Бразилия и бразильцы - Фесуненко Игорь Сергеевич. Страница 16

Вот имена героев «Флу», совершивших тот великий, как считают летописцы клуба, спортивный подвиг: Лапорт, Бело и Майа; Леал, Мютцембекер и Пернамбуко; Бартоломео, Освальдо, Берман, Е. Калверт и Ж. Калверт.

Или уже упомянутый поединок за звание чемпиона Рио 1919 года. Или вошедший в историю под именем «Фла» – «Флу на озере» поединок, решивший судьбу чемпионата Рио 1941 года. «Флуминенсе» выигрывал 2:0, но упустил инициативу, растерял силы, «Менго» усилиями своего тогда знаменитого бомбардира Силвио Пирило сумел отыграть оба мяча, но для завоевания титула ему была необходима только победа, тогда как «трехцветным» достаточно было ничьей.

И они начали тянуть время. Поскольку матч проходил на стадионе «Фламенго» на Гавеа – близ озера в южной зоне Рио, игроки «Флу», получая мяч, стали со страшной силой отбивать его в аут. Да так, что он улетал в озеро. Расчет был не только на выигрыш во времени, но и на неизбежное угасание наступательного порыва соперников.

Расчет оказался верным. Хотя «Фла» в ответ срочно отмобилизовал своих гребцов, которые на лодках начали дежурить у берега, чтобы побыстрее подхватывать выбитый в воду мяч и возвращать его в поле, но в конце концов игра таки закончилась вничью. И чемпионом 1941 года стал «Флу».

Шел, между прочим, ноябрь 1941 года, в разгаре была Вторая мировая война, немцы уже оккупировали всю Европу и стояли у стен Москвы, но эти страсти никак не отразились на футбольных бурях в Бразилии и вообще на жизни этой страны. Если, конечно, не считать того факта, что в августе мрачного сорок первого года бразильское правительство издало указ, предложивший всем спортивным и иным организациям страны, имевшим названия и имена стран, связанных с Германией и ее союзниками, срочно провести переименование. (Кстати, именно тогда один из самых старейших и популярнейших клубов Сан-Паулу «Палестра Италия», родившийся в августе 1914 года в недрах многочисленной итальянской колонии, вынужден был поменять свое название и стал с тех пор «Палмейрасом».)

Восемьдесят восьмой «Фла» – «Флу»

…Мне довелось видеть множество «Фла» – «Флу». Никогда не забуду невыносимо острый по накалу страстей поединок, состоявшийся 15 июня 1969 года. Старожилы «Мараканы» утверждают, что этот матч был единственным в своем роде. Непревзойденным. Небывалым…

«Фла» – «Флу»! Матч «Фламенго» и «Флуминенсе» – извечных соперников, более полувека оспаривающих первенство Рио-де-Жанейро. Вечный спор, никогда никем не решенный…

15 июня 1969 года. Город просыпается и начинает готовиться к матчу. Издалека – из соседних городов и рабочих предместий Рио – выезжают автобусы и грузовики с болельщиками, торопящимися занять места на архибанкаде. Радиостанция «Глобо» через каждые десять-пятнадцать минут объявляет: «Через 9 часов 47 минут начнется «матч-классико», который будет транслировать лучшая в мире бригада спортивных репортеров, возглавляемая лучшим «радиалистом» Валдиром Амаралом. Вы получите такое же впечатление от нашего репортажа, как если бы вы находились у кромки футбольного поля! Смотрите «Фла» – «Флу», слушая радио «Глобо»!!

В окнах домов, в автобусах, на тротуарах – всюду тысячи флагов: красно-черные знамена «Фламенго» и трехцветные – красно-зелено-белые – «Флуминенсе». С каждым часом, приближающим начало матча, движение в городе все больше и больше сосредоточивается в одном направлении – «Маракана». До матча еще два часа, но репортеры «Глобо», «Насиональ», «Континенталь» и других радиостанций, захлебываясь от восторга, сообщают радиослушателям о беспрецедентной пробке, медленно, но верно вспухающей на подступах к стадиону. Напоминают о печально знаменитых пробках во время великих матчей: 16 июля 1950 года – трагический финал первенства мира или матч «Фла» – «Флу» 1963 года, поставивший «рекорд публики»; 177 656 человек уплатили в тот день за билеты. И тысяч двадцать-тридцать прошли бесплатно… Или ноябрьский матч 1968 года, когда после трехлетнего перерыва на «Маракане» появился «воскресший» Гарринча…

Я еду на матч уже целый час, и с каждым метром машина движется все медленнее и медленнее. Сплошная многокилометровая лента автобусов, «Фольксвагенов», «Виллисов», мотороллеров растянулась от авениды Рио-Бранко до «Мараканы». Машины не едут и даже не ползут. Они стоят, изредка проталкиваясь на пять-семь метров вперед. Раздраженно гудят моторы, дым клубами подымается над площадью Бандейра, над которой с визгом пролетают электропоезда.

