Поиграем? (СИ) - Gromova Beatrice "Розовые Мечты". Страница 25

— Не надо огрызаться, — чуть устало ответил он и почесал затылок.

— Извини. Привычка.

— Я бы хотел поговорить с тобой о том случае…

— Когда ты ударил маму, или о том, когда я сломала тебе нос? — Немного резче, чем хотелось, произнесла я.

— Я не трогал Василису, — слишком спокойно сказал он, перекладывая из руки в руку дорогие золотые часы. Нервное, наверное.

— А, то есть тогда она просто решила полы помыть? Или линзу потеряла? — не упустила я возможности съязвить. Он бесил меня до крайности. Ударить маму, а сейчас так спокойно сидеть передо мной! — А не боишься, что я добавить могу?

— Не боюсь, — надо мной нагло насмехались, — у меня слишком много телохранителей.

— Взрыв направленного действия, и нет ни тебя, ни твоих телохранителей.

На меня посмотрели, как на маленького ребенка, заявившего «плибью» взрослому дяде.

Я больше не видела смысла в беседе. Тем более она явно зашла в тупик. Взглянув в коридор, я отметила, что Росс давно дома, а свой подарок я так и не получила.

Забыл? Сволочь!

Под заинтересованным взглядом отче, я спокойно достала из кладовки железное ведерко, сходила на улицу, набрала снега и пошла к Россу.

— И что ты собралась делать? — Насмешливо спросил рыжий.

— Увидишь, — хмыкнула я и продолжила свой подъем по лестнице.

Открыв дверь в срач, усиленный братом, я без зазрения совести прошла к кровати стряхнула с него одеяло. Пьяный в дрова братишка лежал в позе эмбриона и сладко посапывал. Тот факт, что спал он в одних трусах и одном носке меня не волновал. С минуту полюбовавшись премиленькой картиной, я с самой злорадной улыбкой вытряхнула все ведро на голову братца и равномерно распределила по телу.

Ор, последовавший за моими действиями, слышал, наверное, весь коттеджный посёлок.

— Ах, ты, маленькая рыжая сучка! Ты какого хуя это сделала? — орал братик, натягивая зимние штаны, а я с улыбкой наблюдала за ним и ждала момента, когда нужно будет бежать. И время пришло, когда Рос с диким рыком и уже одетый понесся на меня, а я визгом от него — на улицу. Отец наблюдал за нами с интересом, как на диковинные игрушки, но не мешал. Нашим легче.

Росс собрал с кровати пару комьев снега и, несясь за мной по длинным коридорам, пытался попасть в движущуюся цель. Хрен тебе!

На наши вопли из гостиной спальни вышла заспанная Лиза с непонятной зелёной фигней на лице. Издав испуганный вопль, я присела на корточки прямо перед ней и проскочила вперёд. Когда услышала вопли за спиной, повернула голову, но не остановилась. Как оказалось, именно в тот момент, когда я присела, Росс кинул последний снежок и попал аккурат по морде этой шлёндре. Издав победный клич, я запрыгнула на перила, скатилась по ним на первый этаж, а там, удобно приземлившись на ноги и скорчив рожу брату, понеслась на улицу.

Кувыркнувшись в сугроб, я слепила идеально ровненький снежок и стала ждать. Моя цель появилась сразу после меня. Прицелилась, выдох, бросок и громогласный ор Ростислава огласил дворик. Охрана повыскакивала со своих постов и тоже получила. А что? Эти сволочи чуть не испортили самое идеальное свидание!

При воспоминании о последнем тело сладко заныло, и я даже пропустила снаряд, попавший чётко в грудь. Посмотрев на снег на куртке, а потом и на Росса, я поняла, что мстить буду долго и страшно.

Выскочил из укрытия, согнувшись пополам, быстро сбиваю брата с ног и сажусь сверху.

— Молилась ли ты на ночь, Ростемона? — коварно спросила я, протягивая руки к накаченной шее братца.

— И за что мне такая кара? — спросил он, весело смеясь и прикрывая ребра от моих легких тычков.

Я замерла и с недоверием посмотрела, но лежащую подо мной тушу. Он реально забыл? Да как он мог? У нас он же в один день! Он не мог забыть! Не мог!

Я растерянно моргала глазами и не могла поверить, а туша подо мной лежала и невинно улыбалась. Всхлипнула, убрала руки в карманы и встала. И на душе так пакостно.

