Свобода Маски (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик. Страница 17

Раздумывать или отрицать не было никакого смысла. Она сказала:

— Да. И кроме того, несмотря на все его… всю его резкость… я влюблена в него. И я просто не могу это отпустить.

— Хм… — только и выдал Эштон, после чего некоторое время молчал. Берри заметила, что городской шум сейчас кажется ей недостижимо далеким, как будто она и молодой коронер находились где-то на другой равнине.

Эштон прокашлялся.

— Ты хочешь сказать, — рискнул предположить он. — Что ты была удачей для Мэтью, несмотря на все те передряги, в которых он побывал, и, несмотря на то, что сейчас он похищен опасным преступником и направляется с ним в Англию?

— Да, — твердо ответила она.

— Но как же?

Девушка одарила его легкой улыбкой и сказала:

— Он все еще жив.

— Ты надеешься на это.

Она кивнула.

— Да, я надеюсь. Но не только. Когда мистер Грейтхауз отправится в Англию на корабле «Счастливый Случай» через два дня, я поеду вместе с ним.

— Нет! Ты же не можешь говорить это всерьез! — когда она не ответила, Эштон осознал, что она уже приобрела себе билет и собрала вещи. Он некоторое время пытался собраться с мыслями. — Я… ну… я не совсем… послушай, а что Грейтхауз об этом думает?

— Он долго сопротивлялся, — это было сказано мягко и со снисхождением. У нее были свои деньги, и она могла тратить их так, как ей заблагорассудится. Этим утром она обратилась к одному из вновь прибывших, которые искали работу в школе, и попросила временно поработать на ее месте. — Мой дед тоже спорил, но оба они уже начали понимать, что из этого ничего не выйдет.

— Серьезно? Пожалуйста, просвети меня, почему ты хочешь пойти на эту… очень дикую и, я уверен, опасную авантюру? Которая может оказаться абсолютно бесполезной, и, я думаю, ты об этом знаешь.

— Вполне может быть, — призналась она. — Мистер Грейтхауз и я можем никогда не найти его. Но… я люблю его, Эштон. Почему? Я знаю, кто он и кем может быть. Я выслушала от него очень много обидного тогда, в апреле, но я думаю, что поездка на Остров Маятник повлияла на него так сильно, что он даже сам этого не понял. Он слишком хорошо играл свою роль там…. Знание о том, что он попал в беду, лишило меня и сна, и аппетита. В таком состоянии я была совершенно бесполезна своим ученикам. Я не могу сидеть без дела, Эштон, я должна что-то сделать!

— Например, отправиться на ту сторону Атлантики в штормовой сезон? Вы с Грейтхаузом оба рискуете своими головами, а при этом сама возможность, что Мэтью еще жив, ничтожно мала! Он, возможно, даже не уплыл на этом корабле в Англию, эту информацию же нельзя проверить, — Эштон говорил это, но понимал, что вряд ли добьется результата и сумеет ее вразумить. Она зашла уже достаточно далеко и теперь не отступится. Как и Грейтхауз.

Однако коронер решил задать следующий вопрос — на этот раз тише.

— Как вы собираетесь его искать?

— Давай для начала надеяться, — отозвалась она. — Что удача будет ему сопутствовать.

— Удача… — повторил Эштон, по-прежнему тихо. Он снял очки и, не найдя ничего, чем можно было бы протереть линзы, снял галстук и использовал его. Молодой человек был потрясен и разбит. Этот солнечный день превратился в темную ночь, как в кошмаре. Он снова надел очки с отполированными линзами, сумев разглядеть Берри более четко, и вздохнул. — Ну… я верю, что Грейтхауз присмотрит за тобой. А также Господь, — он посмотрел через стол в ее прекрасное лицо, стараясь запомнить каждую черту, запечатлеть удивительную Берри Григсби в своей памяти. Он никогда не скажет ей, что в этот самый день планировал просить ее руки, а в его кармане лежало золотое кольцо, на котором была гравировка: две руки и между ними одно сердце.

— Мне остается надеяться, — сказал эксцентричный коронер города Нью-Йорка, на чьем чердаке наличествовала внушительная коллекция скелетов и других причуд, которые и составят ему компанию несколько дольше, чем он предполагал. — Что когда-нибудь я встречу добрую и прекрасную женщину, которая готова будет пересечь океан, чтобы найти меня, если я потеряюсь.

— Спасибо тебе, — сказала Берри, накрыв его руку своей.

