Йоханнес Кабал, Некромант (ЛП) - Ховард Джонатан Л.. Страница 37

глухим всплеском погрузился в воду.

— Похоже, и правда проблема, — признал он. Затем, обернувшись к молодой особе, произнёс,

— Сожалею, моя дорогая, но моё присутствие требуется в другом месте. Побудьте здесь. Я скоро

вернусь.

Когда он отошёл в сторону, Кабал заметил, что она продолжала смотреть на то место, где

секунду назад стоял Хорст.

— Нельзя гипнотизировать женщин, а потом бросать где попало! — заворчал он. — Это... ну я

не знаю, негигиенично, что ли!

— Это же ярмарка. Люди привыкли видеть всякую всячину, — отозвался Хорст. — К тому же,

я умираю с голоду. Несколько дней не ел. Съедобнее её, я сегодня никого не нашёл, и убежать ей не

дам. А теперь пошли!

Он растворился в темноте между аттракционами.

Кабал огляделся, увидел мистера Костинза и щёлкнул пальцами, чтобы привлечь его внимание.

— Костинз! Сделай что-нибудь с той женщиной!

Костинз вопросительно взглянул на оцепеневшую фигуру.

— Типа чего, босс?

— Что-нибудь. Одеялом накрой, например, — огрызнулся он и сломя голову последовал за

братом.

К тому времени как они прибыли на место, там уже завязалась массовая потасовка. Разорение

первой палатки повлекло за собой несколько драк, которые перекинулись и на соседние павильоны.

Хорст за шиворот поднял человека, который пытался поджечь павильон "Сбей кокос", сказал ему, что

тот плохо себя ведёт, и швырнул его на соседнее поле, а находилось оно по ту сторону реки.

Отчаянный крик несчастного, уносящийся в ночное небо, заметно помог успокоить остальных. Кабал

прохаживался мимо и завершал процесс успокоения с помощью своей трости. Несколько минут

прикладной физической дипломатии, и потасовка обратилась в толпу усталых, побитых, угрюмых

людей, преимущественно мужского пола. Кабал с явным отвращением на них смотрел.

— Кто первый начал? — спросил он.

У всех старше школьного возраста возникло неприятное желание сказать как раньше "Это не

я". Все молчали. Он начал расхаживать перед толпой, сжав руки за спиной.

— Я просто хочу узнать правду. Никто не будет наказан.

Никто не вёлся на его слова.

— Они убежали, — послышался слабый голос из-под обломков палатки — слабый,

измученный, но по-прежнему угодливый, можно сказать, радостный.

— Кто-нибудь! Помогите ему выбраться, — сказал Кабал, и несколько человек со сбитыми

кулаками и расквашенными носами немедленно взялись за дело, желая показать, что уж они-то люди

порядочные и в драку не полезут ни за что на свете.

Шпулькинза поднесли Кабалу как победный трофей и бросили ему под ноги.

— Что значит, ушли?

Он с трудом поднялся и посмотрел по сторонам.

— Двое их было. Один — хмырь хмырём, а второй — тоже хмырь, только жирный. Пришли

поиграть, выиграли. И вдруг съехали с катушек. Стали говорить, мол, надули их.

— Но они выиграли?

— Да. Я пытался отдать им приз, а тут другие парни повыскакивали и начали крушить всё

вокруг. Я пытался их остановить, — с сияющим лицом взмолился он. — Их было слишком много.

Хорст разглядывал обломки. Он опустился на колени и вытащил устрашающего вида

деревяшку. Показал её Кабалу.

— Это черенок от кирки. Обычные люди для самозащиты такое не носят.

Кабал взял её и взвесил в руке.

— Хочешь сказать, всё было заранее спланировано? Но кем? И зачем?

— Одного звали Кроул! — просияв с новой силой, прервал его Шпулькинз. — Так его называл

второй. Энди. Или Эндерс. Или как-то так.

— Но кто они? И зачем они это сделали? И почему ты ухмыляешься?

Хорст выглядел до отвращения самодовольным.

— Не много же ты знаешь о ярмарках и людях, которые ими владеют.

— Тебе и так известно...

Кабал заметил, что повинившиеся дебоширы всё ещё стояли вокруг и грели уши.

