Сексуальный зверь (ЛП) - Ле Карр Джорджия. Страница 26

— Я тоже, — говорю я.

Она выходит на улицу вместе со мной, и начинает переживать по поводу, как я смогу добраться до дома. Я смотрю в заднее зеркало, выруливая, она становится все меньше и меньше, и в животе у меня возникает ощущение холода. Когда я нахожусь уже достаточно далеко от дома Джека, останавливаюсь на обочине и звоню Би Джею.

— Что случилось? — тут же спрашивает он.

— Ох, Би Джей. Я не знаю, как смогу рассказать Джеку о нас, — у меня срывается голос.

Возникает напряженная пауза.

— Где ты сейчас? — спрашивает он напряженно.

— Примерно в миле от дома Джека.

— Послушай, я смогу быть в Silver Lee примерно через час. Ты могла бы приехать туда и подождать меня?

Все эти волнения по поводу новорожденного, никто и не заметит моего отсутствия, поэтому, наверное, я даже смогу переночевать у него там и очень рано уехать в Лондон.

— А как насчет Марселя?

— Я попрошу его уйти, оставив открытой французскую дверь для тебя.

— Ладно, увидимся через час, — говорю я.

— Лейла.

— Да.

— Мы все решим, хорошо.

— Хорошо.

— Би Джей.

— Да?

— Ничего. Я скажу, когда увижу тебя.

Я отключаюсь и тупо пялюсь на свой телефон. Мне кажется невозможным, что когда-то я могла думать, что мои отношения с Би Джеем никогда не изменяться. То, что я реально сказала Дому, что наши отношения просто секс и ничего больше, это далеко не просто секс. Мои чувства к нему становятся все сильнее и сильнее.

Я знаю, что нравлюсь Би Джею. Может даже сильно, но я также знаю, что не могу создавать свое будущее в одиночку. Он владеет клубами, где полно красивых женщин, которые постоянно вешаются ему на шею. Когда я не с ним, меня нервирует это, вызывая беспокойство. Всякие мысли мучают мою голову. Хотя мы не давали друг другу никаких обещаний, скорее наши отношения больше похожи на грязный маленький секрет. Мы никогда вместе не посещаем места, где нас могут узнать. Никто о нас не знает, даже Марсель никогда не видел меня. По крайней мере, с моей стороны знают Мэдди и Доминик. Теперь, когда Лили родила, я должна ей все рассказать и попросить у нее совета.

Со вздохом я опускаю телефон обратно в сумочку и завожу машину. Примерно через сорок минут я въезжаю в открытые настежь ворота Silver Lee. Сейчас начало весны и вдоль дороги до дома высажены нарциссы, которые смотрятся очень красиво. И взгляд на них почему-то заставляет меня загрустить. Увижу ли я их в следующем году или через год? Я останавливаюсь и иду в сторону дома. Одна из французских дверей открыта, и я аккуратно проскальзываю внутрь, закрывая за собой.

Я понимаю, что Марсель забрал Джереми с собой, потому дом тихий, даже кажется молчаливым и абсолютно пустым без Би Джея. Мои каблуки громко стучат по полу. Я иду на кухню и открываю холодильник, улыбаюсь. Марсель опять сделал кувшин мохито, прежде чем ушел. Я наливаю себе бокал и направляюсь в большую открытую гостиную, сажусь на длинной сиреневый диван и любуюсь видом в окне.

Мне страшно становится от ужасного рева двигателя машины Би Джея через несколько минут. Я ставлю свой бокал на столик и иду к входной двери. Он открывает ее, и сталкивает со мной прямо перед ним. Эта секунда — редкость. Я никогда прежде не открывала ему входную дверь. Мне нравится, у меня тут же возникает чувство, что мы не обычная пара.

— Ты быстро добрался, — тихо говорю я.

Его глаза темные и ощупывают все мое тело.

— Я быстро ехал.

Я делаю к нему шаг, и он с силой притягивает меня к себе, целует.

— Заходи. Марсель сделал нам мохито, — говорю я, затаив дыхание.

Он смотрит на меня и кивает.

Мы молча идем на кухню, я наливаю ему бокал, и так же молча мы проходим в гостиную и садимся на диван, чокаемся.

— За тебя, за тетю, — говорит он.

Я улыбаюсь.

— И новорожденную.

— Да и за нее тоже, — добавляет он.

