Ты самый лучший - Кутумова Л. В.. Страница 3

— Его высочество? — переспросила Гвендолин и сама заметила недоверчивые нотки в своем голосе.

А принц тем временем приблизился и долго молча внимательно изучал ее. Гвендолин первая отвела взгляд, пытаясь спрятать замешательство.

Но его высочество взял ее за подбородок, снова заглянул ей в глаза, видимо, остался доволен тем, что увидел, и поцеловал ее в обе щеки. Потом произнес что-то низким, мрачным голосом.

Гвендолин оглянулась, ища помощи. Полный коротышка перевел:

— Его высочество приветствует вас, леди Страттфорд, в своей столице.

— Спасибо, — пробормотала она, ощущая, как горят ее щеки от легкого прикосновения его губ. Интересно, подумала Гвендолин, оказывается, принц не говорит по-английски. — Скажите, пожалуйста, его высочеству, что я польщена теплым приемом народа.

Переводчик с почтительным поклоном повторил ее слова принцу, потом снова повернулся к ней.

— Его высочество думает, что вам лучше поскорее покинуть солнце. Лимузин ожидает вас вон там. — И он указал на длинный черный автомобиль, окруженный охраной.

Принц и Гвендолин устроились на одном сиденье, переводчик — напротив.

Во время короткой дороги до дворца они молчали. Но хотя принц практически не смотрел на нее, Гвендолин ощущала некоторое беспокойство. Она остро чувствовала его присутствие. Слышала размеренное дыхание, такое же уверенное, как и все поведение, словно он владел самим воздухом. Ее тревожил слабый, едва ощутимый аромат его одеколона. Принц Нараян Бахадур ошеломил ее своей ярко выраженной мужественностью.

Он слегка переместился и положил руку на спинку кожаного сиденья рядом с плечом Гвендолин. Ее внезапно окатило жаром, словно лимузин не был снабжен кондиционером. Она почувствовала, как мелкие волоски на шее встали дыбом, соски напряглись.

Странно... Невозможно... Такой реакции у нее не было ни на одного мужчину уже много-много лет после... после...

Гвендолин потрясла головой, не желая думать об этом. Довольно и того, что приходится справляться с неожиданными ощущениями. Не стоит примешивать сюда еще и Герберта.

— Багаж следует за вами в другом автомобиле, — сообщил переводчик через несколько минут, прервав напряженное молчание. — Если же вам, леди Страттфорд, что-то понадобится до его прибытия, достаточно только сказать об этом.

Гвендолин молча кивнула, ощущая, что ее щеки пылают так же, как и все тело. Слава Богу, в лимузине стоял приятный полумрак.

Вскоре они достигли наружных ворот дворца, и она увидела, что королевские хоромы напоминают современный форт. Хотя, по мнению Гвендолин, огромные богато разукрашенные главные ворота меньше всего подходили для обороны.

Внутри располагался целый миниатюрный город с садами, фонтанами, элегантными белыми домами и пагодами. Воздух был напоен ароматом незнакомых ей цветов.

Стража в необычных нарядах — пышных шароварах с красными кушаками и ярко-желтых рубахах — низко склонилась перед повелителем, который вел свою невесту к центральному зданию. Оно было несколько больше остальных и выглядело еще торжественнее. Но даже огромные дубовые двери не в состоянии были подготовить непосвященного гостя к великолепию внутреннего убранства.

Потолки парили где-то высоко вверху, а все внутренние поверхности были покрыты позолотой, резьбой, настенными росписями. Богатство, красота и пышность...

Не скрывая благоговейного трепета, Гвендолин проследовала за принцем в элегантную гостиную, убранную изумительными коврами. Хозяин жестом указал на стоящие посредине низкие диваны.

Она благодарно опустилась на один из них и откинулась на шелковую подушку, наслаждаясь элегантностью и роскошью обстановки.

— Не желаете ли чего-нибудь выпить? — предложил переводчик, увидев появившуюся в дверях служанку с золотым подносом.

Крепкий кофейный аромат защекотал ноздри Гвендолин, и она судорожно сглотнула. Никогда еще она так не нуждалась в подкреплении, как сейчас.

— Да, спасибо.

Принц Нараян Бахадур возвышался над своей гостьей, продолжая пристально рассматривать ее. Потом прервал молчание и проронил несколько слов густым низким голосом, тягучим, как мед.