— Что встали?! Убирайтесь! Представление окончено!

Те потихоньку разошлись.

— Тебе и так известно, что не знаю. Поэтому давай, наслаждайся звёздным часом и посвяти

меня в эти тайные знания.

— Никаких секретов и нет. В чём основная функция ярмарки? Не этой, само собой. Я имею в

виду обычной.

— Дать людям... повеселиться, — ответил Кабал, как будто испачкал этим словом рот.

— Как ни странно, нет. Это лишь способ выполнять основную функцию. Попробуй ещё раз.

Кабал ненавидел, когда с ним общались снисходительно, и начинал закипать.

— Чтобы делать деньги. Я не дурак. Но нас они не интересуют. Не понимаю, что… — Правда

ударила его в лицо, будто брошенная мёртвая треска. — Я дурак. Это же очевидно.

— Конкуренты. Они не знают, что нам нет дела до денег. Это касается только нас с тобой да

мистера "С".

С некоторым удовлетворением он смотрел, как Кабал, не веря своим ушам, с отвращением

качал головой.

— Полагаю, это значит, нам придётся убить их, — сказал наконец Кабал. — Какая шумиха

поднимется. Нет, они ведь бизнесмены. Мы заключим сделку. Поверь мне, они прислушаются к

голосу разума.

Не пришлось проводить особых расследований, чтобы выяснить, что в соседний городок

приехала ярмарка на колёсах "Бродячие увеселения Батлера". На следующее утро Кабал нанёс им

визит с целью во всём разобраться, прихватив с собой пачку денег на случай, если они будут

благоразумны, и Джоуи Гранита — "Человека с каменной головой" — на случай, если нет.

Когда они прибыли, на ярмарке было тихо. Большая плохо нарисованная вывеска над входом

гласила: "Бродячие увеселения Билли Батлера! Лучшие аттракционы! Лучшие представления!"

— Выглядит отталкивающе, — сказал Джоуи.

— Да уж, — ответил Кабал. — Кстати говоря, мистер Гранит, хорошо бы, чтобы ты

предоставил вести переговоры мне.

— Как скажешь, кемосабе.

— Это значит, говорить буду только я.

— Конечно. Ты же, в конце концов, босс. Можно, хотя бы, узнать почему?

— Откровенно говоря, ты мне нужен в качестве мышечной массы. Какие-то психологические

проблемы не дают людям поверить, что человек может быть одновременно и умным и

умопомрачительно сильным. Либо одно, либо другое.

— То же самое с красивыми женщинами и наличием у них мозгов. Я понял твою мысль.

Неожиданная проницательность с моей стороны может разрушить мой угрожающий образ, и ты этого

не хочешь. Хорошо, пусть это будет наш секрет.

Надеясь, что приостановил на время выдающуюся болтливость Джоуи, Кабал повёл его к

самому большому и самому безвкусному из фургонов. Постучал в дверь и стал ждать.

Наконец, она открылась, показав невысокого и неопрятного человека, одетого в трусы и в

претенциозную красную домашнюю куртку. Несмотря на все признаки того, что он едва поднялся с

постели, укладка его крашеных чёрных волос была безупречна, как будто он их прямо сейчас

налачил.

— Чё надо? — прохрипел он, морщась от дневного света.

— Вы владелец? Уильям Батлер?

Человек сощурился и уставился на Кабала. Затем на Джоуи. Затем опять на Кабала — так у

него шея меньше затекала.

— А кто спрашивает?

— Меня зовут Йоханнес Кабал. Я пришёл вернуть вам вашу собственность. — Лицо человека

немного удлинилось. — Полагаю, вам знакома эта вещица

Он кивнул Джоуи, тот достал из-под пальто черенок от кирки и, зажав между большим и

указательным пальцами, начал крутить ею, что твоей зубочисткой.

— Ничё ты не докажешь, — сказал человек. — Отродясь этого не видал. Клянусь могилой

матери.

Кабал качал головой.

— Постойте, мистер Батлер. Потом будете отнекиваться. Для начала, ответьте: мистер Уильям

Батлер из "Бродячих увеселений Батлера" — это действительно вы?

Человек приосанился, и Кабал вдруг поймал себя на мысли, что всё идёт не так, как