Смертельно безмолвна - 2 - Дьюал Эшли. Страница 27

- Огромное, с деревянной, толстой оправой. Старое, по всей видимости. На раме еще была

написана повторяющаяся фраза, но я плохо знаю латынь. Что-то про огонь и воду.

- Сгорающий в Огне, в Воде возродится, – шепчет женщина, а я хмурюсь.

- Знаете, о чем идет речь?

- Верум.

- Кто?

- Верумское зеркало, – поясняет Джейсон на выдохе, – Зеркало Правды.

- Весьма интригующе. И почему оно так называется?

- Потому что отражение свое в нем видят только бездушные твари. Люди, у которых нет

души, проще говоря. Обычный, хороший человек в зеркале не отразится.

- Вообще?

- Вообще.

Я сглатываю и чувствую, как леденеют пальцы. Внезапно мне становится не по себе. Да, я

видел свое лицо неотчетливо, смазано. Но мой силуэт все же появился в зеркале.

Это навивает на плохие мысли, от которых перехватывает дыхание.

- Ты побледнел, – подмечает Норин Монфор, и неожиданно ее губы дрогают от едва

заметной улыбки. – Неужели Мэттью Нортон отразился в Веруме?

- Нет.

- Нет? Тогда что именно тебя так напугало, мальчик?

- Там... – Я встряхиваю головой и откашливаюсь. – Там отразилась Ари.

Миска неуклюже выпадает из рук старшей Монфор, и женщина пронзает меня таким

испепеляющим взглядом, что внутри все каменеет и покрывается трещинами.

- Ты ее видел? – Осипшим голосом спрашивает она, подаваясь вперед. – Видел Ари?

- Да.

- Что же ты молчал?

- Я рассказываю по порядку.

- Как она? – Норин прищуривает глаза и, поставив руки на стол, нависает надо мной, словно

огромная неприятность. – Она цела? С ней все в порядке?

В порядке ли? Ариадна купалась в бассейне с кровью, а потом едва меня не убила.

Я не хочу делиться своими переживаниями, они сумбурны и пугают даже меня. Ари

собиралась высосать из меня жизнь, а я вспоминаю об ее поцелуе с тупым трепетом, будто это

один из тех хороших моментов, которые оставляют в памяти теплый след.

- Она жива, – аккуратно отвечаю я, прочистив горло, – и она немного другая.

- В каком смысле?

- Ну, она... Вы перестанете меня пытать, если я скажу, что Ари остается все такой же

невыносимой занозой в заднице?

- Она пыталась его убить, – вдруг хрипло отрезает Джейсон и кивает. – Верно?

Я недовольно хмурю лоб, ненавижу, когда мои слова переворачивают. Однако на сей раз, Джейсон оказывается прав, и моя ложь рассыпается на миллиарды частей.

- Что она сделала?

- Она... – Грудь сдавливают силки, я хочу соврать, но потом понимаю, что маленькая ложь

может привести к большим неприятностям, и выдыхаю. – Ариадна поцеловала меня.

Норин отстраняется и обхватывает себя за талию бледными пальцами.

- Поцеловала?

- Да. – Я поднимаюсь и развожу руками в стороны, отчего по телу проносится пожар из

неприятной боли. Сутулюсь, раздраженно стиснув зубы, и выдавливаю улыбку. – У нас с ней

всегда были странные отношения.

- И часто вы пытались друг друга убить?

- Вас удивит мой ответ.

- Интересная ситуация.

- Неужели.

- Конечно, – женщина гордо расправляет плечи и покачивает головой, – вместо того, чтобы

свернуть тебе шею, она решила тебя поцеловать. Тебе не кажется это странным?

- В ней борются два разных существа, – заключает Джейсон, нахмурив лоб, – я почти уверен, что она сама не ожидала от себя такой реакции. Что-то еще?

- Нет.

- Ари ничего не говорила, не спрашивала? Просто поцеловала тебя.

- Я же сказал, – недовольно вскидываю брови, – ничего больше. Кстати поцелуй был так

себе. Чмокнула и бросила, как куль с мукой. Ничего особенного.

Я хватаю со стола миску с готовым лекарством и, хромая, плетусь вон из кухни, не в

состоянии больше отвечать на новые вопросы. Как я могу нормально рассуждать, когда от

воспоминаний у меня волосы поднимают дыбом, а руки покрываются потом. Идиотизм. Я не

узнаю себя, и меня выворачивает наизнанку от этого тупого чувства, что горит внутри.

