Битва вечной ночи - Дарт-Торнтон Сесилия. Страница 17

— И с какой радости они предпочитают жить в таком диком и глухом месте, да еще так близко к Казатдауру? — спросила Кейтри.

— Тут жили праотцы этих людей, — ответил уриск. — Когда-то людей здесь было гораздо больше, чем сейчас. Но с течением лет неявных становилось все больше, и многие жители покинули эти края. Оставшиеся же предпочитают жить здесь потому, что это исконно их земля, а может, еще и из-за Торна.

Сердце Тахгил пропустило удар.

— Какого Торна? — быстро спросила она.

— Благородный Торн, так называют они его, по первой руне — одинокое терновое дерево, что растет в Эрречде, сердце деревни. Говорят, второго такого нет. Цветет оно только раз в год, в полночь. В это время вверх по заливу всегда приплывают моряки, чтобы полюбоваться его цветами.

Путницы дошли до Ограды и зашагали вдоль нее к Западным воротам. От сторожек в кронах деревьев не донеслось ни единого возгласа — лишь из-за самого забора слышался смутный гул голосов.

— Завтра канун Катания-на-Ворвани, — пояснил уриск. — Местные небось сейчас все в таверне, выпивают и распевают.

Ворота оказались такой же вышины, как вся Ограда — тяжелая решетка из дерева и металлических брусьев.

— Здесь я вас покину, — сказал уриск. — Люблю, признаться, приюты людей, но хожу по ним своими путями.

— Ой, а мы еще увидим тебя? — пролепетала Вивиана.

— Да, если захотите.

Вид у уриска сделался обрадованный, хотя и застенчивый.

— Тогда прощай.

Их провожатый поклонился и затрусил назад, во тьму. Внезапно Кейтри обернулась и поглядела через плечо на лес.

— Кажется, я слышала чьи-то шаги у нас за спиной.

Тахгил набрала в грудь побольше воздуха и закричала:

— Эй! Пожалуйста, впустите нас — мы путницы, застигнутые тьмой, ищем приюта!

В ответ на ее слова по ту сторону стены раздался такой шум, как будто воин в полном боевом облачении свалился с дерева. За какофонией последовала вереница сдавленных проклятий и лязг металла.

— Кто там? — наконец прокричал мужской голос.

— Три путницы, ищущие приюта, — повторила Тахгил.

— Отойдите на девять футов от ворот! — раздался приказ.

Подруги повиновались. Из маленькой клетушки в развилке дерева над изгородью показалась голова в ярко надраенном открытом шлеме и придирчиво оглядела их. Последовал быстрый обмен репликами с теми, кто ждал под деревом, а потом между брусьями ворот высунулся длинный нос.

— Приблизьтесь и дайте вас разглядеть поближе!

Тахгил, Вивиана и Кейтри снова подошли к воротам.

— Ты уверен? — донесся до них голос стражника наверху. Тот, что стоял снизу, ответил какой-то неразборчивой фразой.

— Вы призраки или еще какая колдовская нечисть? — справился Длинноносый через ворота.

— Нет. Мы смертные девицы.

— Все три?

— Да.

Шум за воротами возобновился с новой силой: треск и лязг снимаемых засовов, цепей, задвижек и щеколд по всей вышине могучих ворот. Наконец что-то последний раз жалобно скрипнуло и в воротах отворилась маленькая калиточка. Длинноносый стражник высунулся в проем и мотнул головой, указывая подбородком себе за плечо, — жест, который подруги восприняли как позволение заходить.

— Только поживей, — велел он. — Нельзя же всю ночь держать ворота нараспашку.

Пригнувшись, путешественницы прошли под низенькой аркой в калитку и Длинноносый поспешно запер ее за ними, производя не меньше шума, чем при отпирании. Тем временем Яркошлемый проворно слез вниз по лестнице, в которой недоставало нескольких ступенек, и замер, глядя на чужестранок с нескрываемым благоговением пополам со страхом.

Оба стражника были одеты в подпоясанные свободные туники, капюшоны-талтри с кольчужными привесками и штаны, заправленные в сапоги. На все это у обоих были наброшены толстые кожаные полудоспехи. Один красовался в поношенном кожаном панцире с до блеска начищенными металлическими пластинами, второй носил металлическую кольчужку старинной работы. Волосы стражников, густые и темно-русые, спутанными лохмами спадали на плечи. Вооружение обоих составляли короткие кривые сабли, широкие мечи и алебарды — и на всем виднелась одна и та же эмблема: терновое дерево.

