Леди Печалей - Дарт-Торнтон Сесилия. Страница 30

Публика аплодировала каждому колкому замечанию. Тем не менее оба участника скандала хорошо сознавали, что вскоре последует неминуемое возмездие от разгневанного Управляющего королевским имуществом за нанесенный коврам и посуде ущерб.

После долгих препирательств жонглер-неудачник обхватил противника за колени и сбил с ног.

В ход пошли кулаки. Рохейн и многие другие ретировались в сравнительную безопасность танцевального зала. Среди множества людей девушка обратила внимание на высокого мужчину с яркими голубыми глазами, одного из лакеев. На нем был надет эффектный костюм из синего бархата, отороченный белым мехом. Он склонился в низком поклоне перед кудрявой горничной, шестой внучкой маркиза Рано. Девушка подала ему руку, и они закружились в танце, глядя друг другу в глаза.

— Любовь не знает разницы в общественном положении, — сама себе пробормотала Рохейн.

Раскрыв деревянный резной веер, расписанный сценами из легенды о спящих воинах, Вивиана подошла поближе к хозяйке.

— Я сплю или на мне действительно платье, расшитое серебром, и пояс с топазами моей хозяйки?

— Иди развлекайся! — проговорила Рохейн с улыбкой. — Сегодня ты леди и не должна меня сопровождать.

— Джорджиана Гриффин все время находится около Дайанеллы…

— Меня это не интересует, иди.

— Я вам так благодарна! Не дождусь, когда смогу потанцевать! Это лучшая ночь в моей жизни!

Поспешно поклонившись, Вивиана присоединилась к дамам, ожидающим приглашения на танец.

Рохейн обвела взглядом зал, обмахиваясь лакированным веером. На поясе у нее висела маленькая сумочка, в которой лежали карточки и изящный карандашик. Сумочка была расшита жемчугом и золотом. Филигранная работа мастеров вызывала восхищение. Несколько джентльменов написали на карточках свои имена. Подходя к даме с приглашением на танец, пылкий претендент извлекал из кармана белый кружевной платок и с поклоном размахивал им. Рохейн приняла несколько приглашений, многим отказала.

Блестящим танцором она не являлась, поскольку на импровизированных уроках Вивианы выучила всего несколько па, хотя галантные кавалеры, в чьих объятиях кружилась Рохейн, не обращали на сей факт внимания. Но все равно никто из них не мог сравниться с Торном. Рохейн больше не хотела танцевать ни с кем, кроме него. Устав отказываться от приглашений, она спрятала лицо под маской с перьями, взятой взаймы у герцогини Роксбург, изображавшей сегодня камеристку. Правда, она почему-то прикрепила к спине пару больших крыльев мотылька и распустила черные волосы.

В зале находилось много дайнаннских рыцарей, одетых и как аристократы, и как слуги, но с того места, где стояла Рохейн, их было трудно рассмотреть. Казалось, что с галереи, где размещались музыканты, кто-то руководил происходящим. Заметив молодого графа, по-видимому, разгадавшего маскировку и стремительно продвигавшегося в ее направлении, Рохейн выскользнула в дверь для слуг и оказалась на узкой лестнице.

Спускаясь вниз, девушка ощутила за спиной чье-то присутствие. В свете факела на стене появилась длинная темная тень. Рохейн повернулась и подняла глаза, потом сорвала маску, чтобы лучше видеть.

— О господи! Лорд Саргот!

Он ничего не ответил, просто стоял, глядя на нее с высоты. В высокой белой фигуре, напоминающей мраморный столб, было что-то пугающее. Длинное лицо и борода придавали колдуну необыкновенный колорит. Практически единственный представитель императорского двора, одетый в свои обычные одежды. Рохейн едва сдерживалась, чтобы не повернуться и не броситься вниз по лестнице. Девушка убеждала себя, что ей нечего бояться этого человека. В конце концов, он слуга Короля-Императора, а она обладает расположением монарха.

— Сэр, позвольте мне пройти.

— Миледи… Рохейн, не так ли? Вас так, кажется, называют?

— Да.

— Миледи Рохейн. — Он еще раз с ударением произнес ее имя. — Я далек от того, чтобы мешать вам пройти.

Но с места лорд Саргот так и не сдвинулся. Его глаза загадочно мерцали в свете факелов. Что колдун имеет в виду? Что он знает?

