Чужой (СИ) - Соболев Сергей Викторович. Страница 34

— Один приехал?

— Да. Москвичи и Шульц куда то к этому времени отъехали. Вроде как перекусить… или каких продуктов прикупить, не знаю. В половине седьмого появились Борман и Кислый…

— Это ваши ва аронежские, да? Фамилии! Адреса! Где работают?!

Поживин ответил и на эти его вопросы.

— Ну а па ачиму ты не па аехал с ними на «дело»?

— Так мне не предлагали!

— Пачиму? Ти и разве не мужчина? Ты трус, да? Только грушу умешь ка алатить? И языком молоть, да?

— Народу, наверное, и без меня хватало!

— А ма асквичей было только трое? Или их могло быть больше… но ты а аб этом не знаешь?

— Могло быть и больше. Я ж в их разговоры не встревал. Они то уезжали… ненадолго… то возвращались! Там есть комната… типа кабинет такой… вот там они про меж собой о чем то совещались!

— И что па атом было?

— Когда приехали еще двое наших, Борман и Кислый, я уехал — на съемную хату! А они остались: у Бормана тоже есть комплект ключей от всех помещений «клуба».

Тахир еще какое то время расспрашивал Поживина касательно личностей москвичей и воронежских соратников. Потом решил спросить о человеке, фамилию которого в самый последний момент назвал Супрун.

— Скажи, Па аживин… а ты такого Краснова — знаешь? За авут его — Дмитрий!

— Краснова? Гм…

Саид отвесил допрашиваемому смачную затрещину, затем «подбодрил» ударом палицы по ляжке…

— А атвичай, свинья!

Поживин некоторое время мотал головой; у него звенело в ушах, а окружающие предметы расплывались, Ощущения были такие, словно он находится на ринге и только что пропустил мощный апперкот…

— Ты знаешь эта ава парня?

— К кого? А… Краснова… Это вроде бы дружок Супруна. Так вы у него спросите…

— Без ти ибя разбиремся, а чем нам спрашивать! Так что ты слышал пра этава… пра Краснова!

— Да почти ничего! Леха рассказывал как то, что у него школьный приятель из армии вернулся!

— Краснов?

— Да.

— Кем служил? А афицер?

— Вроде на Кавказе… по контракту. Вроде бы не офицер… сержант или прапор.

— Еще что знаешь?

— А потом… это уже в понедельник было… или в всокресенье, не помню уже… Шульц рассказал, что в пятницу была драка на дискотеке. И что этот Краснов… он его Димон называет… что он чуть не в одиночку вломил физдилей целой своре черно… звер… Ну, короче, чужакам! Шульц очень его хвалил! Сказал, что Краснова надо принять в нашу компанию. Что надо помочь ему с работой! Потому что до хера всяких трепачей, гопоты и хиляков, а настоящих мужиков — единицы!

Тахир посмотрел на Ваху, который тоже присутствовал при допросе. На их лицах на короткое время появились кривые ухмылки — ну и горазды эти русские свиньи сочинять байки. Если бы не строгое указание Руслана Сайтиева, — не встревать в локальные стычки с местными бритоголовыми — от них бы уже давно и мокрого места не осталось!

Из другой комнаты, где на гвозде, вбитом в стену, висел пиджак Тахира, донеслось пиликанье телефона.

Ваха метнулся за мобильником, вернулся, передал трубку Сайтиеву.

Тахир сверился с экранчиком — звонит личный помощник дяди Руслана.

— Да, слушаю, — сказал он, перейдя на родной язык.

— Тахир, через два часа вы должны быть в городе. Приезжайте прямо в офис.

— Понял, через два часа буду.

— Значит так, Саид, — сказал Тахир, прежде чем покинуть бывшую молочную ферму, где прятали двух бритоголовых. — Меня вызывают по делу… Жаль, жаль… хотел лично поучаствовать! У тебя здесь найдется острый нож?

Саид ухмыльнулся — он уже понял, куда клонит кунак.

— Найдется, Тахир. Нож у меня острый, как бритва.

— Поручаю тебе казнить… Супруна! Он бы и так издох, конечно. Но я хочу, чтобы его — обезглавили! Он этого сполна заслужил.

— Твой приказ будет выполнен, Тахир.

— Останки вывезете отсюда ночью. Закопаете отдельно — туловище и голову — в разных местах! Знаешь в округе какое нибудь малолюдное место?

