Испытание - Чиркова Вера Андреевна. Страница 60

К огромному сожалению наблюдателей, рассказывать о своих похождениях пришлось им одним. Все произошедшее с герцогом и оставшимися с ним спутниками еще на крыльце коротко и четко объяснила тень, и ни один из попавших в яму людей не сумел добавить к этому рассказу ничего нового. Зато красочные объяснения Селайвена и Алдера, словно соревнующихся в описании подробностей, заставили людей слушать рассказ о приключениях спутников, затаив дыхание.

— Лишь бы русалки с малышами не пострадали, — постановила наконец тень и открыто взглянула в глаза бывшего наставника. — Как ты считаешь, Ганти, куда нам лучше отсюда идти? К гольдам или к драконам?

— Видишь ли, Таэльмина, — осторожно произнес эльф, и в его голосе тень услышала подлинную горечь, — теперь у нас нет права выбора. Когда Грард вас позвал, вы уже прошли испытания у трех рас и оставалась ровно половина — гольды, моряне и драконы. А вот если вы попытаетесь пойти к драконам теперь, они вас не примут. Ведь гольды окажутся обойденными и сразу начнут обижаться и возмущаться. Они очень ревниво относятся к справедливости и весьма болезненно воспринимают любые попытки оставить их в стороне от общих дел.

— А у гольдов нам тоже будут устраивать такие подлые ловушки? — заинтересовался герцог.

— Понятия не имею, — хмуро признался Алдер, — правители этой расы отличаются очень своеобразным подходом ко всем проблемам. Могу предположить только одно: едва рассмотрев наш отряд, гольды постараются придумать, как выжать из такой необычной компании всю возможную и невозможную для себя выгоду.

— Ну тогда, значит, отправимся завтра с утра, — подумав, вынес решение Хатгерн, — а сейчас вы идете отдыхать, а мы занимаемся приготовлением ужина. И еще, Ганти, мне нужно с тобой поговорить.

Он встал и первым вышел из комнаты, ничуть не сомневаясь в согласии мастера-тени.

Выбрав одну спаленку первого этажа, где раньше очень недолго жили типары, герцог открыл дверь и, не оглядываясь, вошел внутрь. Прошел к окну, посмотрел на ветви ивы, плотной занавесью висящие снаружи, и невесело вздохнул — эту сторону герцогских обязанностей он не любил никогда. Отношения двух людей всегда запутанный клубок, из которого торчит наружу несколько концов, и далеко не за все можно дергать. А тем более если эти люди — тени, у которых, как он выяснил, подвергают насильной заморозке все самые нежные и горячие чувства.

— Какой вопрос не дает тебе покоя? — плотно прикрыв дверь, устало осведомился Ганти, прошел к лежанке и рухнул на нее подрубленным деревом. — Если бы ты знал, как мы устали и переволновались. Уже даже обсудили, как начнем вас искать.

— Могу представить, каково вам пришлось, — хмуро усмехнулся в ответ Харн, садясь напротив, — и прекрасно понимаю, как не хочется тебе говорить на эту тему. Но я тоже не мальчик и знаю, на какие безумства способна женщина, которая считает тебя своей собственностью. Таэль спасла меня от смерти, от ужасной мучительной смерти, и это не самая страшная кара, какую придумала для меня девушка, которую я считал сводной сестрой, потакал и баловал как мог. Всего лишь за отказ жениться на ней, хотя я ни разу не дал ей ни малейшего повода для таких надежд и не выразил никакого интереса к ее женским прелестям. И кроме того, точно знал, что и сама она не испытывает ко мне никаких нежных чувств. Вот поэтому я и тревожусь — видел, как посматривал на Шену Изор, у него очень выразительная морда, когда привыкнешь. И еще я сразу понял, какие у вас отношения, это я говорю, чтобы не ставить тебя в неловкое положение. А вот теперь решай сам, нужно мне знать что-то еще или нет.

— Неужели Бретта решилась на такое, — озадаченно произнес Ганти, — никогда мы не считали ее достаточно жестокой для подобного поступка.

— И вы ошибались. Впрочем, как и я сам. За сутки перед этим она попыталась убить Таэль, а позже, когда тень помешала ей разделаться со мной, достала кинжал. Очевидно, надеялась справиться с нами без затруднений, ведь я был связан и помочь Таэльмине не мог.