Шагах в сорока позади стражников стояла обвитая плющом таверна — оттуда-то и доносились голоса и разговоры. Из окон лился мягкий оранжевый свет. Над дверью висела грубо намалеванная вывеска: терновое дерево с колючими черными ветвями.

Стражники стояли и глазели, разинув рты. Тахгил неуютно переминалась с ноги на ногу под их любопытными взглядами, пока один из стражников не толкнул другого локтем и они не приняли более равнодушный вид. На спутниц Тахгил они взглянули лишь мимолетно, а вот к ней самой их глаза словно магнитом притягивало.

Наконец Яркошлемый откашлялся.

— Чтоб меня повесили! — пробурчал он, почесав себя за ухом. — В жизни ничего подобного не видывал. Три юные девы, шастающие по глуши без всякой охраны — ну и дела! Вы, верно, слышали зов Лесного Рога.

— Да не, вы, надо думать, приехали на Катание-на-Ворвани, — предположил Длинноносый. — И на Поклонение Терновнику с утра и Сожжение Моряка вечером. Пришли, стало быть, по прибрежной дороге, с корабля. Останетесь на Летние Праздники?

— Увы, нет, — ответила Тахгил, не опровергая остальные его догадки. — Мы здесь всего лишь проездом.

— А-а-а, вон оно как.

Яркошлемый постучал себя заскорузлым пальцем по носу и многозначительно подмигнул с видом человека, приобщенного к тайне. Тахгил подозревала, что он и понятия не имеет, с какой это стати три молодые девицы «проезжают» через эту деревню, однако, полагая, что все остальные в курсе, предпочитает не выдавать своего невежества.

— Найдутся ли в гостинице свободные комнаты? — поинтересовалась она.

— Разумеется, госпожа.

Яркошлемый со всех ног бросился вперед, чтобы первым возвестить в гостинице о Прибытии Чужестранцев. Длинноносый солидно двинулся в арьергарде с видом бывалого ветерана, которого никакие Незваные Гости не заставят забыть о Долге.

— Сожжение моряка? — нервно прошептала Кейтри на ухо Тахгил. — Неужели тут живут такие варвары?

— Думаю, нет, — ответила Тахгил. — Сдается мне, так здесь называется какой-нибудь не столь зверский обычай.

Шум, вызванный появлением Яркошлемого, внезапно оборвался, когда Тахгил со своими спутницами вступили в общую залу таверны, освещенную желтоватым светом факелов.

На пороге девушки остановились. После долгого и утомительного пути все три были более похожи скорее на оборванок, чем на благородных дам, — тем паче что и изначально постарались одеться неброско, дабы сохранить инкогнито. Помещение, куда они вошли, предстало им неподвижной живой картиной: поднятые бокалы, застывшие вполоборота люди, не успевшие закончить движения, договорить фразу. Все, разинув рты, глазели на новоприбывших.

На Тахгил вдруг навалилась неимоверная усталость. Девушка пожалела, что они вообще пришли сюда.

— Да что с вами, ребята? Девиц, что ли, никогда не видели?

Остряк, плотный загорелый парень, стоял, заткнув большие пальцы за пояс. В отличие от остальных посетителей таверны, русые волосы которых словно бы присыпали табаком, в его шелковистых пепельных локонах мелькали серебряные нити, как будто он постарел до срока: ибо по лицу ему никто не дал бы больше двадцати восьми лет.

Собутыльники ответили дружным хохотом, но все же пристыженно уткнулись носами в кружки. Над таверной снова повис гул разговоров и звон посуды. Однако, как и предсказывал уриск, разглядывать трех путешественниц не прекратили, только теперь уже украдкой и исподлобья.

Плотный парень приветливо кивнул.

— Добро пожаловать в Апплтон-Терн на Заливе Серого Стекла, — жизнерадостно ухмыльнувшись, провозгласил он. — Я — Эрроусмит, Глава Деревни и Повелитель Сотен. Желаете ли отужинать?

— Воистину, сэр. Благодарствуем.

Эрроусмит распорядился подать еды и питья, новоприбывшим расчистили место. Предусмотрительно представившись как «мистрис Меллин», «мистрис Веллеслей» и «мистрис Линдун», путницы уселись. Повышенное внимание их изрядно нервировало. В считанные минуты решительно все посетители таверны под тем или иным предлогом собрались вокруг столика девушек. Длинноносый, забыв про службу, разглагольствовал с самым авторитетным видом: