1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 3. Октябрь-декабрь - Коваленин Дмитрий Викторович. Страница 21

Усикава поморщился и с глубоким вздохом бросил папку на стол. Что-то я упустил, подумал он. Какую-то важную деталь, которой нельзя не заметить.

Он достал из ящика телефонный справочник, полистал, нашел нужный номер, набрал. По этому номеру Усикава звонил всякий раз, когда информацию требовалось добыть нелегально. Человек на том конце линии вращался в мирах потемнее, чем мир Усикавы. За деньги он добывал практически любые сведения. Понятно, что стоимость данных зависела от степени их секретности.

На сей раз Усикава решил копать в двух направлениях. Во-первых, нужны личные данные родителей Аомамэ — до сих пор еще активных деятелей секты. Можно не сомневаться: эта секта собирает и хранит сведения о каждом из своих членов по всей стране. Паства у них в Японии огромная, между штаб-квартирой и регионами наверняка происходит мощный обмен информацией. Без централизованной системы обработки данных вся их система просто встанет. Головная контора «Очевидцев» расположена в пригороде Одавары  [13]. Огромную частную территорию занимает великолепное здание из стекла и бетона — с типографией религиозных брошюр, конференц-залом и гостиницей для верующих, которые прибывают сюда со всех концов страны. Вся информация о жизни секты обрабатывается и хранится именно там.

И во-вторых, Усикаве необходимы сведения из спортклуба Аомамэ. Вряд ли, конечно, в таком заведении вели строгий учет, что за работу она выполняла, когда и с кем занималась индивидуально. В этом смысле до «очевидцев» профессионалам от фитнеса далеко. Но если вдруг заявиться туда с вопросом: «Извините, нельзя ли посмотреть трудовое досье госпожи Аомамэ?» — на удачу рассчитывать не придется.

Усикава доложил автоответчику свои фамилию и номер телефона. Минут через тридцать ему перезвонили.

— Господин Усикава? — осведомился хрипловатый голос в трубке.

Усикава объяснил, что за информация ему требуется. С человеком этим он никогда не встречался. Все их общение происходило по телефону. Добытая информация приходила срочной почтой с уведомлением. Голос у собеседника звучал надтреснуто, а его хозяин то и дело покашливал — вероятно, проблемы с горлом. Кроме этого голоса, на том конце линии никогда не раздавалось ни звука. Так, будто звонили из помещения с идеальной звукоизоляцией. Лишь голос и дыхание — чем дальше, тем напряженнее. «Неприятный тип, — всякий раз думал Усикава. — Увы, белый свет просто битком набит неприятными типами. И на взгляд со стороны — я, скорее всего, такой же». Нынешнего же собеседника Усикава называл про себя «Нетопырем».

— Значит, вам нужны сведения о женщине по имени Аомамэ?

— Да. Очень редкая фамилия.

— Максимально подробные?

— Все, что найдете. По возможности, хотелось бы получить ее фотографию.

— Со спортклубом, по идее, трудностей быть не должно. Им и в голову не придет, что кому-то понадобится красть у них информацию. А вот с «Очевидцами» будет непросто. Это огромная и богатая организация, которая наверняка умеет себя охранять. Над религиозными сектами работать сложнее всего. Они слишком пекутся о защите частной жизни верующих, а параллельно все время скрываются от налогов.

— И что, ничего не поделать?

— Думаю, способы найдутся. На самом деле, эти двери куда легче открыть, чем пытаться потом затворить за собой. Вдогонку может полететь баллистическая ракета.

— То есть как на войне?

— А это и есть война. С неизвестными последствиями, — проговорил Нетопырь. Таким тоном, словно участие в этой войне его развлекало.

— Так вы беретесь?

— Я попробую. Но результат вам обойдется недешево.

— Хотя бы примерно — о какой сумме речь?

Нетопырь назвал приблизительную цифру, и Усикава, сглотнув слюну, согласился. Для начала хватит и своих сбережений, а появится результат — можно стрясти с заказчика.

— И сколько времени это займет?

— Как понимаю, вы торопитесь?

— Тороплюсь.

— Точно сказать не берусь, но, думаю, от семи до десяти дней.

— Хорошо, — согласился Усикава. Возражать в его ситуации не стоило.

— Соберу материал — позвоню. Как условлено, в течение десяти дней.