— Она… жива? — помедлив, осведомился Ганти и напрягся в ожидании ответа.

— Нет, — тоже не сразу сообщил Харн, — как и ее соучастник. Но разве у вас нет сведений об этом происшествии?

— Сейчас в твой дворец невозможно попасть, и оттуда тоже никого не выпускают. Генерал Регорс ввел в столице военное положение и устроил из Тангра отлично защищенную крепость. А дворец в нем — как крепость в крепости… и никаких балов и развлечений там больше не устраивают. Старая герцогиня и Лархой тоже там. Ее милость иногда появляется на минутку на стенах, махнуть народу платком. Больше никто ничего не знает и не видит, — коротко доложил мастер-тень и смолк, давая Харну время осознать новости. А потом тихо добавил: — А с Шеной я разберусь. Она моя боль и мое наказание, первый раз в жизни я не успел на выручку, когда ученица была на задании. После этого мне оставалось только одно — стать для нее спасательным плотиком, иначе…

— Извини… — удрученно выговорил герцог и стиснул зубы, отчетливо представив, чем может грозить зеленым девчонкам опоздание наставника. — Отдыхай.

Резко поднялся с места и решительно покинул комнату, сжигаемый одним лишь желанием — немедленно увидеть Таэльмину и убедиться, что с ней все в порядке.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

— Счастье мое, — тихо шептал Харн, осторожно распутывая пальцами тугие шелковистые завитки. Потом не удержался, нагнулся и, как истомленный жаждой путник, истово припал губами к выглянувшему из-под одеяла полуобнаженному плечику.

— Поймаю шпионов отца и потребую возвратить деньги за неверные сведения, — сонно пробурчала Таэльмина, поглубже закопалась в одеяло и передразнила: — Герцог Крисдано по утрам злой как вепрь, если разбудить его до завтрака.

— Не надо их ловить, — счастливо засмеялся Харн, — они не солгали. Просто мне никогда раньше не приходилось просыпаться рядом с любимой девушкой.

Тень еле слышно фыркнула, старательно скрывая от самой себя, как она озадачена и смущена. А еще, пожалуй, тоже счастлива, хотя вчера вечером он очень деликатно и в то же время категорично ее отверг. Вернее, не саму Таэльмину, а сделанное ею предложение, хотя для некоторых это, возможно, одно и то же. Но не для нее… И к тому же неимоверно приятно грели слова, сказанные герцогом в ответ на прозрачный намек.

— Ты сделала меня сейчас самым счастливым на свете мужчиной, Таэль, — крепко прижав ее к себе, очень серьезно объявил герцог несколько часов назад, — и даже сама вряд ли представляешь, какой это для меня драгоценный дар. И хотя я вовсе не монах и давно мечтаю о тебе, тем не менее я слишком тебя люблю. Поэтому не намерен отнимать у тебя, да и у самого себя, ни одного мгновения, ни одной восхитительной мелочи этого самого счастливого события в моей жизни. Я мечтаю, чтобы у тебя было самое красивое и роскошное платье, самый прекрасный букет и самый торжественный свадебный ритуал. А потом самый уединенный замок или дом в самом красивом месте, и самая светлая и огромная комната в нем. И никаких слуг, гостей и попутчиков, только Тук. Меньшего ты не заслуживаешь.

И у нее не нашлось ни малейшего довода, чтобы опровергнуть его слова. Хотя теней учат и искусству убедительно доказывать свою правоту, и неправоту тоже, но в тот момент ей просто не хотелось о нем вспоминать.

— Нам пора вставать? — потянулась Таэльмина и припомнила, о чем хотела его спросить вечером, да так и не успела. — А мне ты скажешь, о чем говорил с Ганти?

— Может… не нужно?

— Не может, — строго отрезала тень, выскальзывая из-под одеяла и одеваясь со сноровкой бывалого воина, поднятого по тревоге. — Шена почему-то считает меня своим врагом, и я должна знать, какие у нее имеются для этого причины. И можешь не делать несчастное лицо, я с первого взгляда поняла, в каких они отношениях. Не могу лишь понять, почему ему это разрешили. Ведь наставник, связанный с ученицей постелью, прежде всего теряет в ее глазах авторитет и становится более уязвимым.