Полет ласточки - Дансер Лэйси. Страница 24

— Я даже не предполагал, насколько ты дорога мне, пока не увидел, как ты ринулась из кустов на бандита. Я ведь тоже к такому не привык. Никто не приносил мне подобных жертв.

Она прильнула щекой к его теплой ладони.

— Благодарность? — Ее вопрос дразнящим эхом повторил его собственный.

Он улыбался, а его ладонь медленно гладила ее шею сверху вниз, к мягко вздымающейся под шелком груди.

— Нет. — Рич провел пальцем по нежным кружевам рубашки. — Я смотрю, твоя любовь к просторным одеяниям на ночное белье не распространяется.

— Теперь нет. Однажды я проснулась в холодном поту, запутавшись в складках ночной рубашки. И решила, что такие мне нравятся больше.

— Мне тоже, — пробормотал он и прижался губами к тому месту, где только что были его пальцы. — Скажи, что я могу остаться.

Кристиана тихо рассмеялась, хотя ее тело уже подрагивало, отзываясь на ласку его губ. Наслаждение заливало ее горячей чувственной волной, расплавляло мьшщы, зажигало кровь. Ее руки легли ему на плечи.

— Долго же ты собирался с духом, чтобы об этом спросить.

Рич поднял голову, с улыбкой заглянул ей в лицо. В лунном свете глаза его блестели желанием.

— Мне попалась необыкновенная женщина.

— Это хорошо?

Рич развязал пояс халата, ни на секунду не отрывая от нее глаз. Он не должен был пропустить ни малейшего оттенка, ее чувств, потому что прежде, чем подойдет к концу эта ночь, он откроет ей тайны страсти, а она отдаст ему в дар свое тело.

— Может быть.

— Для тебя?!

— С тобой — да…

Он раскрыл полы халата, наблюдая, как распахнулись ее глаза, как прошелестел на губах изумленный выдох.

— Я мечтаю дать тебе все, что ты только хочешь. Что бы ни ожидало нас в будущем, я хочу, чтобы ни сожаление, ни страх, ни боль не омрачили сегодняшнего единения.

— Ты просто поэт.

Кристиана подалась вперед, не в силах выносить недолгого расставания. Секунда-и Рич, сбросив с плеч халат, вытянулся рядом с ней.

Он прижал ее к себе, узнавая все изгибы ее восхитительного тела и позволяя ей привыкнуть к своему.

— Мы словно созданы друг для друга. Мне так хорошо с тобой.

— Мне тоже, — шепнула она. Ее пальцы легко заскользили по его плечам, спине. Она изучала линии сильного, великолепно сложенного тела. Его гортанный стон прибавил ей смелости.

— Еще чуть-чуть — и я забуду, что должен быть осторожен в твой первый раз, — предупредил он, сам непроизвольно вытягиваясь под ее танцующими пальцами.

— Я хочу знать, что меня ждет. Он прижался к ней в поцелуе, а его пальцы уже нашли пуговицы на ее ночном наряде. Когда Рич поднял голову, ее грудь была открыта его взгляду. Но его внимание было приковано к ее лицу, ее глазам.

— Кристиана Дрейк, ты просто женщина из женщин. Девственница, которая не краснеет и не опускает глаза от смущения. Откровенное желание с головы до кончиков ногтей. Ты сама понимаешь, какая ты редкость?

Он провел руками вдоль ее тела. Он прикасался, он ласкал, он дразнил. Впервые в жизни ему хотелось говорить во время близости с женщиной. Хотелось, чтобы их души сливались так же, как сольются тела. Ему хотелось, чтобы она узнала его мысли, его чувства. Ему нужно было, чтобы она поделилась с ним своими.

— Я думала, что в такие минуты мужчины молчат, — прошептала Кристиана, упиваясь восхитительными ощущениями. Ее руки вторили ласкам его рук, узнавая, как подарить наслаждение и как постепенно поднимать его на вершину.

— Ради нас я перепишу свод правил, — отозвался Рич, обжигая поцелуями то один сосок, то другой, пока они не напряглись в ожидании следующего прикосновения.

Он спускался по ее телу ниже, его руки и губы прокладывали путь, и ее грудь вздымалась все быстрее, ответы превращались в обрывки фраз и слов. Но и собственный голос уже не повиновался Ричу. Он погладил ее бедра, заставив их раскрыться, и приподнялся над ней на руках,

— Посмотри на меня, — с трудом выдохнул он. — Ты меня хочешь?

Ресницы Кристианы взлетели вверх, взгляд устремился на искаженные желанием черты его лица. Ее объятое пламенем тело молило о пощаде, требуя погасить чувственный огонь. Обладание стало неизбежностью. Она вонзила ногти в его бедра.

