Брешь - Волковский Виталий Эдуардович. Страница 29

Он оказался прав. За прошедшее время как минимум три объекта из Бреши соответствовали этому критерию. Суть дела совершенно очевидна. Специально отобранным людям, самым способным и специально подготовленным, приходится постоянно отслеживать ситуацию, чтобы не позволить Бреши ввергнуть наш мир в кошмар. Представьте себе, каковы могут быть последствия попадания отдельных объектов в руки агрессивно настроенных людей, и вам станет ясно, что стоит на кону.

Ее взгляд вернулся к Бреши.

— Это здание представляет собой, пожалуй, самое безопасное место на Земле. Оно защищает Брешь и все, что из нее появляется и может появиться в будущем. Но сейчас все висит на волоске. Это убежище недостаточно надежно. Те люди, которые меня пытали, убили моего отца и имеют сейчас в своем арсенале «Шепот», желают установить контроль над этим местом; и если в ближайший день или около того дела обернутся не в нашу пользу, они своего добьются.

Глава

20

Надо заметить, что при поверхностном взгляде, то есть при взгляде на то, что выступало над поверхностью земли, «Пограничный город» не производил особого впечатления. Всего-то-навсего тускло-красный ангар, у задней стенки которого были свалены ржавые автомобильные запчасти, а от когда-то обносившего участок штакетного забора осталось лишь несколько покосившихся столбов. Все это убожество если и выделялось, то только на фоне уходившей во всех направлениях к горизонту плоской равнины, а отходившая от него посыпанная гравием дорога тянулась на юго-запад через пятьдесят миль полнейшего запустения.

Во всяком случае, именно так эта местность и выглядела. А на самом деле этот участок пустыни таил огневую мощь, способную отразить нападение, даже произведенное американскими военными.

Трэвис стоял у открытой двери ангара рядом с Пэйдж и еще полутора десятками сотрудников, составлявших нечто вроде увеличенной версии отрядов, какие он видел на Аляске. Теперь он знал, как их принято называть: такие команды именовались отделениями, а их члены — операторами. Хотя в настоящий момент все пятнадцать операторов были в обычной одежде, а их оружие и защитное снаряжение находилось в зеленых пластиковых сумках, весь облик выдавал в них людей закаленных и хорошо подготовленных. Пэйдж выглядела под стать остальным. Вне всякого сомнения, она прошла путь с самых низов, хотя сейчас явно занимала самое высокое положение среди присутствующих.

На блекло-голубом западном небосклоне блеснула точка, вскоре выросшая в то, что Трэвис и ожидал увидеть: белый, без опознавательных знаков «Боинг-747». Его сопровождали два «Ф-16». По приближении лайнера к месту назначения они вылетели вперед и стали кружить над пустыней. Трэвис предположил, что такого рода эскорт и предосторожности «Тангенс» принял за правило после того, что произошло с самолетом, перевозившим «Шепот».

Спустя минуту «Боинг» приземлился в четверти мили от ничем с виду не примечательных зарослей кустарника, куда все отделение, включая Трэвиса, отправилось на трех электромобилях с вездеходными колесами. Похоже, на такой машине его везли и раньше, только с мешком на голове. Только когда они оказались футах в пятидесяти от самолета и почва под колесами вездеходов сделалась неестественно гладкой, до Трэвиса дошло, что все это время он видел перед собой взлетно-посадочную полосу. В бетоне содержались цветовые добавки, позволявшие ему практически сливаться с окружающей почвой, а для пущей маскировки на него были нанесены пятна, имитирующие неровности рельефа или участки, где пробивалась скудная пустынная растительность. Заметить эту площадку с самолета или со спутника было невозможно ни днем, ни ночью. Поначалу Трэвис удивился тому, как же на нее вышли пилоты, совершившие посадку, но тут и сам увидел ответ: периметр обозначался линией светильников, покрытых маскировочными пластиковыми кожухами. Правда, ни сейчас, ни в момент приземления никакого света он не заметил, но, видимо, они светили в ультрафиолетовом диапазоне, и, чтобы зафиксировать свечение, требовалось специальное оптическое оборудование.

В глубокой тени крыла «Боинга-747» открылась дверь. Член экипажа, придерживавший ее, отступил внутрь корпуса, видимо в багажный отсек. За его спиной Трэвис видел внутренний трап, ведущий на главный уровень. Если бы он исследовал потерпевший крушение «Боинг» более тщательно, то наверняка обнаружил бы нечто подобное.