В окне дома стоял отче и взирал на нас взглядом хищника, сторожившего своих детенышей. Добили! Слепила снежок и кинула его в окно. Попала бы чётко отче в бубен, если бы не пластиковое окно. Рыжий даже с места не сдвинулся, лишь посмотрел на меня с превосходством в глазах. Я посмотрю, куда денется твоё самолюбие, когда вместо шампуня обнаружишь зеленку, чертов ублюдок.

Ко мне сразу подскочила охрана. Знакомые все лица. Глазастый все ещё дулся, блондин тупо стеснялся ко мне подходить, а вот со шрамом и тот, что трахает Лизу, очень активно пытались скрутить мне руки. Извернулась и со всей силы пнула лизиного хахаля в колено. А учитывая тяжесть берцов и шипы на подошве, мужику было больно. А то, что он взвыл на манер раненого ёжика и упал на снег, мои догадки только подтвердили. Ещё раз оглядев поле битвы, я пнула валяющегося охранника в живот, вымещая злобу на брата, и ломанулась в дом.

Буквально на ходу скидывая одежду, развязывая старательно завязанные Никитой шнурки и полностью игнорируя отца, я раненой рысью метнулась в ванну. Тяжело, очень тяжело.

Врубив на полную силу кран в раковине и в ванне, скинула с себя всю одежду, оставаясь в одном нижнем белье, села прямо на пол вдоль ванны и запустила руку в ледяную воду, откинувшись на стену.

Вот так, тяжело дыша и смахивая подступившие слёзы, я и сидела.

Он помнит имена всех своих баб, даже, если его ночью поднять, их в порядке живой очереди перечислит, а день рождения собственной сестры не помнит. Это ещё учитывая, что он у нас в один день! Хотя свой праздник, судя по восхитительному амбре вина, коньяка и пива, витающего в его комнате, отпраздновал он нехило.

Еще раз всхлипнув, я потянулась правой рукой, той, что лежала у меня на ногах, и поморщилась от очень сильной боли в плече. Сказывается полученная в пятнадцать годочков пуля. Ох, как же Ваня в тот день орал, пока вытаскивал дробь. Надо будет попросить его проверить снова, а то замахнулась пару раз и уже рука отваливается.

Нервно хихикнув и сменив холодную воду на практически кипяток, стала ждать, пока ванна наберется.

Телефон, сиротливо валявшийся на кафеле, загудел и заиграл мелодией с заставки одного сериала про ведьм в исполнении Мерлина Мэнсона.

Никита.

— Да? — ответила я и шмыгнула носом.

— Либо болеешь, либо плачешь, — констатировали на другом конце. — Что-то случилось?

— А почему не болею? — с улыбкой спросила я, опускаясь в горячую воду и закрывая кран.

— Потому что, когда я тебя отпускал, ты была полностью здорова. Так что случилось?

— Согласна. Да ничего: этот придурок забыл про мой день Рождения, — выпалила я, а потом, подумав, добавила: — Эти придурки.

— Эти?

— Папаша и Росс. Они даже не поздравили! Да даже не вспомнили! Хотя для Росса это было очень тяжело, ибо он у нас в один день, и обидно, капец как просто.

— Да ладно, Ярусь, не расстраивайся, — вот прям чувствую, что он улыбается. А потом очень хитро добавляет. — Я же тебя поздравил.

Вспомнила я, как он меня поздравил, и все тело снова сладко заныло.

— Стужев, зайка, если не хочешь, чтобы я самоудовлетворялась в одиночку, то напоминай о таких вещах только, когда ты рядом и сможешь оказать свою непосильную помощь.

— Извраще-е-енка, — протянул Стужев.

Несколько минут мы молчали, слушая дыхание друг друга. Приятно иметь человека, с которым можно просто помолчать.

— Никит, — заговорила я первой, — а давай махнем отсюда подальше.

— Куда, например? — тут же отреагировал он, будто только этого вопроса и ждал.

— Не знаю. Куда-нибудь, где тепло и солнышко.

— На острова?

— Ага. Только представь: море, горячий песочек, заброшенный пляж и я…

— В купальнике? — нагло перебил меня парень.

— М-м-м, нет… — я чуть подумала.- Только в прозрачном парео.

На том конце тяжело и чуть хрипло задышали. Я заподозрила неладное. Либо у него там приступ астмы, либо…

— Стужев, милый, ты чего там делаешь, онанист малолетний? — с прищуром спросила я, опускаясь в воду по шею и держа плечо с аккуратным кругловатым шрамом в тепле. Мышцы отлично расслабляет.