— Мы здесь уже вполне освоились.

— Надо сделать так, чтобы его н и к о г д а не нашли! Даже — по частям!

— Знаю такое место, Тахир. Все сделаю, как велишь. А с этим как поступим? — он кивнул в сторону экс боксера. — Может, и его… заодно?!

— Пусть еще поживет день другой. Если не расскажет ничего нового, ничего интересного для нас… казним и его.

Тахир решил сделать небольшой крюк, тем более, что у них в запасе имелся почти целый час времени. Он сказал Вахе, чтобы тот ехал на северную окраину, по знакомому уже им адресу — улица Вагонная.

Они уже почти были у цели, когда Ваха, обычно редко проявляющий инициативу в разговоре, сказал:

— Ты хочешь заехать к ней, Тахир?

— Нет. Но даже если и к ней, то это, дорогой Ваха — не твое дело.

— Среди русских, конечно, встречаются красивые девушки, но…

— Ваха, ты что — имам? А может, тебя зовут Руслан Сайтиев?

— Я просто хотел сказать, что эта девушка не знает своего счастья. Только это и более ничего.

Тахир — он сидел в кресле пассажира — криво усмехнулся.

Он и сам толком не понимал, почему так запал на эту русскую девушку. Да, она в его вкусе, да, ему нравятся именно такие молоденькие симпатичные девчонки, которым еще не исполнилось двадцати. Ему претит секс с первой встречной, ему не доставляют удовольствия и наслаждения легкие победы, когда — едва познакомившись — ты оказываешься с женщиной в постели. Ну а заниматься э т и м с проституткой, все равно что предавать и продавать самого себя: мужчина, вступающий в акт с шлюхой, спит не только с ней, но еще и с десятками, сотнями переспавших с этой «профессионалкой» клиентов…

Но и долгое ухаживание, долгая осада крепости тоже ему были не по нраву.

Две или три недели знакомства, цветы, телефонные звонки, поход в казино или в ночной клуб…

Подарки — как же без них.

Но не очень дорогие; как правило, это ювелирные безделушки ценой в тысячу полторы баксов, иногда дорогая косметика.

Он привык добиваться своего; он получал особенное удовольствие в тех случаях, когда девушка, на которую он запал, проявляет характер, когда она либо корчит из себя недотрогу, либо пытается превратить их отношения в легкий, ни к чему не обязывающий флирт…

У него имеется целая коллекция таких «трофеев». В Москве, где он до приезда в Воронеж не только занимался дядиными делами, но и жил на всю катушку, Сайтиев ни в чем себе не отказывал. И здесь, в Воронеже, у него тоже есть две три девушки, которым он мог позвонить в любое время, приятно скоротать вечерок, разрядиться…

Но вот эту девушку — Анну — он обихаживает с марта месяца. С того самого дня, как Шамиль познакомил их на одной из молодежных вечеринок в Москве. Тахир не торопил события, был с ней вежлив, обходителен, терпелив… Кажется, ни за кем он так долго не ухаживал, ни к кому еще так терпеливо не подбирал ключи, как к этой девушке.

Но его терпению приходит конец, он хотел бы получить то, на что изначально рассчитывал. А тут еще сама Анна вдруг перестала отвечать на его телефонные звонки. И плюс ко всему выяснилось, что на свете существует еще некий Дмитрий Краснов, с которым ее связывают какие то давние отношения. И что это именно тот парень, что позволил себе дерзкую выходку на дискотеке в пятницу. А впоследствии — если верна полученная от бритоголовых информация — еще и принял участие и в нападении на Выселки, присоединившись к московским и воронежским соратникам…

Серый «Лендкруизер» свернул на одну из окраинных улиц.

Ваха сбросил скорость до сорока пятидесяти.

По обе стороны улицы, чье дорожное покрытие явно нуждается даже не в ремонте, а в полном обновлении, за выкрашенными в зеленый и синий цвета заборами, в окружении фруктовых деревьев, стоят частные дома.

— Слева от тебя, Ваха! Синяя брама… дом из белого кирпича… из «силиката»!

— Вижу, Тахир. И раньше этот дом видел, когда сюда приезжали.

— Вот здесь он проживает…

— Ты имеешь в виду того парня, с которым у нас случилась стычка в минувшую пятницу?