История культуры древней Греции и Рима - Куманецкий Казимеж. Страница 15

Именно в делах об убийстве особенно наглядно сказались новые веяния. В эпоху Гомера убийство рассматривалось как осквернение человеком самого себя, поэтому убийце необходимо было очиститься от пролитой крови во имя Зевса-Очистителя, который, по преданию, освободил от скверны душегубства первого убийцу, Иксиона. То, что виновный должен формально очиститься от пролитой крови, провозглашал дельфийский оракул в храме Аполлона. Очищению подлежали не только человек, совершивший преступление, но и место, а иногда и вся область, где оно произошло. В законах Драконта эта норма получила дальнейшее развитие. Поскольку убийца осквернил своим злодеянием все государство, именно должностные лица полиса обязаны были взять на себя заботу о наказании. Время, когда каждый мог сам мстить за обиду или возмещать нанесенный ему ущерб, миновало. Отсюда — запрещение носить в городе и на народном собрании оружие: государство брало в свои руки обеспечение безопасности и прав граждан. Сами государственные власти должны были теперь установить, совершено ли убийство, и кем, и предумышленно или невольно — рассмотрение мотивов преступления также было важным новшеством. Законы Драконта знают и другое понятие — «фонос дйкайос», убийство обоснованное, совершенное, например, для самозащиты. В этом случае, как и в иных случаях непредумышленного убийства, наказанием могли стать изгнание или денежный штраф. Если преступник не был обнаружен, об этом официально извещали особую коллегию выборных Должностных лиц — пританов, о которых речь еще пойдет ниже, и те приступали к ритуалу очищения страны, предавая проклятию убийцу и вывозя орудие убийства за пределы своего полиса.

Развитие товарно-денежных отношений отразилось в законодательстве того или иного греческого города-государства весьма различным, а то и противоположным образом. Так, законы Залевка направлены против набиравшего силу купечества, запрещая торговое посредничество и вынуждая крестьян самих заниматься сбытом своей продукции. Законодатель не признает также письменных контрактов, требуя, чтобы соглашения заключались в присутствии свидетелей. Совершенно иную тенденцию можно видеть в законах Харонда: учитывая бурный рост купеческой деятельности в халкидских городах, они точно и подробно определяют нормы торгового права.

Новые социальные силы в своем стремлении вырвать власть в полисе у старой аристократии нередко сталкивались с ее ожесточенным сопротивлением. В этих случаях борьба купцов, ремесленников, мелких землевладельцев против традиционной знатной верхушки принимала характер революционный. На первом этапе борьба приводила не к установлению демократических порядков (в их античном понимании), но к захвату власти диктаторами — тиранами, вознесенными на плечах народа. Тот факт, что тираны появлялись в тех частях греческого мира, которые были экономически наиболее развитыми, указывает на прямую связь между возникновением тирании и переменами в хозяйственной и социальной сферах. Всюду, где старый земледельческий уклад переживал кризис, к власти приходили сильные энергичные узурпаторы — тираны: в Милете, Эфесе, Коринфе, Сикионе, Мегаре, Афинах, на островах Самое, Лесбос, Сицилия. Атмосферу внутренних войн, беспокойства, охватившего аристократию, шумного движения низов хорошо передают стихи Феогнида Мегарского:

Явление тирании широко распространено было в греческих полисах VII в. до н. э. Тираны, часто сами происходившие из аристократической среды, выступали решительными противниками правления традиционной знати и представителями народа. Дабы найти себе прочную опору в массах, новые властители заботились о том, чтобы дать разорившемуся населению возможность заработать. Отсюда — провозглашенные многими тиранами программы общественных работ: строительство каналов, водопроводов, дорог, а также прямая поддержка торговли, ремесла и сельского хозяйства как основ благосостояния и культуры. Признание и поощрение государством народных культов Диониса пробуждали в обществе новые творческие силы, в полной мере проявившиеся позднее в греческой трагедии и комедии. Именно в эпоху тиранов некоторые города-государства заложили фундамент своего будущего величия: Афины при Писистрате, Сиракузы при Гелоне. Другие же, как Коринф или Самое, были обязаны тиранам периодом наивысшего расцвета.

Следует добавить, что многие тираны обладали ярчайшей индивидуальностью, чертами великих исторических личностей. Некоторые из них не ограничивались ролью организатора политической и культурной жизни, но и сами занимались литературным творчеством: этим славились, например, Периандр в Коринфе и Питтак в Митилене на Лесбосе. Другие, как Поликрат на Самосе или Писистрат в Афинах, желали прослыть меценатами, покровителями искусств: при дворе Поликрата жили поэты Анакреонт и Ивик из Регия, Писистрат опекал поэтов Симонида с Кеоса и Ласа из Гермионы. Но, несмотря на все великолепие и пышность, какими окружали себя тираны, в глазах греков они оставались узурпаторами. Сохраняя все внешние формы республиканского строя, новые властители стремились провести на все должности своих родственников и приспешников. Основу их правления составляло наемное войско, сосредоточенное близ резиденции тирана под защитой крепостных стен Акрополя. Не только аристократия, отстраненная от власти, была врагом тиранов — враждебно стали относиться к ним и низшие слои, увидевшие, над собой вместо аристократической олигархии новых господ, стремившихся сделать свою власть наследственной и окруживших себя чужеземными наемниками. «Нет свободного человека, — писал два века спустя Аристотель, — который бы по собственной воле терпел такое правление». Не удивительно, что мало какая тирания пережила своего основателя. Если же тирану и удавалось передать власть своим детям, те вызывали у народа огромную ненависть. О том, как относились афиняне к Писистратидам, видно хотя бы из аттической песенки, прославлявшей Гармодия и Аристогитона, которые убили тирана Гиппарха, сына Писистрата, борясь за свободу порабощенного города.

По-видимому, раньше всего тирания сложилась в ионийских полисах Малой Азии, где на рубеже VII–VI вв. до н. э. мы встречаем в Милете тирана Фрасибула, возглавившего оборону города от лидийского царя Алиатта. Возникла тирания и на Самосе: после долгих войн власть здесь оказалась в руках Поликрата, опиравшегося на широкую поддержку народа; с помощью могучего флота тиран безраздельно господствовал и на море, сражаясь с Милетом и Лесбосом — главными соперниками Самоса. Яркая, цельная личность. Поликрат напоминает собой европейских властителей эпохи Возрождения. Двор же его был устроен с восточной пышностью и притягивал к себе поэтов, художников и даже самого знаменитого тогда врача Демокеда из Кротона. получившего от тирана пенсию в два таланта. Дворец, городские стены, превосходный водопровод с длинным туннелем, пробитым в скалах под руководством архитектора Эвпалина из Мегары, порт и мол, наконец большой храм Геры, созданный самосским архитектором Ройком, — все это восхищало современников и позволило Геродоту назвать Самое при Поликрате чудом эллинского мира.