Переводчик повторил вслед за повелителем:

— Его высочество выражает надежду, что ваше путешествие прошло благополучно.

Она кивнула, с трудом выдавив улыбку.

— Да, благодарю вас.

— Никаких осложнений? — добавил принц на непали[1].

Гвендолин впивала звуки его речи, как чудесный нектар, вслушиваясь в гласные, словно купаясь в них. Удивительный, привлекательный голос. Глубокий. Чуть хрипловатый. И снова сердце ее забилось с удвоенной силой.

— Нет, благодарю вас, — ответила она, сознавая, что должна как можно скорее справиться с неожиданным волнением. Если ей не удастся контролировать собственную реакцию на него, то уж контролировать самого принца будет и вовсе непосильной задачей.

Принц Нараян Бахадур произнес несколько певучих слов и слегка улыбнулся.

Гвендолин заставила себя оторвать взгляд от его сексуального рта. Не забывай о многочисленных любовницах, строго напомнила она себе. Не забывай о его репутации.

— Что это значит?

— Благодарение Вишну и Шиве, — последовал перевод.

Гвендолин молча приняла информацию.

Принц сказал что-то еще, и толстячок поспешил пояснить:

— У нас принято воздавать хвалу богам за все дары, удачи и свершения.

Молодая женщина метнула на принца быстрый взгляд. Он слегка улыбался одними губами.

— А мой приезд — это дар богов? — спросила она.

— Вне всякого сомнения, — ответил переводчик, не дожидаясь слов принца.

Гвендолин снова взглянула на Нараяна Бахадура. Она-то наивно полагала, что готова к путешествию, думала, что придуманный план идеален. И вот теперь она здесь, и он здесь... Они оба здесь вместе... и все совсем не так, как представлялось ей дома. Она думала, что его красивое лицо несет на себе следы распутства, и фигура не атлетическая, а несколько расплывшаяся от нездорового образа жизни. Ей казалось, что он сразу же начнет отчаянно флиртовать с ней и одет будет непременно в кричащие безвкусные одежды. Но сейчас перед ней был совсем другой человек.

Принц наконец опустился на диван рядом с ней. Он протянул руку и взял чашку кофе, слегка коснувшись рукавом ее колена. Гвендолин внутренне вздрогнула и напряглась.

Надеялась ли она, что он прикоснется к ней? Или боялась этого?

Принц снова заговорил на родном языке, и Гвендолин взглянула сначала на него, потом на переводчика, и обратно. Принц Нараян Бахадур — красивый мужчина. Очень красивый! Настоящий мужчина!

— Его высочество выражает свое удовольствие тем, что вы здесь. Он говорит, что и он сам, и его народ давно ждали этого дня.

Она вцепилась в крошечную кофейную чашку мертвой хваткой, пытаясь успокоиться. Принц откинулся на диване и не сводил с нее черных глаз, словно не мог налюбоваться.

Благодарение Господу, она вовремя вмешалась и не позволила Генри отправить сюда Беатрис. Принц обольстил бы ее, женился бы на ней и потом бросил в самое короткое время. Беатрис не стала бы для него особенно трудной задачей, и победа над ней недолго радовала бы привычного к успеху самца.

— Я с нетерпением жду возможности ближе познакомиться с его высочеством, — произнесла Гвендолин. — И обсудить с ним мои планы по поводу предстоящего бракосочетания.

— Ваши планы? — переспросил переводчик.

Гвендолин даже не потрудилась скрыть свое нетерпение.

— Да. Конечно. Это же моя свадьба. И у меня, безусловно, есть планы по поводу предстоящей церемонии.

Минуту все молчали. Принц Нараян Бахадур наклонил голову и внимательно изучал Гвендолин, прикрыв угольки глаз длинными густыми ресницами. Взгляд его заскользил по ее лицу, впивая все подробности, и остановился на изогнутых губах.

Переводчик тем временем передал ему слова «леди Страттфорд».

Принц что-то ответил, и переводчик опять повернулся к ней.

— Его высочество понимает, что вы только что приехали и вам все кажется новым, непонятным и чужим. Он просит, чтобы вы доверились ему и позволили позаботиться о деталях бракосочетания, чтобы они согласовывались с обычаями и верованиями нашей страны.