Матрос Специального Назначения - Загорцев Андрей Владимирович. Страница 71

— Приплыли, мля. Мысли какие?

— Тащ каплейт, у Федосова шкерт есть, наверху, видите, вполне приличная сосенка стоит — может попробуем? — выдает Зелёный.

Вот глупый стармос! Предложил, так вперед — выполняй! Зеленов скидывает с себя снаряжение и рюкзак и ползёт в конец группы к заместителю. Приполз обратно. Начали вдвоём с ним раскручивать веревку и ломать голову как её забросить. Я вспомнил минеров и их упражнения про забрасывания шкертов с грузиками. Эх, надо было бы учиться раньше — кто же мог подумать, что данный навык так скоро может пригодиться. Привязали кусок мощной коряги и Зеленый, встав в полный рост, принялся раскручивать самодельное «боло». Опыта видно что никакого. Раскручивая, заехал себе в башню корягой, но героически стерпел. Бросок. Шкерт улетает вверх, за что-то цепляется. Рывок. И опять коряга прилетает в многострадальную башню Зелёного.

— Оххх. ю мляяя ухх! — приседает и хватается за голову Зелёный.

— Старый аргентинский гаучо сдох от зависти в прериях, — спокойно, забивая свою вишнёвую трубочку, произнес каплейт, — Брейк! рожай тубус от ракеты, распатронь вон в ту лужу внизу из которой ты себе в морду плескал!

Вот чёрт! Да как он мог заметить, он же в ядре группы идёт? Скатываюсь в хвост группы, выпускаю ракету в лужу. Хоть и далековато и ракета это не пристрелянный пулемёт все же попадаю. Ракета ныряет в мутную жижу и бурлит где-то на дне. На хрена командиру пустой тубус? что он с ним делать будет? Поповских, мирно покуривая, забирает у меня тубус и рассматривает его:

— Давай с сумки минера черную изоленту.

Я отдаю ему моток и с интересом наблюдаю. Командир, не торопясь, изолентой накрепко прикручивает два увесистых камушка на конец тубуса, хитрым узлом привязывает к нему шкерт, взвешивает все это на руке и подбрасывает в воздух. Интересная приспособа. Только нахрена она нужна? К командиру подполз снайпер Рихтер и подал ему прицел ПСО от винтовки. У командира был не обычный АКМ-С, а с планкой под оптический прицел. Поповских приладил прицел на свой автомат, встал в полный рост и долго рассматривал дерево на верхушке.

— Ага, вот туда мы и запустим, — сказал он загадочно и хмыкнул. Открутил от ствола пламегаситель и пристегнул магазин с холостыми. Надел непонятное приспособление на ствол у своих ног, аккуратно кольцами уложил шкерт. Поставил на одиночный огонь и долго целился.

Бббах! Тубус с прикрученными камнями и шкертом сорвался со ствола и улетел в сторону дерева. Я успел увидеть как он пролетел между ветками, об одну из них ударился и начал закручиваться вокруг ствола. Поповских сразу же наступил на конец шкерта, который натянулся туго, как тетива, и потом резко ослаб.

— Делов-то, — поучительно сказал каплейт, снимая прицел и передавая его Рихтеру.

Да, однако мастак наш группер — этакую штуку придумать! Интересно, выдержит нас веревка или нет? Зеленый с печальным лицом, перебирая ногами по скале, начал карабкаться вверх, добрался без происшествий и радостно завопил:

— Вон она та поляна большая внизу! там машины и палатки — даже без бинокля видно!!

В течение десяти минут группа была наверху вместе со всем снаряжением и оружием. Крайним вскарабкался Саня Федосов, контролирующий и страхующий подъём.

Действительно, далеко внизу виднелась огромная поляна, на которой стройными рядами были выставлены машины и палатки. С западной стороны, в распадке между сопками, виднелась грунтовая дорога.

— Брейк! бинокль, блокнот! рисовать с привязкой к местности и квадратам на карте! Смирный, связь! Заместитель — проверить вооружение и имущество! — начал отдавать команды Поповских.

