Простые вещи - Сотер Таис. Страница 44

— Ох, ты все еще злишься на меня из-за своей протеже… — Густав в задумчивости покачал ногой. — Пожалуй, я был не совсем прав. Мне не стоило просить тебя скрыть некоторые данные о своем расследовании от Гайне.

— В результате несогласованности в работе двух ведомств два артефактора мертвы, дом барона Гревеница взорван, а еще одного артефактора, к тому же студентку, чуть не похитили.

— Но в результате мы многого добились. Да и девушку ты спас, получив ее благодарность. Разве это не прекрасно?

С канцлером Мартин свои сердечные дела уж точно обсуждать не собирался.

— Я ценю вашу поддержку, Густав, но политическая необходимость для меня все же стоит не на первом месте, — довольно прохладно сказал менталист. — В следующий раз мне придется осторожнее отнестись к вашим просьбам.

Улыбка слетела с губ Тренка.

— Я просил тебя не ради личной выгоды, Мартин. Наше государство не просто ранено — его раны загнивают и полнятся червями. Мы начали вскрывать накопившийся гной. Это противно и гадко и требует определенной доли жестокости. Не думай, что тебе удастся остаться незапачканным. Поэтому я хочу знать, будешь ли ты со мной дальше.

Мартин медленно кивнул.

— Мне все еще близки ваши идеи, так что — да. Но я хочу напомнить, что если будет много крови, мы привлечем хищников.

— Алертийцы не хищники, они падальщики, — возразил канцлер.

— И все же они угроза. Так что если для того, чтобы от нее избавиться, мне придется договариваться с Гайне, я на это пойду.

Тренк прикрыл глаза:

— Я услышал тебя, Мартин. Что ж, я постараюсь больше не давить на тебя и не мешать твоей работе. Кстати, ты уже закончил с предателем?

— Да, это было несложно. Артефакторы не менее уязвимы к ментальной магии, чем обычные люди. Шварц рассказал не только о тех данных, что сливал в Алерт, но и о последних проектах министерства.

— Отлично. Надеюсь, ты хоть чем-то поделишься со мной. Артефактор еще жив?

— К сожалению, нет. Его психика не выдержала нагрузки, — спокойно сказал Шефнер, почти не соврав. Он не стремился быть осторожным, допрашивая Шварца. Не после того, что увидел в его памяти.

Глава 14

Перспектива свидания неожиданно сильно меня взволновала. Когда я вообще в последний раз ходила на него? Кажется, на втором курсе, притом не очень удачно. Тогда меня пригласил пятикурсник с инженерного факультета, весьма милый молодой человек. Оказавшийся в результате слишком пугливым и мнительным. Поэтому когда возле нашего столика в ресторане неожиданно появился Петер, решивший сделать еще одно несвоевременное предложение руки и сердца, несчастный инженер сбежал. Эту шутку я не могла простить другу очень долго.

Но в этот раз все было по-другому. Серьезнее. И волновалась я гораздо больше. Хотя, казалось бы, мы виделись с Шефнером часто и даже как-то пили с ним вместе кофе… Тогда он был знакомым моего деда, интересным, но довольно пугающим человеком, сближаться с которым мне точно не хотелось. Сейчас же Мартин Шефнер значил для меня гораздо больше. Он был моим наставником, работодателем, а теперь и защитником. А еще он умел поддержать меня и вдохновить, как это делал когда-то дед.

Вот только ничего отеческого в Шефнере не было, да и как начальника я воспринимала его с трудом. Восхищение и уважение к менталисту смешивались во мне с симпатией, которая порой переходила в раздражение — слишком уж хорошо этому мужчине удавалось вывести меня из равновесия. Заставить злиться, радоваться… а теперь еще и волноваться из-за того, смогу ли я произвести впечатление или нет!

Поскольку Мартин так и не сказал точно, в котором часу он заедет, я была на ногах уже в семь. Платье выбрала легкое и воздушное, но, опасаясь, что к вечеру станет прохладно, взяла с собой жакет. А вот со шляпкой определиться не могла. Их было у меня всего-то полдюжины… Для отдыха на природе сгодились бы две, но одна шляпка была легкомысленна и фривольна, а вторая — смела.