Мы оба делаем глоток. Он смотрит на меня поверх своего бокала.

— Моя несчастная Лейла, — говорит он тихо.

— Прости, что веду себя как ребенок, но не могу вынести мысли, что разочарую всех, особенно Джека.

— Он должен узнать, Лейла, рано или поздно. Мы не можем продолжать в том же духе.

— Я знаю, знаю. Я скажу, — я закрываю лицо руками. — Я не хочу, чтобы он возненавидел меня.

— Он не возненавидит тебя. Это твоя жизнь. На сколько я знаю, никто не мог встать между ним и Лили. Он не имеет права запрещать тебе встречаться с тем, с кем ты хочешь. Ты взрослая женщина.

— У меня такое чувство, будто я предаю его.

— Чем дольше ты будешь скрывать, тем хуже будет предательство.

— Может, я скажу ему после свадьбы Эллы. Ты ведь тоже идешь, не так ли?

Он ухмыляется.

— Исключительно, чтобы увидеть тебя.

Я краснею.

— Правда?

— Абсо-бл*дь-лютно.

— В таком случае, — говорю я, внезапно чувствуя себя полностью застенчивой и неуклюжей. — Я останусь у мамы на ночь, и тогда я все всем и расскажу.

— Ты хочешь, чтобы я был с тобой?

— Нет, — я дрожу от одной только мысли. — Однозначно нет.

— Хорошо, — мы оба молчим. Он делает глоток напитка. — Ты слышала историю о Лейле и Меджнуне из Низами?

Я отрицательно качаю головой.

— Это о спутнике принцессы, которая была выдана замуж своим отцом за другого, а не за того мужчину, который был отчаянно влюблен в нее. Все закончилось его безумием.

Я наклоняю голову вниз. Было бы все гораздо проще, если бы он не был криминалом.

23.

— Я так мало о тебе знаю, Би Джей, — жалуется Лейла, обхватив меня за талию и соединив руки в замок, откинув немного голову назад и поймав мой взгляд.

Боже, она чертовски сексуальна, я каждый раз хочу ее трахнуть, как только она рядом со мной. У нее есть десять минут, прежде чем я заполню ее милый рот своим членом.

— Что ты хочешь узнать, принцесса?

— Расскажи мне, почему ты стал преступником? — спрашивает она.

Я небрежно пожимаю плечами.

— А почему кто-то становится им?

Она смотрит на меня, прищурив свои красивые голубые глаза.

— Власть и уважение ребят, чтобы мужчины дрожали от страха, женщины падали к твоим ногам?

— Я пошел по стопам своего отца, Лейла, — говорю я. Воспоминая юного возраста кружатся у меня в голове. Он сидит на стуле, разминая выпирающие бицепсы рук, перед боем. Гремит во всю музыка, перед ним на столе стоят две пинты Гиннеса.

— Твоего отца? — тихо спрашивает она. — Он, должно быть, был большим оригиналом. Твоя мать показала мне свои свадебные фотографии, и он был очень красивым мужчиной. Было так приятно слышать, как она говорила о нем «залихватски фантастический очаровашка».

Я помню Ленни Пилкингтон совсем другим. Его очарование видно было задолго до того, когда я его хорошо узнал, мои молодые воспоминания наполненны могучий, сильным мужчиной, с приплюснутым носом боксера, проницательным взглядом и звериным нравом. Неосознанно у меня напрягается челюсть.

— Что случилось? — хмурится Лейла.

Я сразу же блокирую свои воспоминания.

— Ничего.

Она с подозрением вглядывается в меня.

— Он заставил тебя стать преступником, Би Джей? — спрашивает она.

Я делаю более расслабленным свое выражение лица.

— Конечно, нет. Я отчаянно мечтал пойти по стопам отца и дяди. Думаю, я был впечатлен ими настолько, больше, чем роскошными автомобилями и их немыслимыми пикапами.

— Сколько тебе было лет, когда ты присоединился к ним?

— Одиннадцать!

Ее глаза становятся огромными, как блюдца.

— Одиннадцать? Я еще играла в куклы, когда мне было одиннадцать.

Кажется, столько уже прошло времени, но тот день, когда я сопровождал их на свою первую работу, настолько четко засел у меня в памяти, словно это было вчера.

— Ты же был еще ребенком. Что они заставляли тебя делать?