Кандидат на убийство - Незнанский Фридрих Евсеевич. Страница 17

Рядом с Ганной Владимировной сидело длинноногое создание лет двадцати с хвостиком. Высокая грудь, большие глаза, свежий загар, темно-русые волосы, все как описала клиентка.

— Вы Маргарита? — спросил Ройтман.

— Ну да, — улыбнулась девица, протягивая руку с ухоженными ногтями.

— Как она? — спросил Натан Яковлевич у секретаря.

Ганна Владимировна подняла глаза к потолку.

— Ну ничего, ничего. У вас еще полчаса.

Ройтман прошел в свой кабинет и стал готовить, как он это называл, «мизансцену». Он вытащил из шкафа и разложил на столе стопками десятки папок. Посмотрел на дело своих рук от двери, слегка завалил одну из стопок. Все должно говорить о крайней загруженности адвоката, о том, что дело, по которому пришел клиент, неважно и является чистой формальностью. Главное, чтобы он запал на секретаршу, роль которой сегодня будет исполнять Маргарита, а дальше дело зависит от ее способностей и расторопности фотографа, преследующего «возлюбленных» везде, где можно и где нельзя.

Ройтман достал из шкафчика бутылку французского коньяка, сдул с нее пыль и, вздохнув, поставил на столик у окна. Прошлый раз клиент попался нервный и подозрительный и к алкоголю почти не притронулся, но что будет на этот раз? Натан Яковлевич еще раз вздохнул и провел по бутылке ладонью, уже не столько стирая пыль, сколько мысленно прощаясь с ценным напитком.

Раздался стук в дверь. В кабинет вошла Ганна Владимировна. Она поставила рядом с бутылкой две рюмки.

— С каждым разом они все тупее, Натан. Где твоя бандерша их берет?

— Что, совсем ни в зуб ногой?

— А что, не видно?

— Вот и поговорили! — рассмеялся Ройтман. — Как в суде, вопросом на вопрос. Не всем же быть такими умными, как ты, Ганночка. И потом, она полностью соответствует описанию того типа женщин, которых предпочитает этот гусь.

— Такой тип предпочитают все, — обиженно молвила секретарша. — А не только он.

— Нет, не все, Ганночка, — с теплотой в голосе возразил Ройтман. — Я, например, люблю полных брюнеток. Ой, время уже! Скорей, скорей!

Ганна Владимировна всплеснула руками и заторопилась. Уже много лет Ройтман поддерживал в своей секретарше эту влюбленность в себя и надежду на взаимное чувство. Это очень стимулировало рвение Ганны Владимировны и снимало многие вопросы, например о повышении зарплаты.

Через пару минут в кабинет вошел лощеный тип с манерами нувориша. Пиджак от Армани своим благородным покроем скрывал дефекты его фигуры. Два или три толстых пальца унизывали перстни. Туфли из какой-то невообразимой кожи — то ли рыбьей, то ли змеиной — свидетельствовали о том, что приехал он сюда не на трамвае…

Нувориш оглядел помещение взглядом победителя, на мгновение задержал его на столике с коньяком и вперил в Натана Яковлевича, поднявшегося ему навстречу из-за горы папок.

— Здравствуйте, здравствуйте! Давно ждем вас, господин Дубинин. — Натан Яковлевич шел к гостю, не спуская глаз с его рук, но не торопясь протягивать свою.

— Привет. — Дубинин выпятил нижнюю губу и спрятал руки в карманах брюк. — Ну что нового? Что там она еще отколола?

Гость покачивался с пятки на носок и смотрел на адвоката как на надоевшую вещь.

— Вы имеете в виду свою супругу? — вкрадчиво поинтересовался Натан Яковлевич.

— Бывшую, — поднял гость палец, больше похожий на сардельку.

— Да, конечно. — Ройтман не имел привычки спорить с клиентами. — Хотя по закону вы пока еще муж и жена…

— Короче, — оборвал его гость.

— Короче, — в тон ему ответил Ройтман, — она согласилась на все ваши условия. Я подготовил «рыбу» договора.

— Это хорошо, — пророкотал гость.

— Сейчас принесут. — Ройтман направился к двери. — Маргариточка, принесите нам договор. — Он прошел к столику у окна, налил в рюмки коньяк. — Должен признаться: мне порядочно осточертел этот процесс, и я с удовольствием выпью за его завершение.