— Если, конечно, вдогонку не прилетит ракета?

— Разумеется, — бесстрастно подтвердил Нетопырь.

Повесив трубку, Усикава откинулся в кресле и крепко задумался. Каким «черным ходом» воспользуется Нетопырь — бог весть. Даже спроси его об этом, ни за что не расскажет. Ясно одно: методы у него самые криминальные. Для начала наверняка постарается подкупить кого-нибудь в секте. Причем — нелегально проникнув на частную территорию. И при необходимости не остановится ни перед чем. Не говоря уже о том, на что он способен, когда сидит за своим компьютером.

Организаций и фирм, которые обрабатывают свои данные на компьютерах, сегодня еще немного. Но секта всеяпонского масштаба может позволить себе такую роскошь. Сам Усикава в компьютерах не смыслил почти ничего. Но не мог не понимать, что очень скоро жизнь заставит людей абсолютно всю информацию хранить и обрабатывать на компьютерах. Уже завтра никто не станет просиживать часами в библиотеках, завалив стол подшивками газет и журналов: не та эпоха. А значит, начинаются кровавые, смрадные войны между хранителями информации и теми, кто за ней охотится. Впрочем, не совсем так. Война есть война, и сколько-то крови все равно проливается. Только не пахнет. Такой вот странной будет реальность. А Усикава любил реальность, в которой существуют запахи и боль, пусть даже порой и невыносимые. Вот только усикавы в такой реальности вымирали, как динозавры.

Впрочем, окончательно унывать Усикава не собирался. Он отлично знал, что старушка Природа одарила его особым чутьем. Звериным нюхом, который помогает ему ориентироваться в пространстве. До способности кожей ощущать людские болячки и предугадывать любое изменение ветерка. Работа, на которую не способен ни один компьютер. Для нее не придумаешь алгоритм, ее не встроишь в систему. Да, получить доступ к защищенному компьютеру и стащить из него информацию — грязная работа взломщика. И все же только человек из плоти и крови сможет решить, какие данные в столь безбрежном океане информации стоят внимания, а какие нет.

Может, я и правда превращаюсь в жалкое ископаемое? — размышлял Усикава. Да что там «может»? Никакого сомнения. Однако я вам не пустое место. У меня есть редчайшие качества: врожденный нюх и бульдожья хватка. Которые неплохо кормили меня столько лет. И пока я могу на них положиться, каким бы странным ни становился мир вокруг, с голоду не помру.

Ничего, госпожа Аомамэ, я от вас не отстану. Вы у нас особа бесстрашная, ловкая, осторожная. Но погодите. Я уже на полпути к вам. Слышите, как я приближаюсь? Нет, не слышите. Ведь я подползаю незаметно, как черепаха, чтоб вы не заметили. И с каждым шагом — все ближе.

Кое-что, впрочем, подталкивало Усикаву в спину: Время. Искать Аомамэ — все равно что бежать со Временем наперегонки. Найти ее, выяснить, кто за ней стоит, и передать ее на блюдечке проклятым сектантам необходимо как можно скорее. Сроки сжаты донельзя. На четвертый месяц поисков предоставлять этим головорезам информацию будет уже слишком поздно. До сих пор они считали Усикаву человеком полезным. Грамотный, расторопный, в законах соображает, держит рот на замке. Может действовать в одиночку, независимо от Системы. И все-таки он всегда был у них на побегушках, поскольку отрабатывал свои деньги. Не друг, не родственник, не брат по вере. И как только сам факт существования Усикавы станет для секты опасен, его сотрут в порошок. И глазом не моргнут.

В ожидании звонка от Нетопыря Усикава сходил в библиотеку и проверил все, что мог, об «очевидцах» — от истории возникновения секты до их нынешнего положения. Что-то выписывал, что-то копировал. Раскапывать крупицы истины в библиотечных архивах ему совсем не претило. С детства ничто так не развлекало его, как подтверждение догадки.

После библиотеки он отправился на станцию Дзиюгаока, добрался до жилья Аомамэ и убедился, что там больше никто не живет. На почтовом ящике все еще висела визитка с ее фамилией, но квартира, похоже, была необитаема. Усикава сходил в риэлторскую контору, заведовавшую этой многоэтажкой. Сказал, что, по слухам, в доме пустует квартира, и поинтересовался, нельзя ли ее в таком случае снять.