Свобода Маски (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик. Страница 76

Кин остановился сразу же после Мэтью и тоже посветил в нужную сторону. Туман снова пронес мимо и растворил в себе чье-то призрачное бормотание, быстро переродившееся в тихий пугающий смех, приходящий, казалось бы, со всех направлений сразу, и теперь Мэтью разглядел некое трехголовое чудище, неспешно направляющееся к нему.

В этот момент двое пьяных мужчин с примерно настолько же изрядно перебравшей дамой между ними, вышли из тумана. Женщина хихикала и несла какую-то несуразицу, держа обоих своих спутников за плечи. Один из них споткнулся и замер в пределах видимости фонаря Мэтью, едва не врезавшись в стену. Фонарь был поднят. В его свете Мэтью разглядел, что лицо женщины настолько густо намазано румянами, белилами и еще парой тонн косметики, что казалось, она попросту надела на себя второе лицо — весьма непривлекательное. На голове у нее, похоже, было, как минимум, три птичьих гнезда. При этом спутники этой экстравагантной персоны оба были гладко выбриты, носили дорогие на вид плащи и кожаные треуголки.

У Мэтью сложилось впечатление, что джентльмены из высшего света пожаловали сюда, чтобы поразвлечься.

— Сэр, — вдруг невнятно пробормотал один из мужчин, а другой вдруг резко расхохотался, хотя смех этот больше походил на мычание быка. — Сэр, — снова поприветствовал первый, после чего смех второго усилился. — Могу я спросить вас… погодите минутку… Уилфред, пусть она перестанет извиваться, утихомирь ее. Сэр, могу я спросить, не найдется ли у вас «Бархата»?

Этот вопрос обезоружил Мэтью настолько, что он не нашел слов для ответа.

— У нас есть деньги, — продолжал незнакомец. — Наша последняя бутылка… уже, боюсь, превратилась в мочу. У нас есть деньги, — он повторил это так, словно эти слова должны были оказать некоторое магическое действие.

— Нам сказали, что «Бархат» можно найти где-то здесь, — пробасил второй мужчина, и голос его так же был невнятным. — Где-то тут… у нас кончился.

— Заплати ему немного, дорогой, — промурлыкала женщина. Она висела на плечах обоих своих компаньонов, и только это не давало ей упасть. — Спорю, у него бутылочка-то припрятана.

— У нас нет бутылки, — ответил Мэтью.

— А что насчет вас? — первый мужчин обратился к Кину. — Господи Боже, — сокрушенно обратился он к остальным, когда Кин оставил его вопрос без ответа. — Эти двое тупые, как пни!

— Тупни! — прыснула со смеху женщина.

— Вы здесь в продаже его не найдете. Нигде, — лицо Кина стало совершенно непроницаемым. — Нечего здесь делать. Возвращайтесь домой, проспитесь. Там вам самое место.

Трое — в своей неустойчивой конструкции — качнулись взад-вперед, словно эта информация сшибла их морской волной.

— Джимми, — прошептала женщина первому человеку, зарываясь в ворот его плаща. — Я говорила тебе… я говорила тебе… я хочу немного «Бархата». Это все игры и забавы для тебя, дорогуша… все это ебаные игры и забавы, но… Кэрри нужен «Бархат». Теперь… вы говорили, мы собирались…

— Заткнись! — прорычал, оттолкнув ее разукрашенное лицо в сторону и погрузившись пальцами в густой грим. Его рот, выхваченный из мрака светом фонаря, искривился в отвращении. — Здесь где-то должен быть «Бархат»! Тупые уроды… должен быть во всем Уайтчепеле!

— Удачи вам, господа… и мадам, — сказал Кин.

— Эти двое ничего не знают! — взвизгнула женщина. — Они просто мусор! Пойдемте, давайте… о… охх… дерьмо! — ручеек мочи потек на ее потертые туфли. — Найди мне немного «Бархата», Джимми, — сказала она притворно сладким голосом. — Вилли, найди мне немного «Бархата», - она говорила, как ребенок, выпрашивающий сладости, но за ее притворно нежным тоном скрывалась угроза.

— Да мы в нем купаться будем до утра, — ответил галантный Джимми, ударив себя в грудь и выпятив ее, как парус боевого фрегата. Затем трехголовый монстр отшатнулся, прошагал мимо Мэтью и Кина и был проглочен туманом.

