Грешники. Корпорация "Кольцо" - Чубарьян Александр Александрович "Sanych". Страница 15

В условиях непрекращающегося соперничества копии развивались независимо друг от друга, становясь со временем самостоятельными личностями. Первоначально задачей хранителей было наблюдение за поведением копий, изучение ключевых точек, меняющих мировоззрение каждой личности, искусственное моделирование ситуаций. Но вскоре хранители пошли дальше, программируя часть копий на выполнение конкретных задач. Функционал командиров, имеющих собственное мнение, но обязанных в определённых ситуациях действовать по заранее написанному алгоритму. Некоторых, в частности, рабочих и солдат, полностью обнуляли, лишая какой-либо индивидуальности, а некоторым напротив, давали полную свободу действий, делая их владельцами городов.

Такая политика не могла долго сохранять свою упорядоченность. Всего одного сбоя оказалось достаточно для того, чтобы появилась угроза существованию проекта. Одна из копий оказалась чуть более самостоятельной. Может быть, ошибка в заложенном алгоритме, может, где-то недостаточно затёрли память. Копия научилась нарушать законы, выстроенные хранителем, а ещё она научилась ускользать, прежде чем хранители успевали отследить точку невозврата.

Поэтому от начальника разведки потребовалось личное участие в проекте.

В город Егор Егорович прибыл на рассвете. Уставший и не выспавшийся, даже не смог с первого раза пройти идентификацию личности.

Собрал всех командиров перед штабом, отдал первые приказы, назначив администрацию, и отправив разведку к ближайшему лагерю безумцев. Строительство в городе не требовалось, город полностью отстроен, наука соответствует уровню. Что ж, хотя бы от бытовых проблем он избавлен.

Лифт поднял Егора Егоровича на последний, десятый уровень штаба. Командирские апартаменты, спортзал, несколько технических помещений и лестница, ведущая в купол командного центра. Именно сюда, в командный центр, и направлялся Егор Егорович.

Большой круглый стол с голографической картой мира. В базе радара нет ни одной отметки, поэтому карта безжизненна, но это временно. Как только местные узнают, рядом поселился хранитель, сразу начнётся реакция, к бабке не ходи.

Стены купола прозрачны, в бронированное стекло интегрированы плавающие призмы, превращавшие любой участок стекла в окуляры. При надлежащей сноровке отсюда можно увидеть всё, что происходит внизу. В черте города, и за много сотен метров от стены.

Первым делом Егор Егорович затонировал восточную часть купола, пряча командный центр от лучей уже назойливого солнца. Потом подошёл к барной стойке, окинул взглядом напитки, включил кофейную машину. Она мгновенно заурчала, наполняя пространство вокруг себя запахом свежемолотой «Арабики».

Пальцы выбили ритм по барной стойке. Сначала случайный, потом — напоминающий одну старую забавную мелодию.

Та та-та. Та-та. Та-та-та. Та та-та та-та.

С чашкой дымящегося кофе Егор Егорович подошёл к западной части купола и несколько минут рассматривал город, и суету, в нём проходящую.

Допил кофе, бросил грязную чашку в утилизатор, и громко произнёс:

— Мастера ко мне!

Мастер явился через несколько минут. В новенькой униформе, выбритый, щёлкнул каблуками. Бравый солдат, ни отнять, ни убавить.

— Рад видеть вас в добром здравии.

Не став утруждать себя приветствиями, Егор Егорович перешёл к делу.

— Кто контролирует провинцию?

— Самые сильные армии у Вечных и Хиппи, — ответил Мастер. — Если желаете, могу предоставить последние разведданные.

— Мне не нужна официальная статистика, — сказал Егор Егорович. — Меня интересует, кто по факту контролирует провинцию. Да брось, Мастер, я же хранитель. Просто расскажи мне, кто и кому платит дань. И я не стану рассказывать Шибанову о том, как ты пялился на его жену, когда мы стояли перед штабом.

Мастер сначала покраснел, затем побледнел. Потом пробурчал, глядя в пол:

— Альянс СССР, военный блок. Он контролирует несколько провинций к западу от нас. Фактически, мы находимся на задворках этой империи. Здесь есть их представитель, Норманов, он регулирует всю внутреннюю политику провинции.