— Отправляйся. Отыщи Мэтью и верни его, — сказал ей Эштон. И больше здесь было нечего говорить.

Глава пятая

На рассвете красная полоса пробежала по облачному небу, петухи закричали, приветствуя первые нерешительные солнечные лучи, собаки залаяли, чтобы успокоить петухов, а корабли на причале приготовились к отплытию. Здесь, в большом доке судно «Счастливый Случай» принимало на борт последний груз, экипаж проверял обеспечение безопасности пассажиров и количество припасов, а рядом сгруппировались небольшие баркасы, готовые ловить попутный ветер.

Кораблем командовал активно дымящий трубкой шотландец Мак-Клендон, компанию которому составлял маленький пятнистый терьер — собака, издающая, пожалуй, самый громкий лай, который Хадсон Грейтхауз когда-либо слышал. Старший партнер агентства «Герральд» стоял на палубе, отойдя с пути носильщиков, а Мак-Клендон отдавал приказы своему экипажу, делая это так громко, что запросто заглушал петухов и собак по всему острову, а также, наверное, до самых зеленых холмов Нью-Джерси. Грейтхауз поднялся на борт за час до того, как потускнел свет звезд, а маленькие радужные рыбки выпрыгнули из рыболовных сетей. Он поднял свой багаж по трапу и занес его в каюту, на фоне которой молочная за домом печатника, в которой жил Мэтью, показалась королевскими хоромами, при этом отдать за эту каюту пришлось приличную сумму — все равно что башмаки с золотыми каблуками купить — однако Хадсон желал, чтобы во время этого плавания у него был свой личный уголок. Мадам Герральд любезно утолила эту его прихоть. Она и Минкс Каттер вчера ужинали с ним и Эбби Донован у Салли Алмонд. И Хотя Эбби всячески демонстрировала искреннюю любовь к Хадсону и утверждала, что будет с тревогой ждать его возвращения, он сомневался, что такое жизнелюбивое создание, полное похотливых и игривых желаний в действительности проведет так много времени, наблюдая, как сгорает свеча в подсвечнике. Что ж, будь что будет. Он не любил, когда кто-то держит его самого на коротком поводке — так не стоит в таком случае удерживать на коротком поводке и кого-то другого.

Молва об этой поездке быстро распространялась. Казалось, их стол за ужином прошлым вечером стал настоящим памятником того, как Мэтью повлиял на жителей этого города — настолько много людей пришло к Салли Алмонд, чтобы пожелать Хадсону удачи в поисках и выразить искренние надежды, что мистер Корбетт в скором времени вернется целым и невредимым. Сама Салли в первую очередь пообещала, что будет молиться за успех этого мероприятия, и, чтобы доказать свою искренность, сказала, что весь ужин этим вечером будет списан на счет заведения. Затем явился торговец сахаром Соломон Талли, очень хорошо обеспеченные владельцы гончарной мастерской Хирам и Пейшиенс Стокли, главный прокурор Джеймс Байнс, доктор Артемис Вандерброкен, прачка и королева сплетен вдова Шервин, Роберт Деверик, Гиллиам Винсент — довольно чопорный хозяин «Док-Хауз-Инн» и последней, но не менее важной персоной среди посетителей выступила пышногрудая блондинка Полли Блоссом, чье положение хозяйки самого известного публичного дома Нью-Йорка нисколько не умаляло ее финансовой состоятельности и высокой манеры держаться. Эта женщина считала, что занимается честным и тяжелым трудом, работает, как землеройка и вполне может вышагивать с гордо поднятой головой.

В последнее время Хадсон начал лучше ладить с Минкс Каттер, хотя до сих пор не мог сказать, что до конца доверяет ей, потому что не знал ее мотивов. Тем не менее, она, похоже, отлично показала себя в бостонском деле по поиску похищенной броши скорпиона в июне. По крайней мере, она не украла украшение и не сбежала с ним к Профессору Фэллу. Но… забавная вещь… принцесса клинков заметно изменилась после поездки в Бостон. Что-то в ней стало… другим… более темным, возможно. Так или иначе, подробностями этого приключения она предпочла не делиться ни с Грейтхаузом, ни с Кэтрин Герральд. На нескончаемый поток вопросов она отвечала очень просто: работа сделана. Впрочем, учитывая щедрое вознаграждение, выплаченное новому агенту семейством Саттон после возвращения скорпиона, никаких вопросов более задавать и не требовалось.