Я взял командирский планшет, бинокль, повесил за спину РПК и в сопровождении Зелёного отправился вниз метров на триста к видневшемуся на спуске прогалу. Взобравшись на дерево, примостился поудобнее, разложил планшет и на двойном тетрадном листе принялся изображать обнаруженный полевой лагерь. Вот и нахрена его рисовать? Нельзя что ли в группы специального назначения выдавать какие-нибудь маленькие компактные фотоаппараты. Щелкнул себе несколько снимков с различных ракурсов — и готово! Проявил потом в фотолаборатории и рассматривай под лупой что да как. Рисовать пришлось довольно много: палаток было больше двух десятков, да и машин столько же, а то и больше. Пришлось отмечать значками антенны, торчащие из аппаратных, позиции охранения, которые на моих глазах отрывали еле видные с большого расстояния матросы. Интересно, дошла наша «попутная колонна» или нет, ведь времени прошло уже больше двух часов. Наверняка дошла, ведь ехать им оставалось всего ничего. Однако я ошибался. Когда уже дорисовал дорогу и близлежащие сопки и нанес координатную сетку в масштабе, на грунтовке показалось облако пыли и я приник к биноклю. Вот она наша колонна — впереди пылит двухмоторный транспортёр, за ними машины и в конце аппаратная с кунгом. Долго же они ехали. Наверняка мичманец решил снова поохотиться, или поломались и чинились в неспешном порядке. Так что наш «Суворовский» марш дал нам неплохой выигрыш по времени. Начинало темнеть и я все-таки спрыгнул с дерева на мирно похрапывающего напарника.

— Зелень, шухер — менты! — толкнул я его ногой в бок.

— А мне пофиг, я контуженный, — пробормотал Зелёный и нехотя встал, — чо там накалякал, дай позырить.

Пока Зеленов рассматривал мои художества, я справил малую нужду под кустик и пришёл к решению, что, пока еще немножко светло, можно пройтись ниже и посмотреть подступы к полевому пункту береговой дивизии. Напарник мои действия одобрил, но от греха подальше побежал спросить добро от командира группы и отдать рисунок. Добро получили. Вместе с командирским одобрением к нам пришёл еще и Киев с пулемётом, радиостанцией и моей сумкой подрывника:

— Кэп сказал — времени у нас три часа. Там что-то с сеансом не ладится, и можем оставить закладку где-нибудь для пущей убедительности.

Это сверху полевой лагерь казался так близко, а идти пришлось километра три не меньше. Вернулись бы к себе на дневку — нет, поперла нас нелегкая на доразведку. От греха подальше я взял обратный азимут на дневку: будем возвращаться в темноте, немудрено будет заблудиться. Уже полностью в темноте добрались до оврага возле юго-западной части лагеря. Овраг был естественным препятствием перед входом в расположенный в этой части поляны полевой автопарк. Мы тихонько перебрались через овраг и подползли к одной из машин. В кабине никого не было. В рядом стоящей машине тоже было пусто. Я осторожно привстал и подергал дверцу закрыто и даже опечатано пластилиновым слепком. Точно такая же печать на топливном баке. Ничего интересного. Вон возле самодельного шлагбаума стоит палатка, в которой горит свет и слышны обрывки разговоров. Наверняка дежурный по полевому автопарку инструктирует патруль. Точно, вскоре из палатки выкарабкалась пара матросов с автоматами и в касках. Нарушая все требования маскировки, закурили и вальяжно отправились к машинам, обсуждая что-то свое. Окончательно охамев и потеряв страх, мы с Зеленым под прикрытием Киева, где ползком, а где короткими перебежками, подобрались к палатке, из которой уже раздавался мощный храп. Под пологом пролезть внутрь было нельзя, мешала деревянная опалубка, и Зеленый, набравшись наглости, просунул ствол автомата внутрь и сладким-сладким голосом протянул:

— Разришити вааайтиии…

Ему ответили мощной порцией храпа и Зеленый, решившись, нырнул внутрь. Выскочил он оттуда через несколько секунд, держа в руках какую-то амбарную книгу.

— Зырьте, журнал учета выхода машин спер! — похвастался он.

Действительно, добыча стоящая — можно узнать все номера, и количество машин, и куда они направлялись.

— Я тоже так хочу, — возмутился Киев и вылез из-за палатки. Бегло осмотревшись, он нырнул вовнутрь и выскочил через несколько секунд.

— Журнал инструктажа! — похвастался он, потрясая добычей.

Я решил не отставать от остальных и тоже нырнул в палатку. Внутри тускло горела «керосинка», на железной походной койке, укрывшись с головой бушлатом, громко храпел дежурный. Я лихорадочно начал обшаривать палатку глазами. Уже ничего интересного. Все нужное украли. Пришлось запихать в вещмешок, стоявший рядом с походным столиком, макет тротиловой шашки и потихоньку убраться восвояси. При отходе мы заминировали два БТРа и один непонятного назначения огромнейший крытый прицеп. Через час уже были на месте дневки группы. Поповских осмотрел нашу добычу, что-то посчитал в журналах, сверил с нарисованной мной схемой.