— И какова сейчас внутренняя политика? — спросил Егор Егорович. — Что больше всего будоражит умы местных жителей? О чём они говорят во время дипломатических встреч?

Мастер колебался.

— Простите, Егор Егорович. Я не понимаю…

— Всё ты понимаешь, — оборвал его хранитель. — Сядь. Сядь, Мастер.

Мастер сел на указанное кресло.

— Кофе?

— Да, спасибо.

Сделав кофе себе и гостю, Егор Егорович сел напротив.

— Когда-то давно, в другом городе, я знал другого Мастера, — сказал он задумчиво, и немного печально. — Тогда были трудные времена. Всё только начиналось. Были враги, были предатели. Нас втаптывали в землю, утюжили, стирали, но мы поднимались снова и снова. Славная была война. Жаль, что ты этого не помнишь.

Мастер молча пил кофе, избегая встречаться взглядом с хранителем. Тот же продолжал.

— Сейчас другая война. Враг, противостоящий нам, невидим. Его не существует, есть только его следы, и он их тщательно маскирует. Передо мной стоит сложная задача — пойти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что. Но я выполню эту задачу. Выиграю войну. С твоей помощью, Мастер. Мне нужны записи всех переговоров между дипломатами местных альянсов. Их расписания — когда они спят, когда едят. Мне надо, чтобы ты поставил прослушку в каждом городе этой провинции.

Пока Егор Егорович говорил, Мастер сокрушённо качал головой. А потом произнёс:

— Я не могу это сделать.

— Почему?

— Это запрещено, — сказал Мастер. — Законы хранителей…

— Я здесь хранитель! — закричал Егор Егорович, вскочив с кресла, и нависнув над съёжившимся Мастером. — И пока я здесь, я буду решать, что запрещено в моём городе, а что разрешено! Встать!

Мастер поднялся, для этого ему пришлось извернуться, чтобы не зацепить хранителя. Они встретились глазами, всего лишь на секунду — и Мастер, признавая своё поражение, сразу же отвёл взгляд в сторону.

— Тебе понятна задача? — уже спокойно спросил Егор Егорович.

— Да, хранитель, — ровно ответил Мастер.

— Особое внимание удели любым обсуждениям изумрудных долин. Или если они будут говорить про странные линзы.

— Что значит «странные линзы»? — спросил Мастер.

Егор Егорович развел руками.

— Я не знаю. Просто обращай внимание на всё странное. — он прошёлся по центру, стал возле западной части окна, и повторил. — На всё странное.

Несколько минут прошло в тишине. Егор Егорович смотрел на город, еле слышно барабаня пальцами по стеклу.

Та та-та. Та-та. Та-та-та. Та та-та та-та.

Потом очертил пальцем невидимый круг, несколько раз обвёл его.

— Без начала и без конца, — произнёс, ставя точку в центре круга. — Замкнутая спираль из бесконечного числа колец. У попа была собака, кусок мяса и надпись на могиле. Это знают все. Но кто знает о том, что у попа была и такса, и овчарка, и даже чёртов доберман. Что одну псину он застрелил, другую задушил, а третья и вовсе погибла, когда попала под ковш экскаватора, копавшего ей могилу. Свинина, баранина, оленина — кто знает об этом? Кому это вообще надо?

Он снова замолчал, глядя на город.

Мастер не выдержал, откашлявшись, спросил:

— Простите, хранитель, я могу быть свободен?

— Нет, — ответил Егор Егорович, отвлёкшись от дум. — Я ещё не закончил.

Он подошёл к Мастеру, став таким образом, чтобы смотреть ему в глаза. Ткнул пальцем в грудь, демонстрируя перстень хранителя. И сказал:

— Я знаю, что прослушка запрещена. Но мне очень необходимо найти врага, или то, что от него осталось. И пока я не выполню свою задачу, ни одна душа, кроме нас с тобой, не узнает об этом маленьком преступлении. Ведь так, Мастер?

— Да, хранитель, — отвечал тот.

— Я не стану тебя подставлять, — продолжил Егор Егорович. — Как только мы найдём то, что ищем, прослушка сразу же прекратится. Но если ты посмеешь хоть кому-нибудь, особенно другим хранителям, рассказать, или даже намекнуть о моём поручении… Я сотру тебя. Уничтожу любую память о тебе. Ты меня понял, Мастер?