, — объяснили они в два голоса и уже вдогонку им крикнули, — только тихо, а то там пост недалеко.

Что за пост — непонятно, но раз тихо, значит тихо.

Когда они вернулись, стол был накрыт: в тарелках парили суп и каша, на отдельной тарелке четыре ломтя тёмного хлеба, а в кружках была розовая густая жидкость. Девчонки сидели на нижней полке напротив стола.

— Это я понимаю! — одобрил Андрей. — Кормёжка по высшему разряду!

— Вот вычтут из платы, — усмехнулся Эркин, — тогда и узнаешь, по какому разряду.

Что-то подсказало ему, что от девчонок можно не таиться. Но их ответ оказался неожиданным.

— Не вычтут, — засмеялась одна.

А другая, насмешливо морща нос, пояснила.

— Это не казённое!

— А чьё? — с набитым ртом спросил Андрей.

— Наше, — ответила одна.

— И посуда наша, ешьте спокойно, — добавила другая.

Эркин и Андрей одновременно опустили ложки и переглянулись. Андрей повернулся к девчонкам.

— А вы кто?

— Мы? — она пожала плечами. — Мы ночные санитарки, и нам разрешили приносить себе обед и всё такое.

— Таак, — протянул Андрей. — И как же вы теперь?

— А молча, — отпарировала одна знакомой Эркину с питомника присказкой. — Перебьёмся переколотимся, понял?

— Понял, — кивнул Андрей. — Так, красавицы, и зовут вас…

— Молли, — фыркнула одна.

— Долли, — тихо улыбнулась другая.

— А по-русски Даша и Маша, так? — уточнил Андрей.

Они засмеялись.

— Так.

— По-нашему так.

— А я Андрей, а он, — Андрей подмигнул ему, — он Эркин.

— Очень приятно, — церемонно ответила Маша и засмеялась.

— Вы ешьте, — тихо сказала Даша, — а то остынет.

В негустом супе среди разваренной капусты плавали два кусочка мяса. На каше блестели два пятнышка жира. Они ели молча, опустив глаза в тарелки. Отпив глоток густого тягучего напитка с еле ощутимым ягодным запахом, Эркин улыбнулся. Женя тоже как-то такое же варила. Как она его называла? А, вспомнил!

— Кисель? — спросил он, ни к кому не обращаясь.

— Ага, — засмеялась Маша.

Она, видно, была готова всему смеяться. А Даша поглядела на Эркина и с какой-то неуверенной улыбкой спросила.

— А ты… ты знаешь русский?

— Нет, — покачал головой Эркин. — Так, отдельные слова.

Странно, но он совсем легко обошёлся без положенного обращения «мэм», и они не заметили этого. Так что, они вроде Андрея? Без расы?

— А как вы сюда попали, красавицы? — Андрей уже доедал и потому начал разговор.

— Мы? — Даша и Маша переглянулись.

Даша отвернулась, а Маша вызывающе вздёрнула подбородок.

— Из распределителя, понял?

— Понял, — кивнул Андрей, и Эркин повторил его кивок.

Они всё поняли.

— Когда мы накопим на дорогу, — тихо сказала Даша, — мы уедем. Домой. Мы теперь свободные.

— На Русскую Территорию. Откуда угнали, туда и вернёмся, — ещё выше вздёрнула подбородок Маша и спрыгнула с полки. — Поели? Давайте, нам пора, а то заметят.

Они быстро всё собрали, и тут Эркин решился. Были в распределителе — свои! — и спросил напрямую.

— Девушки, — они обернулись в дверях. — Кто это тут такой, старик, с такими, — он оттянул себе пальцами нижние веки, — глазами?

— Аа, — улыбнулась Даша. — Это доктор Айзек.

— Во! — Маша сделала жест высшей похвалы.

И они убежали, оставив их в пустой, уставленной стояками комнате.

— Ну, — Андрей встал, — давай, а то и за ночь не успеем.

— Давай, — Эркин оттолкнулся от стола, — и впрямь не успеем.

Значит, это был доктор Айзек. А на нём сегодня подаренная им рубашка. Выдала стерва клетчатая. Хотя… все его хвалят. Как Женя сказала: «Плохого о нём не слышала», — так что может и обойдётся.

Андрей сильным ударом молотка вогнал в тугой паз очередную доску.

— Сволочи. Они ж девчонки совсем… и такое им. Слышал? Распределитель — это ж…, — он выругался.

— Ну, давай, — Эркин, насмешливо хмыкнув, сосредоточенно подтёсывал неровный срез, — давай, расскажи мне про распределитель. А то я не знаю ничего. На сортировке ни разу не был. И не продавали меня.

— Да, чёрт, забыл. Но они-то как туда попали?

— А ты? Ты ж о нём тоже не по рассказам знаешь.

— Подловил, — рассмеялся Андрей. — Что да, то да. Когда догадался?

— Когда за один стол со мной сел, — засмеялся Эркин.

— А может, я это от голода только?

— С голода многое можно, — согласился Эркин, — но против расы не пойдёшь, нет. Белобрысого с бельмом на рынке видел?

— Ну?

— Так он цветную мелкоту ловит и заработок отнимает. Говорит, от голода. Беляк он всегда беляк, — убеждённо закончил Эркин.