Мне бы хотелось, чтоб меня кто-нибудь где-нибудь ждал - Хотинская Нина Осиповна. Страница 15
Двадцать лет. О, Господи!
Малыш Девермон дважды заваливал экзамены на аттестат зрелости, зато с водительскими правами у него полный порядок. Их он уже получил, причем с первого раза.
Не то что его брат — тот трижды пересдавал.
За ужином у всех хорошее настроение. Никто не надеялся, что все пройдет так гладко, ведь здешний инспектор — скотина порядочная. Вдобавок пьянчуга. Да, тут вам не столица.
Как и старший брат, и все кузены до него, Александр сдавал на права во время школьных каникул, в имении у бабушки, потому что в провинции это обходится дешевле, чем в Париже. Почти тысяча франков разницы.
В общем, на сей раз пьянчуга-инспектор был на мели, а потому подмахнул розовую бумажку, особо не ломаясь.
Александр сможет пользоваться маминым «гольфом», а если машина ей понадобится, то он всегда сможет взять старушку-«пежо», которая стоит в сарае. Ничего, переживет.
Она ведь еще на ходу, хоть и воняет куриным пометом.
Каникулы подходят к концу. Скоро домой — в большую квартиру на авеню Моцарта, тянуть лямку учебы в частном коммерческом колледже на авеню Сакс. Хотя диплом этого заведения пока не котируется как государственный, зато название у него такое, что мало не покажется, аббревиатура такая, что закачаешься: что-то вроде ВШЭРП или ВШМСЗ (Высшая Школа Моей Сладкой Задницы).
За это лето наш молочный поросеночек сильно изменился. Он познал радости секса и даже начал курить.
«Мальборо Лайт».
Все дело в его новых друзьях: он закорешился с сыном богатого местного фермера Франком Менжо. Тот еще фрукт, скажу я вам. Хвастун, горлопан, задира и всегда при деньгах. Вежливо здоровается с бабушкой Александра, а сам в это время похотливо косится на его юных кузин. Ну-ну…
Франк Менжо рад знакомству с Девермоном-Младшим. Благодаря ему он теперь вхож в общество, на вечеринки с длинноногими красотками и шампанским из фамильных погребов вместо шипучки. Чутье подсказывает, что именно здесь стоит искать себе тепленькое местечко. Задние комнаты в кафе, неотесанные простушки, бильярд и сельскохозяйственные ярмарки — это все пройденный этап. А вот быть приглашенным на вечеринку к мадемуазель де Знамокто в замок Знамокакой — другое дело, ради этого стоит расстараться.
Девермон-Младший тоже доволен дружбой с нуворишем. Благодаря ему он выписывает лихие виражи по гравию аллей в спортивном кабриолете, носится на бешеной скорости по дорогам Турени, делая ручкой местным олухам, чтобы посторонились на своих колымагах, и дерзит отцу. Он расстегнул лишнюю пуговку на рубашке и даже стал носить свой крестильный образок на цепочке -этакий крутой парень с нежным сердцем. Девушки млеют.
Сегодня вечером состоится Главный прием сезона, Граф и графиня де Ларошпуко дают бал в честь своей младшей дочери Элеоноры. Съедется весь цвет общества, от Майенны до самых дальних уголков Бери — сплошь аристократические фамилии. Наследниц состояний — хоть ложкой ешь.
Деньги. Не какой-то там дешевый пафос, а запах настоящих больших денег. Декольтированные платья, белые плечи, жемчуга, длинные суперлегкие сигареты и нервные смешки. Франк-иголка и Александр-нитка такой вечер, уж конечно, не пропустят. Для них — это целое событие. В глазах этих людей даже самый богатый фермер все равно остается крестьянином, а самый образованный фабрикант — поставщиком. Тем приятнее будет угоститься их шампанским и побаловаться с их дочками в кустах. Девчонки-то — не такие уж недотроги. Они ведут свой род непосредственно от герцога Бульонско-го и всегда не прочь продолжить последний крестовый поход.
У Франка нет приглашения, но Александр знаком с дворецким: никаких проблем, сунешь ему сотню и проходи, он даже, как принято в лучших домах, рявкнет твою фамилию, если пожелаешь.
Машина — вот загвоздка. Машина — весомый аргумент, чтобы уболтать девицу, которой не нравятся колючие кусты.
