Похищение столицы - Дроздов Иван Владимирович. Страница 42

— Как уничтожили? — не поняла Катя.

— Не бомбой, конечно, и не шашками тротила. Перестали платить деньги рабочим, и они вынуждены были покидать заводы. Ельцин и Г айдар, а затем Черномырдин и прочие премьеры наладили механизм удушения величайшего чуда на земле — российских заводов. И прежде всего, придушили электронику. Сейчас она возрождается, но заметно отстает от японской и американской. Даже китайцы теснят ее и рвутся вперед. Я со своими изобретениями очень боялся, как бы Америка не связала мне руки и ноги. Но, слава Богу, там еще не расчухали моих дел.

— А у вас есть и другие изобретения?..

Олег улыбнулся:

— Мой милый майор! Вы больно умная и далеко смотрите. Я бы не хотел иметь рядом такого всепроникающего и всеразъедающего ума. Я еще там, при нашей первой встрече у Старрока, заметил вашу стариковскую мудрость и стал вас побаиваться. Сейчас же... вы и вовсе меня испугали. Но чтобы вы не боялись моего джинна, я его вам дарю.

И Каратаев на раскрытой ладони протянул машинку Катерине. Она осторожненько, точно скорпиона, подхватила пальчиками аппарат и долго его разглядывала. Затем положила в сумочку.

— Давайте работать,— предложил Каратаев.— Мне нужно знать карманы, в которые я бы мог сыпать деньги.

— У вас много денег?

— Все деньги, нажитые неправедным путем в России,— мои деньги.

— Но как узнать, праведные они или неправедные?

— Деньги, если их у человека больше миллиона, все преступные. Миллион еще можно сколотить героическими усилиями, но больше... Словом, мне нужны клиенты. Первую дюжину я найду сам, вторую вы мне представьте к обеду. Но помните условие: деньги, которые мы добудем, не должны лежать в банках на «черный день»,— они должны работать на людей,— на тех, кого обворовала новая власть.

Катя удалилась, а Олег включил компьютер и «запустил щупальцы» в мир банков и беспрерывного кипения финансовых вихрей. Его интересовали только те банки и банкиры, которые манипулировали деньгами, украденными у России. Разработанная им система вторжения в денежный мир выбирала наиболее крупные финансовые операции и тянула к ним свои щупальцы.

Невидимкой «вошел» в американский банк. Это банк очень крупной нефтяной компании, и там только что началась переброска большой суммы денег нашего олигарха. Экран компьютера показал цифру «140» миллионов. Несколько движений пальцев и сумма «усохла» до цифры «130». Десять миллионов мгновенно перелетели в Россию на счет директора завода Вялова Григория Ивановича. В графе: «Источник суммы» значилось: переведены со счета Олега Г авриловича Каратаева.

На операцию ушло десять минут. И, как всегда, она завершалась подписью «Вася с Кергелена».

Для следующей операции Олег «вошел» в другой банк — на этот раз Лондонский. И здесь нащупал движение крупной суммы — с нее «смахнул» двадцать миллионов. И перебросил на счет московского завода,— того же, где директором был Вялов. Олег «переходил» из банка в банк и точно корова языком слизывал по десять, пятнадцать, двадцать миллионов... Перекидывал их на счет фабрики бесшовного шитья, где директором была Екатерина. Для нее он работал целый час и «накидал» ей около двухсот миллионов. Затем «подарил» сто тысяч долларов Старроку и пятьдесят тысяч Автандилу; так просила его Катерина. Своим людям он «кидал» миллионы, а нужным, но чужим — самую малость. Умышленно распалял их аппетиты, но держал на поводке. Пусть ждут и надеются и молят за него своих богов.

Он бы, конечно, мог перебрасывать сотни миллионов, но этого Олег не делал. У него была тактика: брать понемногу. Сравнительно малая сумма ничего не значила для банка, ворочающего миллиардами. И директор банка не станет поднимать шума из-за малой суммы. Шум может посеять недоверие к банку, отпугнуть клиентов. Они скажут: этот банк ненадежный, там словно в черную дыру проваливаются деньги и никто их не находит. Видно, у них что-то неладно с компьютерной системой. И директор молчит. Он эти таинственные случаи исчезновения денег скрывает и от своих служащих. А нередко пропажу не замечают и сами хозяева денег, а если заметят, списывают на какие-то свои нелады с расчетами. Ну, что стоят десять миллионов для человека, владеющего миллиардами? Вот почему Олег не связывается с «бедными» клиентами, финансовыми карликами. Они уязвимы, и каждая даже малая потеря больно ударяет по их карману, и они визжат, будто их режут. Каратаев учел великую глупость филиппинского хакера: тот в первую же свою операцию смахнул с какого-то счета сто миллионов долларов — едва ли не всю сумму вкладчика. Тот, понятное дело, ударил во все колокола. И хакера поймали. Но, как говорили на американской базе, его ночью из тюрьмы выкрали японцы, спрятали в горах в замке какого-то миллиардера и даже женили на дочке этого богача. Японцы умеют понимать и ценить гения. Олег, слушая эти рассказы, думал: «Знай японцы о моих открытиях, они бы подогнали эскадру кораблей и уволокли бы меня вместе с особняком, где я жил».