Заглянула тетушка Адель, удивленная тем, что я так рано вскочила на ноги. За ее спиной маячила длинноногая газель с характером куницы — Ирмгарда Грохенбау.

— Шляпа с цветами и бабочками выглядит пошло. Возьми с перышками. Да и цвет ленты чудесно оттеняет твои глаза, — посоветовала тетушка.

— Они же серые, как булыжник, — фыркнула Ирма. — Как их может оттенять синяя лента? Да и перья — это как-то старомодно.

Этим утром она была особенно не в духе. Казалось бы, Джис уехал, изматывающих тренировок больше нет. Отдыхай, наслаждайся жизнью… Хотя, может, для нее отдыхом было издеваться над другими людьми.

— Тебе не стоит заморачиваться с модой, дорогая, — снисходительно сказала я. — В военной академии тебе все равно это не пригодится.

Тетушка осуждающе покачала головой.

— С таким злым язычком от вас все женихи сбегут. Хорошо хоть моего племянника весьма сложно отпугнуть язвительностью.

— А при чем здесь господин Шефнер? — тут же спросила Ирма.

— Так Софи же с Мартином собирается на свидание? — вскинула тонкие брови тетушка.

Ну ничего от фрау Ратцингер не скроешь! Вздохнула и кивнула.

— Кажется, да. Если он, конечно, не забыл. Или его не отвлекли более важные дела.

И тут же пожалела о своих словах. Прозвучало так, будто я мечтала об этом свидании. А ведь это не так. Меня подставили, обманули.

Я ожидала, что Ирма вновь попытается съязвить, но она молчала и выглядела как-то растерянно. Тетушка Адель заметила это раньше меня и сделала свои выводы.

— Не беспокойся, — ласково сказала она. — Уверена, у тебя скоро тоже будет много поклонников.

— Не нужны они мне! Никто не нужен!

Ирма всхлипнула и выбежала из комнаты, заставив нас недоуменно переглянуться.

Шефнер прибыл в десять, когда я уже успела задремать прямо в кресле в гостиной. Впрочем, услышав шум подъезжающего автомобиля, тут же проснулась и даже успела придать себе скучающий и холодный вид.

— Прекрасно выглядите, — рассеянно сказал мужчина, едва взглянув на меня и думая о чем-то своем.

И стоило так стараться произвести впечатление? Даже туфли новые надеть. Чувствовала себя глупо. Может, я все надумала, и это вовсе не свидание? Ну или свидание в каком-то другом смысле. Как встреча с кем-то. А может, это какой-то шифр или кодовое слово… Ох, что-то я совсем запуталась.

Мы сели в автомобиль, и я тут же сунула нос в корзину, поставленную на заднее сиденье, — из нее очень вкусно пахло, особенно для меня, так и не успевшей позавтракать.

— Не трогайте! — строго сказал Шефнер, в этот раз сам севший за руль. — Это для пикника.

— Я только посмотреть, — ответила с достоинством, чинно сложив руки на коленях.

Минут через десять менталист, постоянно морщивший нос и косящий глазом в сторону корзины, не выдержал.

— Хорошо! Можете взять яблоко. И мне передайте пирожок.

— А чего это мне яблоко, а вам пирожок? — возмутилась. Заглянула в корзину и присвистнула: — И вам ли скупиться на пирожки, господин Шефнер?! Здесь же на неделю хватит!

— Я забочусь, чтобы вас не укачало в дороге. Ваш дедушка как-то говорил мне, что вы плохо переносите тряску, особенно на полный желудок.

Прислонившись щекой к нагретому стеклу машины, я закрыла глаза.

— Мне однажды стало плохо, когда мы поехали с ним за город, — ответила неожиданно севшим голосом. Воспоминания о деде и обо всем, что с ним связано, были все еще болезненными. — Почему вы говорили с дедом обо мне?

— Мастер Вернер любил похвастаться успехами своей внучки. Но иногда рассказывал про вас и что-то забавное или милое.

— То событие совсем не было милым, — проворчала, пряча смущение. — В тот день я объелась пирожными и конфетами в честь дня рождения. С тех пор и не люблю сладкое.

— М-м-м…

— Но ваши гостинцы меня всегда радуют, господин Шефнер, — поспешно сказала я.

— Джиса, судя по всему, они радуют гораздо больше, — вздохнул менталист. — А цветы вам нравятся?