Пэйдж с остальными начали сгружать оборудование с электромобилей и заносить в самолет. Трэвис, взявшись помогать им, обратил внимание на то, что среди зеленых сумок были две черные: спрашивать, с чего бы это, у него не было необходимости.

Спустя два часа они закончили погрузку, и самолет, прикрываемый с обеих сторон «Ф-16», поднялся в воздух и взял курс на северо-восток, чтобы добраться до Швейцарии кратчайшим из возможных маршрутов, через полюс.

План помещения в этом «Боинге» был таким же, как и в потерпевшем крушение. Трэвис устроился в глубоком кресле лицом к Пэйдж в отсеке, представлявшем собой практически копию того, в котором он нашел мертвую Эллен Гарнер с широко открытыми, невидящими глазами. Под крылом на восток, до границы Небраски, простиралась пустынная бурая равнина Вайоминга.

— Вы правда даже не задумывались? — спросил Трэвис.

— Простите? — не поняла Пэйдж.

— Ну, насчет Бреши: вы говорили, что даже не пытались узнать, что там, по ту сторону. В это трудно поверить.

После недолгого размышления она ответила:

— Да, конечно, все мы задумываемся, строим догадки, но нет никакого способа хоть одну из них проверить. Нет возможности сопоставить их хотя бы с точки зрения правдоподобия. Мы просто ничего не знаем.

— Кто бы ни находился по ту сторону, — промолвил Трэвис, — тоннель должен открываться и туда, к ним, не так ли? Но если так, они должны были бы это заметить. И как эти объекты туда попадают? Что, кто-то с той стороны подкладывает их туда три-четыре раза в день?

— Ну, одна из самых расхожих версий сводится к тому, что мы случайно пробили дыру в работающую систему тоннелей. Своего рода эквивалент трубопроводов пневмопочты, существующих у нас в банках. Это может быть и какая-то система доставки, исключающая транспортировку живых существ. Может быть, так, а может, иначе. «Может быть» — обычное выражение в «Пограничном городе».

— А может, вы наткнулись на мусоропровод, — высказал предположение Трэвис, — и все эти удивительные штуковины не более чем тамошний хлам?

Пэйдж улыбнулась: похоже, высказанная версия ее удивила и позабавила. Трэвис впервые увидел ее улыбку и пришел к выводу, что ради одного этого стоило отправиться в полет.

— Никогда ничего подобного не слышала, — призналась она.

— Свежий взгляд, — хмыкнул Трэвис.

Некоторое время они молчали, а потом он поинтересовался:

— А почему никто не может проникнуть туда с нашей стороны?

— В створе тоннеля наличествует сопротивление. Если вы пытаетесь что-то туда просунуть, то ощущаете встречное давление, сначала сопоставимое с силой тяжести. Но оно удваивается с продвижением на каждые три сантиметра, так что далеко ничего переместить не удается. Та рыжая женщина, которая встретилась нам в коридоре, доктор Фэган, — она как раз проделала немалую работу, изучая сопротивление Бреши. Она хочет преодолеть его и найти способ вступить в контакт с теми, кто находится по ту сторону.

Почему-то из всего, о чем они разговаривали, именно это больше всего задело Трэвиса за живое. Перспектива реального контакта с теми, кем бы они ни были, кто находился по ту сторону.

Судя по взгляду Пэйдж, она догадывалась, о чем он думает, словно это было написано на его лице. Может быть. А может, и нет. Возможно, все дело в том, что точно та же реакция имела место у всех, кто впервые сталкивался с этой идей.

— Вероятность успеха очень невелика, это даже Фэган признает, — произнесла Пэйдж. — Даже если удастся преодолеть первоначальный барьер, возникнет масса препон, сопряженных с различными областями науки: общей теорией относительности Эйнштейна, расширением времени — всем тем, что мы способны описать математически, но едва ли понимаем по-настоящему. Так или иначе, все эти расчеты приводят к следующему заключению: если мы и отправим нечто в Брешь, оно вернется обратно до того, как попадет на ту сторону. При этом может вернуться через месяцы, через годы — а может, и до того, как было отправлено. Возможно, задолго до того. — Проследив за выражением лица Трэвиса, она добавила: — Как я уже говорила, у нас в «Пограничном городе» сплошные «может быть».