В одном из вагонов съежился на площадке Зе да Силва – каменщик из дальнего пригорода Кампо-Гранде. Он знает, что «Менго» победит, но тревога все же точит, словно червь, его сердце… Глухо стучит барабан в соседнем вагоне, переговариваются колеса. Зе едет смотреть свой «Менго», как любовно называют «Фламенго» болельщики.

Рядом с моим автомобилем целая колонна набитых до отказа «Фольксвагенов» с развевающимися из окошек трехцветными стягами.

Это так называемый «Молодой Флу» – группа артистов, певцов, журналистов, поклоняющихся флагу «Флуминенсе». Они обгоняют плетущихся по тротуару мулатов со стягами «Фламенго» в руках. Раздается обоюдный свист и улюлюканье: разминка голосовых связок накануне главной, решающей битвы, которая развернется на трибуне. До ворот стадиона остается метров двести. Это значит около двадцати минут «езды». Невозмутимые контролеры тщательно проверяют документы и пропуска.

Матч начинается через час, а команды давно в раздевалках. Репортеры радиостанций взволнованно сообщают о том, что знаменитый идол торсиды «Фламенго» аргентинец Довал прошел врачебный осмотр и допущен к игре. «Глобо» объявляет, что группа торседорес «Менго» ведет переговоры с президентом стадиона (в Бразилии почти каждый начальник или шеф именуется президентом: так оно как-то посолиднее, не правда ли?) о том, чтобы был разрешен вынос на поле главного знамени «Фламенго». В судейской комнате знаменитый Армандо Маркес – бразильский арбитр № 1 – облачается в свою изящную форму из черного шелка. Около него в почтительно-выжидающей позе стоит массажист Зезиньо. «Фла» и «Флу» в своих раздевалках заканчивают облачаться в доспехи, а массажист «Флу» Сантана, присев на корточки у края футбольного поля, сосредоточенно творит обряд «макумбы»: черный Сантана взывает к духам своих африканских предков с просьбой прийти на помощь в этот трудный для любимого «Флу» час.

Моя машина наконец-то вползает на забитую до отказа стоянку для прессы, гостей и дипломатов. Холл первого этажа – прохладный и длинный – забит вьющимися к лифтам очередями. Вертятся турникеты, контролеры отрывают талоны. Лифт бесшумно скользит вверх, раздвигается дверь, и в лицо ударяет волна грохота, света, красок: дверь лифта открывается прямо на самый верхний ярус «Мараканы», и весь стадион – у ваших ног. 200 тысяч людей, спрессованных, страдающих, ревущих, размахивающих флагами, скандирующих лозунги. Где-то слева, утопая в красно-черном океане флагов «Менго», сидит, кусая губы, Зе да Силва, готовя свою ракету, которую он запустит в тот момент, когда «Менго» будет выходить на поле из тоннеля (вторую ракету он запустит в тот момент, когда его «Менго» забьет гол, а на третью ракету – чтобы ознаменовать победный финал матча – у Зе не хватило денег). Где-то справа сидят ребята из «Молодого Флу». Обе торсиды расположились на противоположных сторонах архибанкады – гигантского кольца трибуны, опоясывающей футбольное поле: так легче избежать кровопролития в тот момент, когда страсти начнут накаляться…

Армандо Маркес закончил массаж и отходит в угол маленькой судейской комнаты. Он выполняет свой традиционный ритуал: зажигает две свечи и приступает к молитве, заткнув уши руками от нестерпимого рева торсиды. Армандо просит всевышнего помочь ему выполнить свой долг: отсудить благополучно этот матч, который будет ой каким нелегким! Всевышний, правда, далеко не всегда отвечает на эти призывы: однажды Армандо позволил себе удалить с поля Пеле. Это произошло в Сантосе, и бедному Армандо пришлось провести два часа в осажденной разъяренной торсидой раздевалке. Впрочем, не стоит сейчас вспоминать об этом! Тогда на стадионе присутствовало сколько? Тысяч двадцать зрителей? Двадцать пять от силы. А сейчас – двести…