Рябь (ЛП) - Любительский перевод. Страница 19

Я стою в гостиной, сжимая пустую банку пива. Здесь громко – на вечеринку пришла половина школы. Под хип-хоп музыку Сиенна с Никки танцуют на диване к большому удовольствию окружающих их парней. Сиенна надела кокетливую мини-юбку, и из-под нее выглядывают ярко-желтые стринги. Я закатываю глаза, но не могу сдержать улыбку, когда мы с ней встречаемся глазами. 

Я разворачиваюсь и направляюсь на кухню за свежим пивом, намеренно задевая плечом Кристи, когда прохожу мимо.

– С днем ??рождения! – она перекрикивает музыку.

Я улыбаюсь, бормочу слова благодарности и продолжаю свой путь. Ничего не могу с собой поделать – я чувствую себя на вершине мира. Это все для меня. 

Часы на стене показывают 22:40, я беру ещё пива из раковины, заполненной льдом. Я перевожу взгляд в сторону окна, но толпа мешает хорошему обзору. В любом случае на улице кромешная тьма. 

Сиенна использовала мой шестнадцатый день рождения в качестве предлога, чтобы устроить самую большую вечеринку. Под потолком натянуты переплетающиеся между собой ленты, создавая ощущения циркового шатра. Школа началась две недели назад, и всем нам хочется притвориться, что лето продолжается. 

Стивен входит в комнату с Коулом, своим лучшим другом. Он оказывается спиной ко мне в то время, как они о чем-то разговаривают. Внимание Коула привлекает подошедшая к ним девушка. Она улыбается и ударяет его по руке. Он смеется, а тем временем Стивен разворачивается и направляется ко мне. Он одет в серферские шорты и широкую футболку, за лето его кожа приобрела красивый цвет загара. Он из тех парней, которых все замечают. Кто-то из его друзей тянется, и они ударяются костяшками. Он провел три года в футбольной команде. Это все, что нужно, чтобы стать известным на Сидер Коув. 

Когда Стивен замечает меня, его глаза загораются, тем самым заставляя меня чувствовать тепло по всему телу. За последние пару месяцев многое изменилось между нами. Словно он наконец-то заметил меня. Я не могу не надеяться, что он может испытывать те же чувства, что и я по отношению к нему. 

– Эй, – говорит он, останавливаясь прямо передо мной. Нас разделяет несколько сантиметров. Он наклоняется, чтобы быть услышанным среди грохота музыки, его дыхание согревает меня. – Тебе весело? 

Я киваю и делаю глоток пива. Я не могу придумать ничего остроумного в ответ, поэтому я пью еще, а потом еще, и вскоре понимаю, что опустошила бутылку. С громким стуком я ставлю ее на столешницу. Даже после стольких лет, как так получается, что он заставляет меня нервничать? 

Стивен наклоняется еще ближе, чтобы взять пиво из контейнера позади меня, и температура моего тела поднимается еще на несколько градусов.

– Хочешь подняться на террасу? 

Я не уверена, произнес он эти слова или вдохнул мне в ухо. Он держит две бутылки пива и протягивает одну мне, кивая головой в сторону лестницы. Капельки воды стекают вниз по янтарному стеклу, в то время как я беру бутылку из его руки. 

Я следую за ним через весь дом, оставив позади грохочущую музыку и около сорока одноклассников, которые заполняют нижний этаж. Когда мы поднимаемся по ступенькам, я не могу перестать пялиться на то место, где его темные шорты сидят низко на бедрах. Стивен ведет меня через комнату отдыха с мягкой мебелью из темной кожи и деревянными книжными полками на террасу с видом на океан. 

Когда дверь открывается, желание пронзает меня, как никогда раньше. 

Но не только Стивен тому причина. 

Оно вызвано еще и океаном. Он сейчас как ладони, волны накатывают и отступают, сверкая в темноте. Я вижу белую пену на фоне черной воды. По террасе проносится легкий сентябрьский бриз, а затем утихает. 

Покалывание волнами бежит вверх и вниз по моим конечностям. Словно океан рядом со мной на балконе, шепчет мне на ухо, зовет меня по имени. Я наблюдаю за волнами, очарованная. И мне хочется только плавать. 

