Во власти соблазна - Максимова Елена В.. Страница 16

– На балу, который недавно устраивала леди Драммонд, – ответил Степан.

– Это когда же?

Князь внимательно посмотрел на Фэнси, и уголки его губ тронула улыбка. Ее голос звучал ревниво, а это значит, что он ей уже немного нравится.

– Леди Драммонд устраивала бал три недели назад. – Немного подумав, князь решил, что нужно быть предельно честным и подготовить девушек к тому, что дома их будет ждать несчастная сестра. – Барон Уингейт сопровождал не только свою мать, но и задушевную подругу баронессы, леди Кларк, и ее незамужнюю дочь Синтию.

– Это ничего не значит, – отмахнулась Фэнси. – Белл – самая красивая девушка в Лондоне. Зачем ему кто-нибудь еще?

Степан изогнул темную бровь.

– После того как я потанцевал с леди Синтией, баронесса отозвала меня в сторонку, сказав, что надеется на то, что из Каспера и Синтии получится неплохая пара. Леди Синтия услышала это и поведала мне, что еще ничего не решила. Думаю, она бы предпочла стать «первой леди» в семье Кларков, чем баронессой.

– А что предпочитаете вы? – спросила Фэнси с застывшим лицом, и голос ее звучал очень холодно.

– Лучше умереть, чем жениться на Синтии Кларк. – Улыбка вернулась на лицо девушки. Князь посмотрел на ее младшую сестру: – Фэнси говорила, вы умеете передвигать предметы силой мысли. Покажете мне?

Рейвен, похоже, растерялась. Она глянула на старшую сестру, поколебалась и извиняющимся голосом ответила:

– Это непросто. Надо войти в соответствующее эмоциональное состояние.

«Зачем князь дразнит меня?» – мучительно размышляла Фэнси. Она открыла ему столько семейных тайн только для того, чтобы отпугнуть, но теперь жалела об этом. Ей хотелось, чтобы он хорошо думал о ее семье и считал их всех вполне нормальными людьми.

Но когда она успела изменить свое мнение о нем? Фэнси не знала, но ей очень хотелось ему нравиться.

Чизвик – место, куда они ехали, – располагался вдоль берега Темзы в часе езды от Лондона.

Выгрузившись из карет, пять сестер Фламбо и Паддлз направились к заросшему травой берегу. Фэнси шла рядом со Степаном, а Борис с Феликсом несли следом все необходимое для пикника.

Воздух был чист, птицы пели серенады, вода плескалась о берег… Как все это было не похоже на шумный, смрадный Лондон. Везде росли полевые цветы – синий и белый окопник, бледно-желтый дикий аронник, фиолетовый луговой сердечник, белые зонтики «кружев королевы Анны», а попросту – дикой морковки. Вдоль берега стояли группками ивы, похожие на сплетничающих кумушек.

Расстелив на земле несколько покрывал, Степан стал распаковывать плетеную корзинку с едой – сандвичи с яйцом и огурцами, холодные цыплята, лимонные пирожные.

– Ага, кажется, тут есть и деликатесы. – Степан взглянул на Фэнси и вытащил небольшую тарелку с черным хлебом и икрой. Он намазал икру на кусочек хлеба и сунул в рот.

– Даже и не пытайтесь поцеловать меня, пока не прополощете рот, – протянула Фэнси.

– Это приглашение? – спросил князь.

– Предупреждение.

– Что это вы едите? – заинтересовалась Блейз. Фэнси опередила Степана:

– Его светлость ест икру – это рыбьи яйца:

– Фу-фу-фу! – На лице Блейз появилась гримаса отвращения.

Степан намазал икру на кусочек хлеба и, дразня, протянул его девушке.

– Фэнси сказала, что вы умеете общаться с животными. Что сейчас думает Паддлз?

Блейз сладко улыбнулась:

– Паддлз думает, что с удовольствием попробовал бы икру.

В этот самый миг мастиф без всякого приглашения выхватил хлеб с икрой из рук князя и с аппетитом съел. Все, включая Степана и его людей, расхохотались.

– У вашего коня, пятнистого серого, камешек в подкове, – как бы между прочим бросила Блейз.

Степан жестом велел своим людям проверить. Борис поднял ногу коня и вытащил камешек, бросив на князя удивленный взгляд.

«Черт, черт, черт», – думала Фэнси. Теперь ее и всю семью точно будут считать ненормальными. Или еще хуже – ведьмами.