- Черт.

Заворачиваю в ванную комнату, захлопываю дверь и бросаю миску в раковину, так и не

взглянув на себя в зеркало. Понятия не имею, кто на меня посмотрит в ответ, и не хочу

рисковать. Возможно, там уже совсем другой человек.

Стягиваю порванную футболку, бросаю ее на ледяной кафель. Отрава Норин ужасно воняет,

но я все равно намазываю ей зудящие раны. Жечь начинает еще сильней, и я тихо взвываю, прикрыв от усталости глаза.

Неожиданно в дверь стучат. Я нехотя оборачиваюсь и вижу Норин. Женщина глядит на меня

холодно, прямо, а еще она протягивает мне чашку с чем-то горячим.

- Выпей. Станет легче.

- Что это?

- Обезболивающее.

Я нервно киваю, забираю напиток, но Монфор не уходит. Я тут же понимаю, что она

собирается продолжить расспрос, и протяжно выдыхаю весь накопившийся воздух.

- Говорите.

- Извини?

- Давайте. Я знаю, что у вас есть вопросы. – Я вновь гляжу на женщину. – Валяйте. Я весь во

внимании. Что именно вам интересно? Как она на меня смотрела? Что шептала?

- Мэттью, я не понимаю, почему ты злишься.

- Я не злюсь.

- Серьезно? – Норин Монфор облокачивается спиной о дверной косяк и сплетает на груди

худощавые руки. Волосы у нее растрепаны, кожа бледная, почти прозрачная, будто эта женщина

уже несколько дней не ест, не спит. Но взгляд у Норин живой, острый. Меня колотит под этим

взглядом. – Ты весь дрожишь.

- Это от вашего тупого лекарства. Оно жжется.

- Тогда пей то, что я принесла, и жечь перестанет.

- Не перестанет.

- О чем именно мы говорим? О ранах на шее? Или в груди.

Я поражен тонким подходом тети Ари, поражен ее способностью выдавать довольно

красивые метафоры, когда на части разрывает от странной досады и усталости! Но я даже

посмеяться не могу над этой ситуацией. Мне совсем не смешно и не спокойно, мне тошно.

- Вы пришли задавать вопросы, но я сам не знаю ответов, – горячо выпаливаю я, – да я даже

половины не понимаю из того, что происходит. Например, причем тут вода, огонь, что это

значит? Почему Ноа Морт привел нас именно к Ловари?

- В крови цыган искать ведьм. Они настроены на нашу волну, так как питаются лишь

нашими силами. Прибегнуть к их помощи – вполне логично, просто я не думала, что такое

вообще возможно. – Ведьма пожимает плечами и дергает уголками губ. – Никто не думал.

- Но мы так и не поняли, где сейчас Ари.

- Она с Люцифером, Мэтт. Верум стоит в его чистилище, и да, мы понятия не имеем, где

именно оно находится. Но, может, не это важно?

- Знаете, Ноа Морт сказал, что мы не должны искать Ариадну, что она сама придет.

- Вот видишь, выходит, дело совсем не в чистилище, а в том – что ты там увидел.

- Что я увидел. – Прокатываюсь ладонями по лицу и отшатываюсь назад, я закрываю глаза и

вновь перемещаюсь в тот зал, вновь оказываюсь посреди мрака. – Я увидел люстру и бассейн, наполненный кровью. Я увидел зеркало, свое размытое отражение. Я увидел на раме надпись на

латинском языке, которая повторялась десятки раз. А потом я увидел Ари в зеркале. Она вышла

из бассейна, вся в крови и в тянущихся багровых линиях. – Я шумно сглатываю и продолжаю. –

Она шла ко мне, оставляя красные следы. Ее пальцы искрились и вспыхивали яркими

огоньками, как будто она воспламенялась. Как будто...

Я затихаю, а Норин шепчет:

- Как будто она сама была огнем.

Открываю глаза и сканирую задумчивое лицо женщины. Она касается пальцами губ,

отворачивается, прокручивая в голове сказанные мной слова, а потом вновь смотрит мне в глаза

и делает огромный шаг вперед:

- Сгорающий в Огне, в Воде возродится. Вот, что Ноа хотел, чтобы мы увидели.

- Не понимаю.

- Стихия Ариадны огонь, как я раньше не додумалась, – Норин прикладывает ладонь ко лбу