Если киске не хочется слишком рано возвращаться домой, она целует на прощание папочку и ищет рыцаря, который бы ее потом отвез. Без машины в этих местах, где люди живут за десятки километров друг от друга, тебе ничего не светит, так девственником и помрешь.
Только вот с машиной проблемы. Франк сегодня остался без своей красавицы — она в ремонте, а Александр лишился маминого автомобиля — мама укатила на нем в Париж.
Что остается? Небесно-голубой драндулет с вонючими белыми потеками на сиденьях и дверцах. На полу солома, на ветровом стекле наклейка «Охота — закон природы». Боже, какая гадость.
— А твой предок? Он дома?
— Уехал.
— А его тачка где?
— Ну… здесь, а что?
— Чего это она здесь?
— Жан-Раймон должен ее вымыть. (Жан-Раймон — сторож.)
— Так это ж классно!!! Возьмем тачку на один вечер, потом поставим на место, Все будет тип-топ, никто и не узнает.
— Не, Франк, ни за что. Не выйдет…
— Да почему?!
— Ты соображаешь, случись что, он же меня убьет. Нет-нет, ни за что…
— Да что может случиться, рохля ты несчастный? Ну что, по-твоему, может случиться?
— Нет-нет.
— Е-мое, да кончай, чего ты заладил: «не» да «не»? Всего делов-то — пятнадцать километров туда, пятнадцать обратно. Дорога прямая, время позднее, ни одной собаки не встретишь, сам посуди — чего бояться?
— Если что случится…
— Да что, ЧТО, черт побери, может случиться? Ну скажи мне, ЧТО? Я три года как права получил, ни разу ни одного прокола, понятно? Ни разу. Зуб даю, что все будет в порядке. — Франк подкрепляет свои слова соответствующим жестом.
— Не, так не пойдет. Отцовский «ягуар» — ни за что!
— Японский бог, это ж надо быть таким идиотом!
— …
— Ну и что мы будем делать? Поедем к Ларош-как-их-там в твоем вонючем курятнике на колесах?
— Ну да…
— Постой, но мы же должны захватить твою кузину и еще заехать за ее подружкой в Сен-Шинан?
— Угу…
— И ты думаешь, они сядут своими нежными попками на эти засранные сиденья?
— Да не…
— Ну, ты понял?… Берем тачку твоего старика, едем себе спокойненько, потом возвращаем ее по-тихому, откуда взяли, и все дела.
— Не, не, «ягуар» — ни за что. (Пауза.) Только не «ягуар».
— Что ж, тогда я найду, с кем поехать. Ты совсем сдурел. Там будут такие кадры, а ты хочешь, чтобы мы явились на твоем фургоне для скотины. Еще чего не хватало. Да он, вообще, хоть на ходу?
— Угу, на ходу.
— Е-мое, ну ты даешь…
Девермон-Младший трет щеки.
— Без меня ты все равно туда не попадешь.
— Ну и хрен с ним, уж лучше совсем не ехать, чем на такой колымаге… Проверь, чтоб у тебя там кур внутри не осталось!
Обратный путь. Пять часов утра. Двое подвыпивших, усталых парней, от которых пахнет табачным дымом и потом, но не сексом (что поделаешь, раз на раз не приходится).
Двое притихших парней на шоссе между Бонеем и Сиссе-ле-Дюком в департаменте Эндр-и-Луара.
— Ну что, видишь… не разбили мы ее… А?… Видишь?… И нечего было мозги компостировать, «не» да «не». Пускай себе старина Жан-Раймон завтра драит папочкину машину…
— Пфф… Толку-то… Могли и на той поехать…
— Да уж, с этим — облом… Он чешет у себя в паху,
— …И выбирать-то особо не из кого было, да?… Вообще-то… я завтра с одной встречаюсь на корте, такая блондинка, с большими сиськами…
— Какая это?
— Знаешь, та, которая…
Эта фраза так и осталась незаконченной, потому что некий кабан, здоровенный свин центнера в полтора весом, как раз переходил дорогу, почему-то не посмотрев, дурень такой, ни направо, ни налево.
Кабан очень спешил: наверно, тоже возвращался со своей кабаньей вечеринки и боялся, что папа с мамой будут сердиться.