— Возьми меня, — жарко выдохнула она и выгнулась к нему, предлагая свое тело, как несколько часов назад свою , жизнь, — безудержно, вопреки всякой логике и без сожаления.

Ее слова унесли последние капли его самообладания. Рич одним мощным движением подался вперед. Ее крик восторга и боли проник в его сердце, оставил неизгладимый след, печать, о которой, он знал, он никогда не пожалеет. Рич замер, остановленный благоговейным страхом перед ее невинностью. Ее бедра сжались, отказывая ему в этом последнем порыве сомнения.

— Не нужно. Возьми меня с собой.

Он обнял ее, продолжая путь к вершине, так нужной обоим. Их дыхание — резкое, порывистое — сливалось воедино в тишине спальни. Ее имя на его губах. Его имя, эхом срывающееся с ее губ. И мир взорвался вокруг двоих. Ночь притихла от красоты их единения. Огромный шар луны повис над окном, окутывая призрачной серебристой паутиной сцену любви. Слов больше не было. Лишь обладание тел, лишь слияние душ.

Сон незаметно пришел к ним, сжимающим друг друга в крепких объятиях.

Кристиана слегка пошевелилась во сне — и ощутила тепло руки, охранявшее всю ночь ее покой. Она улыбнулась, открывая глаза. Миг обладания заполнил память и душу восторгом.

Она повернулась на бок, почти невесомым поцелуем коснулась губ Рича. Он тоже открыл глаза, всматриваясь в ее лицо.

— Ты выглядишь счастливой.

— Так и есть.

— Сожаления?

— Никаких. А у тебя?

Улыбнувшись, он возвратил ей поцелуй.

— Есть. Мне жаль, что я провалился в сон, вместо того чтобы наслаждаться тобой несколько часов подряд.

— Я тоже мгновенно заснула. Наверное, реакция на нападение… и на тебя, — пробормотала Кристиана, поближе пристраиваясь к нему.

Рич вдохнул ее аромат. До конца дней ему не забыть запах этой женщины.

— Больно?

— Чуть-чуть, — призналась она и рассмеялась. — Когда я в первый раз села на лошадь, помню, ощущения были очень похожими.

Она нежно сжала зубы на его подбородке — и тут же завладела губами.

— Ночь того стоила. Я хочу еще. Рич на миг готов был поддаться искушению, но через секунду поднял голову, оторвал ее искушающие пальцы от своей груди.

— Нет, радость моя. Не сейчас. Я не настолько эгоистичен, а ты не настолько глупа. — Он весело хмыкнул в ответ на ее гневный взгляд и упрямый огонь в глазах. — Это решение окончательное. Тебе не удастся его изменить. Сейчас я вернусь к себе, возьму какие-нибудь плавки — наверняка наши хозяева позаботились о гостях — и отправлюсь в бассейн.

— Ни за что.

Он оставил на ее губах быстрый поцелуй — и выскользнул из постели.

— Спорим?

Не глядя на нее, Рич накинул халат. Его сила воли и так на глазах улетучивалась. А потому смотреть на нее ему не стоило, это был прямой путь потерпеть поражение. Он добавил, уже направляясь к двери:

— Не задерживайся, прелестная прыгунья. Хочу увидеть тебя на фоне рассветного неба.

— Ты и в самом деле поэт, — с разочарованием и укоризной бросила она ему вдогонку.

Дверь за Ричем закрылась. Кристиана, не теряя ни минуты, вскочила с кровати. Несмотря на боль во всех мышцах, она, кажется, никогда в жизни себя не чувствовала лучше.

Она оказалась внизу в рекордно короткое время, но Рич успел-таки обогнать ее и уже ждал в бассейне.

Лилово-сизое небо нависло над землей; в воздухе, чистом и влажном, постепенно растворялась ночная темнота. Кристиана остановилась на краю бассейна, дожидаясь чудесного появления первого солнечного лучика. Потом опустила глаза на Рича. Губы ее тронула улыбка, приглашая его разделить ее радость. Разгребая руками и ногами воду, Рич не отрывал взгляда от застывшей над ним фигуры.

Только сейчас он понял то, чего не успел понять прошлой ночью. Любовь к этой женщине неуклонно овладевает его сердцем. Его чувства к ней уже сейчас были сильнее и глубже тех, что он испытывал когда-либо к женщинам. Инстинкт самосохранения отчаянно требовал закрыться, защитить себя от нее, но каждый нерв, каждая клеточка тела умоляла дать им двоим шанс. Игрок по натуре, он, не задумываясь, выбрал последнее.