Нет. Плавать и Стивена – вместе и сразу. 

Я останавливаюсь на пороге, а Стивен плюхается на деревянный стул, поднимая свое пиво и делая глоток. Когда он ставит бутылку на подлокотник из красного кедра, капельки конденсата стекают вниз. Я смотрю на его пальцы, где они держат бутылку. Мой взгляд путешествует по его руке, поднимаясь к бицепсам. Он провел три года в футбольной команде. И это заметно. 

Стивен одаривает меня теплой улыбкой и хлопает по стулу рядом с собой – все, чего я когда-либо хотела, но по некоторым причинам этого не достаточно. 

– Давай поплаваем, – говорю я. 

Он хмурит лоб на мгновение и переводит взгляд на океан.

– Серьезно? 

Я киваю.

– Да. 

– Но эта вечеринка для тебя. 

– Мы не пропадем надолго. Минут на двадцать. Просто скажи «да», – я улыбаюсь, ощущая странную волну возбуждения, пульсирующую во мне. – У меня сегодня день рождения, что означает, ты не можешь отказаться. 

Он улыбается и подходит ко мне. И время замедляется, пока я стою там. Он наклоняется ближе и прижимает свои губы к моим. А затем, прежде чем я осознаю, что происходит, он отстраняется. Все происходит так быстро, что я едва успеваю отреагировать.

– Ну, тогда веди, именинница. 

В то время как мы спускаемся по ступенькам, проходя мимо вечеринки, я парю в облаках. Стивен поцеловал меня. 

Стивен. Поцеловал меня. 

Стивен. Поцеловал. Меня 

Мы выходим через раздвижные двери, и музыка звучит приглушенней, когда он закрывает их за нами. Он берет меня за руку, и мы идем по дюнам, пытаясь не оступиться в темноте. Я едва не падаю, когда мои ноги запутываются в траве, но рука Стивена спасает меня от падения. И мы смеемся, он находит меня в темноте и снова целует. 

И вот сегодня я застряла около дома Сиенны, воспроизводя одно и то же, снова и снова, уставившись на побелевшие костяшки пальцев. Но я не могу сидеть здесь весь день. Я ослабляю мертвую хватку на руле и шевелю немного пальцами, чтобы пригнать кровь. Затем дергаю ручку и открываю дверь. Она издает свой привычный ржавый скрип, когда я захлопываю ее и направляюсь к крыльцу, прежде чем могу изменить свое решение.

Сиенна открывает дверь до того, как я успеваю постучать, и я могу лишь надеяться, что она не видела меня, сидевшую перед ее домом в течение последних пяти минут.

– Привет, – говорю я.

– Привет! – меня удивляет то, как легко и непринужденно звучит ее голос, словно это привычная для нас ситуация. – Ты как раз вовремя: я не могу выбрать между арахисовым маслом и шоколадной крошкой.

Она держит рецепты в руках, размахивая ими. Они потрепанные, запятнанные мукой и маслом. Во мне поднимаются странные волны меланхолии, когда я смотрю на милые маленькие ромашки в каждом уголке листков. Я узнаю их. На одном из рецептов пятно от грязной ложки, которую я случайно положила на него три года назад. Этот рецепт печенья должен был стать четвертым по счету, который бы мы попробовали испечь, но когда до него дошла очередь, мы могли подняться с дивана только для того, чтобы вытянуть очередной десяток печенья из духовки. К концу нашего марафона по просмотру плохих реалити-шоу, нам было дурно от количества съеденного сахара.

Меня переполняет желание наверстать упущенное, притворившись хотя бы на один вечер, что последних двух лет не существовало. Я хочу быть девушкой на кухне: сплетничать и делать печенье, и съедать больше теста, чем ставить его в духовку.

– Оба, – отвечаю я.

Сиенна хмурится.

– У меня хватит яиц только для одного замеса, разве что ты желаешь прогуляться со мной в магазин.

– Нет, я имею в виду оба одновременно. Арахисовое масло с шоколадной крошкой.

– О, – вздыхает она. – Почему я сама до этого не додумалась?

Я пожимаю плечами. Странно говорить с ней о рецептах печенья, в то время как нам нужно разобраться с вещами поважнее. Вещами, которые не просто размером со слона, а как целое стадо слонов.