Побег в Секвойю (ЛП) - Любительский перевод. Страница 2

- Как я могла предвидеть, что она задумала? - говорю я.

Дориан качает головой и берет Холли под руки.

Хотя дождь все еще стучит по палубе, шторм успокаивается, и паруса слегка опускаются. Дориан, Холли и Зонг сидят в углу. Брюс и Мод шепчутся и гладят морщинистые руки друг друга. Сайлас стоит за штурвалом. Я иду к нему наверх и смотрю через открытое окно каюты. Руины вдоль берега, заброшенные десятилетия назад, рассыпаются уже на камни.

- Ты позволила бы ей просто прыгнуть вниз?

- Ты серьезно? - я тяжело сглатываю.- Это настолько невероятно, что мы выживем?

- Дориан утверждает, что знает, где находится Секвойя, но когда я подсунул ему под нос карту, его указания были довольно туманны. Насколько я могу судить, радиус поисков около пятнадцати километров.

- Мы найдем дорогу. Мы уже через многое прошли, Сайлас.

- Я не уверен в этом. На сколько еще хватит нашего кислорода, твои оценки? - я кошусь вниз на Мод и Брюса, которые тяжело дышат в кислородные маски. Мод смотрит вверх и посылает мне абсолютно незаслуженный темный взгляд. После всего, что мы прошли вместе, мы все еще холодны друг с другом.

- Хватит еще на пару дней, - говорю я.

- Хочется верить, - говорит Сайлас, направив взгляд на палящее солнце.

- Есть предложение получше? - спрашиваю я. Не потому, что у меня настроение поругаться, а потому, что я надеюсь на его острый ум.

Он качает головой.

- Если мы не хотим жить как Извергнутые, нам остается только добраться до Секвойи. Если у нас получится, то сможем и дальше выращивать наши растения и сможем связаться с папой и мамой в Куполе, - он замолкает и смотрит на меня. Его веки очень красные, я не могу теперь точно сказать, от чего они такие: от пены или от усталости.

Я беру Сайласа за руку.

- С Хэрриет и Гидеоном определенно все в порядке, - говорю я. Даже если в Куполе гражданская война, мои тетя и дядя слишком хитры, чтобы позволить просто себя поймать и убить.

Сильный порыв ветра швыряет лодку на береговой откос, и Сайлас резко выворачивает налево. Я теряю равновесие и оказываюсь на полу лицом вниз. Жесткий, металлический вкус наполняет мой рот.

- Извини, - говорит Сайлас. - Все в порядке?

- Все хорошо, - я поднимаю маску и вытираю кровь рукавом. В такие моменты не горюют, если разбивают губу.

Мод вскакивает.

- Стоп!!!

Я хочу свистнуть старухе - она что не видит, что Сайлас из кожи вон лезет, чтобы удержать лодку? Но затем я поворачиваюсь и вижу, что Холли пытается сбежать через дверь. Я бегу следом за ней.

- Холли, нет!

Она уже в носовой части, рядом с поручнями. Когда я настигаю ее, она уже добралась до ограждения и идет, покачиваясь, из стороны в сторону. И она улыбается. Слова Сайласа снова звучат у меня в голове: "Ты должна дать ей спрыгнуть, ей нужно уйти". Но я не делаю этого. Она не в себе.

- Утром все будет по-другому, Холли, - я хватаю ее за руку.

- Утром ничего не изменится, - она слегка оборачивается и отвечает на мой взгляд.

- Мы должны надеяться, - говорю я.

Холли грустно улыбается.

- Мои запасы надежды иссякли, - говорит она и отпускает пальцы.

Я наклоняюсь вперед, цепляюсь за ее руку, но она такая тяжелая, что я не могу долго ее держать. Большая волна поднимается высоко под килем и полностью окатывает ее водой. Все же взгляд, который она бросает на меня снизу, не может быть принят. Мои пальцы горят.

- Ты делаешь мне больно, - говорит она.

И тогда происходит это: ее мокрая рука выскальзывает из моей хватки.

Холли падает в воду и исчезает. И это могу видеть только я. Тяжелые шаги громыхают по палубе.

- Холли! - шумит Зонг. Он перегибается через поручни и осматривает волны, которые ударяются о карму. Но Холли больше нет. Я отворачиваюсь.

Все поднялись на палубу и смотрят на меня, все, включая Брюса.