Она притронулась к руке князя и умоляюще посмотрела на него.

– Мы вполне нормальные молодые женщины, князь. Не берите в голову…

– Своими рассказами о сестрах вы хотели отпугнуть меня?

– Вовсе нет.

– Не думаю. – Он насмешливо улыбался. – Если будете хитрить, милая, у вас вырастет длинный нос.

Фэнси промолчала. Что тут скажешь? Не умеет она врать, и все тут.

– Обожаю краски природы, – сказала София, нарушив тишину.

– О, слова художника! – Степан показал на полевые цветы. – В России говорят, что если ты обратил внимание на раскраску цветка, значит, с тобой поздоровалась фея.

София улыбнулась:

– Какая прелестная мысль!

Его слова изумили Фэнси. Вообще-то в последние несколько дней князь только и делал, что удивлял ее. Он совсем не походил на отъявленного распутника. Если, конечно, это не хитрость.

– У меня хорошее настроение, – продолжала София, – а погода сегодня просто прекрасная.

– Фэнси говорит, вы любите пение, игру на флейте и ветер.

– Я люблю природу, особенно деревья – они любят нас без всяких оговорок.

– Деревья любят нас?

– Пойдемте со мной. – София привела его к иве и поставила спиной к стволу. – Закройте глаза и почувствуйте любовь ивы и ее силу. – Дунул ветерок, ветка, качнувшись, мазнула князя по руке, и девушка добавила: – Ива говорит вам «здравствуй».

– Осторожно, как бы ива не обвила вас ветвями за шею, – поддразнила князя Фэнси.

Степан подошел к ней.

– Я бы предпочел, чтобы вы обвили меня своими ветвями.

Фэнси вспыхнула, а ее сестры захихикали. Вот, пожалуйста, это уже очень похоже на отъявленного распутника.

Степан посмотрел на Блейз и показал ей на Фэнси:

– Притроньтесь к ней и скажите, что она чувствует.

Фэнси закатила глаза – какая глупость! – но протянула сестре руку. Та сообщила князю:

– Ее раздражает то, что вы над ней насмехаетесь.

– Прошу прощения, мадемуазель. – Степан взял Фэнси за руку и осторожно потянул вверх. – Потанцуйте со мной.

– Ваша светлость…

– Иногда чаепития моих племянниц волшебным образом превращаются в торжественные балы. Встаньте мне на ступни, и я покажу вам, как мы вальсируем.

Фэнси послушалась, и Степан закружился в безмолвном вальсе. Сестры продолжали хихикать, и раздраженное самообладание Фэнси дало трещину.

Она тоже засмеялась.

– Это напомнило мне, как папа… – Девушка резко замолчала, одернув себя раньше, чем успела сказать что-нибудь особенно болезненно мучительное.

Степан приподнял ее подбородок и посмотрел в глаза.

– Что же делал ваш папа?

Фэнси пожала плечами, не в силах скрыть тоску, затуманившую взор.

– Что было, то прошло.

– Мы срочно нужны Белл! – воскликнула вдруг Рейвен, и ее слова прозвучали в наступившей тишине особенно громко. – Нужно ехать домой.

Фэнси услышала в голосе сестры нарастающую панику.

– Чертов барон Уингейт!

Пикник быстро свернули. Прошло чуть меньше часа, и карета Казанова остановилась на Сохо-сквер перед домом сестер Фламбо. Не дожидаясь князя, Фэнси выпрыгнула из нее и помчалась вверх по ступеням лестницы. Степан и Рейвен чуть отставали, остальные четыре сестры спешили за ними.

Фэнси резко остановилась.

Белл лежала на полу холла, истекая кровью. Ее лицо было располосовано от скулы до уголка рта.

Степан глянул на Фэнси и понял, что от нее толку не будет. Он махнул остальным, чтобы они отступили подальше, и опустился перед девушкой на колени.

Князь заговорил негромко и успокаивающе:

– Расслабьтесь, Белл, мы позаботимся о вас, все будет хорошо.

Он начал раздавать приказы, как генерал войску:

– София, принесите одеяла из кареты. Серена, несите салфетки. Блисс, вскипятите самые тонкие нитку и иголку, какие только есть. Рейвен, нам нужно виски. Блейз, бегите в соседний дом к помощнику констебля и расскажите ему, что произошло. – Он перевел взгляд на Фэнси, смотревшую на него так, словно она никогда не видела его раньше, и понадеялся, что у него на руках не окажется еще одной пациентки.