Закончив работу, Олег вышел в сад пощипать малину; она уже стала поспевать,— особенно в местах, где было много солнца. Забрался, как медведь, в малинник. Думал о судьбе своего маленького аппарата. Он с самого начала понимал его значение, но Катерина оценила его со стороны философской, сразу же обняла своим цепким умом все сферы его применения. И обрисовала картину мира, которая наступит после его повсеместного внедрения. Люди потеряют покой, они как бы догола разденутся и словно в лучах ярких фонарей так и останутся перед всем миром. Ни тайн, ни личной жизни у них не будет.

Предаваясь своим тревожным мыслям, он незаметно приблизился к забору соседней усадьбы и тут увидел в малиннике по ту сторону забора Катю и Артура. Они стояли к нему спиной, о чем-то весело говорили и беспрерывно смеялись. Олег пригнулся и стал пятиться назад; он не хотел, чтобы его увидели. И когда зашел за угол бани Трофимыча, прислонился к ней и пытался собраться с мыслями. Сердце его гулко колотилось, голова пылала какой-то неясной мучительной тревогой. Одна мысль словно метроном пронизала все его существо: «Они любят друг друга! Как же я об этом раньше не подумал. А это ведь так просто было понять: они — одногодки, оба здоровые, красивые — чего же им еще надо?..»

Было такое состояние, будто он потерял все. И вся жизнь утратила смысл. И он даже не видит перед собой висящих гроздьев малины, и в кулаке зажаты ягоды; их красный сок, точно кровь, сочится сквозь пальцы. Пытался рассеять ужасные мысли: «Что же такого произошло? И что тебе до нее — майора милиции, которой поручено тебя охранять. Ну, да, она хороша, и даже очень, а теперь он еще и убедился в ее недюжинном уме,— но и в этом нет ничего особенного...»

Думы, думы... Но какой-то внутренний голос мрачно вещал: в чем бы ты себя ни убеждал, а все тебе ясно: ты ее любишь, и настолько, что жизнь без нее кажется бессмысленной.

Да, да... В одно лишь мгновение жизнь потеряла всякий интерес.

Безвольно, едва передвигая ноги, он поплелся к себе в комнату и здесь завалился на постель. Ему хотелось плакать, и он вспомнил детство, когда, обиженный мамой, горько и безутешно плакал. Но он не плакал, а только думал: как жить теперь?.. И где, и чем ему заниматься?..

Одно было ясно: он сегодня же, никому и ничего не сказав, сядет в автомобиль и уедет. И будет жить в московской квартире.

При выезде из поселка позвонил адвокату и приказал ему и его отцу немедленно быть в Москве... И сообщил адрес, забыв о том, что свой магический аппаратик подарил Катерине и она его, уж конечно, слушает. Но Катерина не слушала; она считала безнравственным, и даже аморальным, подслушивать разговоры близких людей. Одно дело шпионить за врагом, но за человеком близким, дорогим... Ведь он тебе доверяет, на тебя надеется, а ты к нему с черного хода, исподтишка да с тайными помыслами. Нет, она с детства усвоила правило не читать чужих писем. Не будет слушать она и Олега, хотя его неожиданный отъезд неведомо куда и зачем ее смутил, и так же озадачил Артура и подполковника Тихого, который уж налаживал «окружение» дома писателя. Она с Артуром была у соседа старика-татарина и сняла у него комнату, где будут жить четыре охранника и нести круглосуточную службу. Старик не хотел сдавать дачу, но Катя предложила ему хорошие деньги — и он согласился. Подполковник Тихий установил посты с боков усадьбы, и все были довольны, что так легко устроилось круговое и круглосуточное охранение, и вдруг... «Объект» поехал. «Куда?» «Зачем?» Катя спросила у Трофимыча, но и тот ничего не знал.