— Давно бы так, — милостиво улыбнулся Дубинин и залпом осушил рюмку, которая в его руках выглядела не больше наперстка. — Хорош коньячок. Только рюмки маленькие. Плесни-ка еще.

Ройтман, улыбаясь, покосился на двери. Где эта чертова кукла? Неужели Ганна не отдала ей бумаги? Он с неудовольствием посмотрел на украшенный огромным перстнем мизинец гостя, который тот оттопырил, опрокидывая в свою утробу очередную порцию коньяка.

Наконец появилась Маргарита. Она шла грациозно, медленно, держа бумаги в пальцах опущенной вдоль гибкого тела руки. Она не смотрела на Дубинина, улыбаясь томной улыбкой Ройтману. У Натана Яковлевича мурашки поползли по спине.

«И перси, полные томленьем…» — пронеслась в голове полузабытая пушкинская строка.

— Вот бумаги. — Маргарита протянула адвокату договор и перевела взгляд на гостя.

Голос девушки вывел Ройтмана из оцепенения. Он взглянул на Дубинина и с удовлетворением отметил, что клиент буквально ошалел. Он завороженно смотрел на Маргариту и совершенно бессмысленно улыбался, препротивно оттопырив нижнюю губу. Даже рюмку он забыл опрокинуть.

— Вы знаете что? — сказал Натан Яковлевич. — Ужасно много дел. Можно сказать, по горло. Вы не обидитесь, если я попрошу нашу практикантку ознакомить вас с условиями договора?

— А?! — Дубинин взглянул на Ройтмана. — Чего — не обижусь? Да нет, конечно, не обижусь! Занимайтесь делами… Какие пустяки! С удовольствием ознакомлюсь с вашей… то есть с договором.

— Ну и прекрасно! Места, правда, у нас немного…

— Ничего. Мы в приемной, — многообещающе произнес Дубинин, ободренный улыбкой девушки.

Они ушли, а Ройтман уселся за стол и улыбнулся своим мыслям. Стопроцентное попадание! Даже и нечего беспокоиться за исход махинации, то есть операции. Он ей еще руку и сердце в придачу предложит!

И жену будет умолять о разводе на любых условиях! Но какая фемина, с ума сойти!

От мыслей его отвлек приход Дубинина. Он вошел без стука, молча сгреб со столика коньяк и рюмки и, не глядя на хозяина, вышел.

«Надо было убрать, — с горечью подумал Натан Яковлевич. — Однако девочка знает свое дело. Пожалуй, надо вызывать конвой».

Он набрал номер телефона фотографа, услугами которого пользовался в подобных случаях.

— Алло, Мишенька, у меня сейчас в конторе сидит человек, которого мы ждали.

— Через десять минут буду.

— Давай, дорогой, обнимаю.

Ройтман повесил трубку и посмотрел на часы, отметил время и направился к двери. Взявшись за ручку, несколько раз подергал, прежде чем открыть.

Маргарита и Дубинин сидели на диване поодаль друг от друга, бумаги рассыпались по полу. «Играем школьный роман», — отметил про себя Ройтман.

— Как проходит ознакомление? — елейно улыбнулся он Дубинину.

— Хорошо, — недовольно пробурчал тот.

— Маргариточка, минут через десять можете быть свободны. Я сам закрою двери.

— Хорошо, Натан Абрамович.

«Вот дура! Отчество запомнить не может», — подумал Ройтман и с беспокойством посмотрел на гостя, но тот, кажется, ничего не заметил.

Через пятнадцать минут Натан Яковлевич вышел в опустевшую приемную, запер кабинет и прошел к маленькой комнатке. Свет здесь не горел, а за окнами почти стемнело. На диване глыбой возвышался дремлющий шофер. Ройтман растолкал его. Еще через мгновение адвокат садился в машину.

На улице было не так темно, как казалось при взгляде из окна. Натан Яковлевич положил портфель себе на колени, пальцы нащупали внутри прямоугольник видеокассеты.

Кто же все-таки мог организовать такой грубый «наезд» на Варганова? Судя по масштабу, люди, обладающие весьма большими возможностями. Тогда почему все так топорно сделано? Значит, подброшенные деньги только часть игры, затеянной против чиновника. И кто ведет эту игру? Теневые алкогольные короли? В этом бизнесе крутятся сумасшедшие деньги, возможности этих людей практически безграничны. А он играет против них! Натан Яковлевич внезапно понял, что будет сражаться не с государством, а с силой, намного превосходящей его и даже подчинившей себе его аппарат.