Мозг искал выход и почему-то вернул Рохейн в прошлое. Сианад говорил, что нельзя показывать испуг и убегать. Иначе страх возьмет над тобой верх.

— Итак, позвольте мне пройти, — произнесла Рохейн с решительностью, которой вовсе не ощущала.

— Пожалуйста.

Он сделал шаг, но не в сторону, как этого можно было ожидать, а навстречу. Рохейн отшатнулась. Вдруг снизу раздался голос:

— О моя прекрасная леди, вы здесь?

Появился Эрсилдоун. Девушка ему улыбнулась с чувством необыкновенного облегчения. Когда она опять оглянулась, Саргота уже не было.

— Где же он?

— Кто? Неужели я был так нетактичен, что помешал любовному свиданию на лестнице? Ей-богу, Рохейн, вы должны мне раскрыть имя счастливого соперника.

— Не соперника, ваше сиятельство, здесь был лорд Саргот.

— Моя дорогая, вы дрожите как осиновый лист. Чем этот старый шарлатан вас так напугал? Я ему шею сверну!

— Нет, я не испугалась.

— Очень на него похоже. Никогда не доверяйте колдунам, вот что я вам скажу. Все эти трюки, дым, взрывы. В них не больше магии, чем в обыкновенном сите. Пойдемте. Вы не в музыкальную галерею направлялись? Я провожу вас. Мне всегда нравилось там бывать.

Они вместе пошли наверх.

Едва оказавшись на месте, Рохейн не смогла удержаться и посмотрела вниз в надежде увидеть Торна. Когда же на рассвете приоткрылся красный глаз зимнего солнца, она поняла, что его в зале нет.

Прошло два дня.

Из праздничной суеты дворец окунулся в пучину войны. На севере опять начались волнения, и на этот раз Король-Император сам отправился вместе с большой армией и рыцарями в район боевых действий, оставив вместо себя при Дворе герцога Эрсилдоуна. К этому событию готовились заранее и через пару дней после праздника отправились в путь. Во дворце воцарилась тишина. Опустели залы и коридоры.

Однажды к Рохейн пришла Дайанелла и отослала служанок.

— У меня есть новости.

— Какие новости?

— Которых ты так долго ждала.

— Какие новости? Говори же скорее!

— Дорогая, ты последние дни такая взволнованная. Скучаешь по дому?

— Нет, не скучаю.

— Тогда я настаиваю, чтобы ты относилась ко мне добрее, — криво улыбнулась Дайанелла. — Я кое-что разузнала. Видишь, как я стараюсь угодить тебе? — наигранно продолжала она. — Ты мне стала ближе, чем сестра.

— Если я обидела тебя — прошу прощения, Дайанелла.

— С удовольствием прощаю. — Понизив голос, девушка доверительно заговорила: — Мне удалось кое-что узнать о твоем дайнаннце, сэре Торне.

Рохейн вспыхнула.

— Что? Что ты узнала? — спросила она, стараясь скрыть нетерпение.

— Он только что уехал.

— Куда уехал?

— На войну. Дорогая, он уехал вместе с Королем-Императором. И что ты теперь собираешься делать? Оденешься в солдатскую форму и отправишься с ним воевать? Прости меня, я не должна тебя мучить.

— Значит, он там. А ты уверена? Откуда тебе знать? Ты его видела?

— Терпение, дорогая! Ты ведь знаешь, Рохейн, что у меня при Дворе есть связи. Мой дядя очень влиятельный человек, но он умеет хранить секреты. Будь уверена, никто при Дворе не узнает о твоем интересе к Торну. Не надо меня благодарить! Ради дружбы Дайанелла готова на все.

— Но я действительно тебе благодарна. Ты настоящий друг, Дайанелла. Надо попросить герцога Эрсилдоуна сочинить о тебе песню.

— Ты необыкновенно изобретательна, дорогая. Но мне нужно уходить, дела.

— Останься, пожалуйста.

— Не могу.

Дайанелла дошла до двери и, полуобернувшись, бросила через плечо:

— До завтра, моя…

Последние слова были произнесены со смехом. Ей следовало сказать «моя мнимая подруга».

Жалованная грамота на баронство была подписана, но в связи с тем, что Король-Император отсутствовал и когда вернется, никто не знал, официальное вступление во владение титулом откладывалось. Эрсилдоуна занимали многочисленные дела, и между отправкой отчетов, получением важных донесений и посещением собраний герцог не располагал ни единой свободной минутой.