- Я не могла больше ее держать, - говорю я.

- Холли? - шепчет Зонг.

Дориан обнимает его одной рукой и оттаскивает от перил.

- Мы пришвартуемся на ночь, - объявляет Сайлас. - А теперь внутрь, но все вместе.

Молча, мы идем друг за другом в каюту. Я опускаюсь на пол. Один из коричневых сапог Холли все еще лежит рядом с кислородным баллоном с развязанными, изношенными шнурками.

Но в этот раз я не виню себя. Я просто не могла больше ее держать. Она осознано шла на смерть. Я закрываю глаза и прижимаю подушечки пальцев к векам.

Я больше не чувствую холода. Ничего больше не чувствую.

- Бедная девочка проиграла борьбу, - говорит Брюс, ни к кому не обращаясь.

А я только могу спрашиваться сама себя: за что вообще мы боремся?

БЕА

Иногда мне хотелось верить в Бога, как люди до ухудшения. Уверенность. Быть частью большого плана и считать, что все-таки есть утешение. Но даже если сейчас мои родители в лучшем мире, Бог также не смог бы повернуть часы в обратную сторону. А именно этого я хотела. Возможности обнять своих родителей, вдохнуть их запах.

Я считала тоску по Квинну чем-то вроде брака во мне. Теперь это съедает меня изнутри.

Квинн, Джаз и я идем по старой погребенной под снежной слякотью железнодорожной трассе, которая ведет в центр города. Оттуда мы хотим пойти вдоль реки на запад. У меня есть старая географическая карта, которую Гидеон дал незадолго до бегства из Купола. И Джаз указала на место, где, как она думает, находится Секвойя. Нам приходится верить ей, так как у нас нет другого выбора.

Квинн кладет руку мне на плечо и обнимает меня.

- Наверное, нам нужно сделать паузу, - говорит он.

Должно быть, он услышал мое тяжелое дыхание под маской, но здесь нет никакого удобного места для привала. Температура опускается также быстро, как солнце, - сейчас самое время найти убежище, но близлежащее здание под огромным количеством граффити выглядит так, будто вот-вот упадет. Я качаю головой, и парень, не спрашивая, поворачивает вентиль на моем баллоне, чтобы повысить поток кислорода.

Он открыт на полную. Сколько нам нужно времени, чтобы добраться до Секвойи? Едва Квинн поворачивается ко мне спиной, я убавляю на пятнадцать процентов.

- Туннель, - говорит Джаз и показывает на ведущий вниз туннель в паре сотен метров впереди. Она подпрыгивает, снежная слякоть брызгает во всех направлениях.

-Только осторожней! - кричу я ей вслед. Вытаскиваю карту из кармана пальто и разворачиваю ее уже в сотый раз. - За туннелем должен быть вокзал. Святого Панкраса, - объясняю я Квинну. Он использует момент для объятий. Невольно я становлюсь очень напряженной.

Он делает шаг назад.

- Все хорошо?

- Я так хотела, чтобы мы нашли больше выживших, - уклоняюсь я. Я не хочу волновать его, и он не смог бы развеять мои страхи, что бы он не сделал.

- Мы справимся, - говорит он. Я киваю, натягиваю шапку пониже на лоб и сухо улыбаюсь.

- Заканчивайте там шушукаться и дуйте сюда, - кричит Джаз, уже далеко впереди от нас. Она тянется к дыхательной маске под подбородком. Она нужна ей время от времени, так как она выросла в роще и провела там всю свою жизнь, приучив свое тело к низкому содержанию кислорода. Как волчок, она кружится вокруг и тянет открытый рот к небу. Ее красные кудри на фоне заснеженного заднего плана пылают, как огонь. Едва ли она понимает, что мы вытащили ее, единственную выжившую, из горы мусора и обломков, которые когда-то были ее домом.

Квинн берет меня за руку и заставляет посмотреть ему в лицо.

- Мы вытащили ее живой и нашли друг друга, несмотря на то, что это было невозможно.

- Я просто хотела бы только... - я думаю о безжизненных телах моих родителей, в луже крови на сцене, когда начался погром. Я была всем, что у них было. Они трудились каждый день, чтобы заплатить налог за кислород, чтобы я могла дышать. Славу Богу, у меня есть Квинн.. но все же я хотела бы, чтобы родители тоже были рядом.