— Они, возможно, до утра искупаются в своей собственной крови, — бесцветно предположил Кин. — Идем, нам нужно за угол.

Встревоженный этой встречей, Мэтью снова оглянулся назад на дорогу, которой они шли. И снова… это был блик фонаря? Ну, конечно же. Полночь в Уайтчепеле — это полдень в Нью-Йорке, но людей здесь даже ночью намного больше — сколько желающих испытать свою крепость духа уже побывало здесь, на пути Мэтью? Возможно, даже не все они были местными жителями, но что это меняет?..

— Приди в себя, — обратился Кин, ошибочно полагая, что Мэтью впал в нерешительность. — Впрочем, знаешь, ты ведь еще можешь спрыгнуть на ходу, пока вагон не переехал тебя, если хочешь.

— Нет. Не могу. Веди.

Кин повел его за угол, где они тут же повернули налево и спустились вниз по лестнице под каменной аркой. Стены сжимались, оставляя проход шириной не более трех футов.

— Смотри под ноги, — предупредил Кин, потому что прямо на его пути лежал человек. Второй сидел рядом на земле, прислонившись спиной к стене. Его глаза были закрыты, он храпел, явно предварительно опорожнив желудок прямо на свой плащ.

Примерно в двадцати футах отсюда виднелся прямоугольник двери с простой вывеской, на которой значилось «3 Сестры». Казалось, окон здесь не было вовсе. Кин встал у двери и повернулся к Мэтью.

— Готов? — спросил он.

Нет.

— Да, — Мэтью кивнул, и Рори распахнул дверь.

Трубочный дым, пары алкоголя и запах немытых человеческих тел царил повсюду. Мэтью проследовал за Кином внутрь, и дверь закрылась за его спиной. Несколько посетителей глянули в их сторону, но тут же отвернулись. Это было небольшое место: тускло освещенный лампами зал, и лишь на некоторых столах стояли фонари. Часть треснутых стен были покрашены заново в весьма странный цвет: цвет чуть синеватого сваренного вкрутую яичного белка. Похоже, художнику при таком освещении пришлось туго: он сумел выкрасить лишь треть помещения, до остального не добрался, поэтому грязные пятна появлялись дальше с завидной частотой, а с некоторых участков свисали размером с кулак куски штукатурки, обнажая под собой дерево. За стойкой в конце зала стоял лысый седобородый мужчина. Две уставшие девушки-подавальщицы пытались поспеть за всеми жаждущими выпивки клиентами. Зал был почти полон, за восемью из десяти столов сидели посетители.

Мэтью сразу заметил, что лучшие столики в таком месте — места в углу, под защитой стены — уже заняты. Он постарался внимательно осмотреть зал, прорываясь своим зрением через сизый дымок, и разглядел нескольких человек, сидящих здесь в одиночестве. Двое из них были одеты в плащи с капюшонами, и их лица скрывались в тени, их руки без перчаток были заняты, поднося кружки к невидимым ртам. Шум разговоров здесь сливался в сплошное бормотание, хотя внезапно кто-то мог заговорить резче и громче, после чего тут же получал удар в лицо и отправлялся в угол, чтобы усвоить урок, где и когда следует высказывать свое мнение.

— Рори! Рори! — мужчина за стойкой позвал его и махнул рукой. Мэтью последовал за Кином к незнакомцу, который уже перегнулся через стойку и наклонился к главе Черноглазого Семейства. Глаза мужчины сияли, на щеках поблескивал пот. — Когда мы получим еще партию? — спросил он, стараясь говорить тише.

— Скоро.

— Когда скоро? У меня тут куча заказов, а мне нечего продавать!

— У меня не было приказов что-нибудь продавать.

— Они беспокоятся! Если не продам им «Бархат» по первому требованию, они же мне весь зал разнесут!

— Пока что они выглядят почти ручными, — возразил Кин.

— Твоими бы молитвами! Ты здесь не бываешь час за часом. Черт, дерьмо! — с жаром выкрикнул он. — Но… я хотя бы первый в твоем списке, ведь так?

— Так.

— Черт… Мне не нравится так вести дела, — хозяин заведения, возможно, понимая, что идет по тонкому льду, решил сменить тему. — Ладно, вам двоим что налить?

— Эль и… тоже эль, — ответил Кин, заказывая на двоих. — И не вздумай разбавить его. А мы пока найдем, где сесть.

— Простите, — обратился Мэтью к хозяину заведения. — Не подскажете ли, который час?