Часы Ираза - де Камп Лайон Спрэг. Страница 12

– Отсюда сразу поспешил домой, ему не терпелось узнать, вернулся ли его слуга с колесницей и лошадьми. Как оказалось, они прибыли за день до него. И Зерлика так обрадовала встреча с любимыми лошадьми, что он забыл обо всем на свете.

– Верно, его обрадовали не только кони, но и перспектива всю ночь наворачивать жен, – проворчал Джориан. – Пропади он пропадом, не желаю больше иметь дела с этим ослом.

– Что ты, он тебя просто обожает! Прожужжал мне все уши о том, какой ты прекрасный товарищ, особенно в трудную минуту – уверенный в себе, все знаешь, все умеешь. Сказал, что если ты, закончив здесь работу, отправишься в новое путешествие, он хотел бы сопровождать тебя и быть при тебе чем-то вроде оруженосца.

– Приятно, когда тебя уважают, но, по правде, Зерлик умеет только путаться под ногами. Парень-то он неплохой, но дуралей страшный. Хотя я сам, верно, еще не такое вытворял в его годы... Нам далеко? Поскорей хочу вымыться.

– Будешь жить у меня, туда сейчас поедем. Нагружай свободного осла, по пути забросим Зерлику вещи.

Отобедав у Карадура в гостинице, расположенной неподалеку от дворца, Джориан сказал:

– Если я правильно понял, ты хочешь, чтобы я исправил часы на башне Кумашара, и благодаря этому можно будет вызволить Эстрильдис. Не пойму только, какая тут связь?

– Прямо сейчас, сынок, у меня нет возможности вернуть твою супругу.

– Тогда зачем ты притащил меня сюда за сотню лье? Конечно, если заплатят неплохо...

– Но я почти уверен, что когда дело с часами успешно завершится, такая возможность появится. Малютка не выскочила замуж за другого?

– Уверен, что нет. Я послал ей записку, брат взялся передать – он был проездом в Ксиларе, продавал в чинил часы. В записке я просил, чтобы она подождала, если еще любит меня. Что я непременно что-нибудь придумаю. Но при чем же здесь починка иразских часов?

– А вот при чем. Верховный жрец Угролука как-то напророчил, что эти часы спасут город от гибели, в том случае, если всегда будут точно идти. В прошлом году они остановились; часовщик Йийим с ними не справился, и они стоят по-прежнему. Ничего удивительного, ведь Йийим – бедный родственник короля, его назначили на эту должность, потому что ему нужны были деньги, а в часах он никогда в жизни не разбирался.

– В каком состоянии находится в Иразе часовое дело?

– Да ни в каком. На весь город несколько водяных часов из Новарии, да эти огромные на башне, что смастерил твой отец. Во Дворце Познания есть ученые, пытающиеся овладеть часовым искусством. Кое-чего достигли: собрали часы, которые за день убегают вперед или отстают не более, чем на четверть часа. Дай срок, и в Иразе, думается мне, появятся свои часы, не хуже, чем у других. А пока ничего не остается, как обходиться солнечными, песочными да свечными.

– А что это за Дворец Познания? – спросил Джориан.

– Внушительное заведение, основанное сто с лишним лет назад, при... при... как же его звали?.. – Карадур прищелкнул пальцами. – Проклятье! Все хуже с памятью. А! Вспомнил: при короле Хошче. Во Дворце два отделения – Духовная школа и Реальная школа. Первая занимается искусством магии, вторая – механикой. Во Дворце есть библиотеки, лаборатории, комнаты для занятий, где ученые делятся с учениками своими достижениями.

– Как академия в Оттомани, только размах побольше.

– Вот-вот, сынок. Правда, академия... хм... академия изучает главным образом литературу и теологию, а Дворец Познания не брезгует вопросами чисто практическими. Я сам преподаю в Духовной школе.

– Теперь припоминаю. Я, похоже, слышал о вашем Дворце, когда изучал в академии стихосложение. Это не у вас разработали ветряную мельницу последнего образца?

– Да-да. Но теперь Дворец Познания уже не тот, что прежде.

– А что такое? – спросил Джориан.

– Хошча и его преемники живо интересовались науками, и духовными, и материальными. Они щедро снабжали Дворец деньгами, и наука шагнула далеко вперед. Позднее короли заметили, что их возможности все же ограничены, несмотря на все научные достижения, и виной тому человеческая природа. Сколько ни совершенствуй ослиную и лошадиную упряжь, чиновники все равно берут взятки, воруют и притесняют народ. Можно заговорить оспу, но нельзя излечить короля от пороков, безрассудства и заблуждений. Лучшая конструкция водяного колеса не избавляет Его Величества от родни, пытающейся отравить его и захватить трон.

– Дай вам волю, вы весь мир наводните механизмами, будет как на том свете, куда души попадают после смерти и где все делают машины. Помнишь, я заглянул туда мельком, когда бежал из Ксилара?

Карадур, пожав плечами, продолжал:

– Короче, короли заметили, что жизнь стала в некоторых отношениях удобнее, и только счастья не прибавилось. Тогда они начали терять интерес к Дворцу Познания. Последние полвека вложения постепенно уменьшались. С тех пор как лет тридцать тому назад был изобретен телескоп, наука, можно сказать, стоит на месте.

Учреждение сейчас возглавляет некий Борэ – неуч и бездельник, совершенно непригодный для этой должности. После пророчества насчет часов король и его приближенные очень разволновались: часы-то неисправны. Король возложил всю ответственность на Борэ. Борэ, в свою очередь, переложил ее на декана Реальной школы, а уже тот – на часовых дел мастера Йийима. Дело кончилось ничем.

Никто из этих господ не желает признать, что должности во Дворце следует распределять в соответствии с заслугами и ученостью. Иначе они, глядишь, сами расстались бы с теплыми местечками. Утверждают, будто ученые – люди с предубеждениями, вечно им все кажется невозможным, здраво судить о науках, таящих столько неожиданного, может только дилетант благородного происхождения. Так и идет месяц за месяцем, болтовни много, толку никакого.

В прошлом месяце его величество устроил преподавателям Духовной школы торжественный прием. Потчевал нас какими-то немыслимыми деликатесами. Чего стоило блюдо из язычков фатуливы, птички из далекого Буранга! Любит же король поесть, клянусь богами Мальваны! Я привык к простой пище, и на приеме не очень-то интересовался экзотическими блюдами, а вместо этого воспользовался случаем, чтобы поделиться с Его Величеством кое-какими мыслями. Дал ему понять, что, обладай я полномочиями Борэ, часы на башне очень скоро были бы в исправности.

Сперва мы все ходили вокруг да около, я осторожничал: королю ведь не выскажешь прямо, что думаешь. Да и король, если он не глуп, не раскроет всех своих соображений простому человеку, как я. Король Ишбахар, как выяснилось, не лишен здравого смысла, стоит отвлечь его от чревоугодия. Он согласился, что с этими часами, не желающими отсчитывать время, надо что-то делать. С другой стороны, он не может просто взять и уволить Борэ, у которого есть влиятельные друзья среди знати. Да и что за повод? Жалоба младшего преподавателя, притом иноземца.

Наконец мы пришли к соглашению. Король обещал назначить меня на особую должность, которая называется Друг короля. По сути она означает мальчика на побегушках, зато позволила мне сделать распоряжения насчет починки часов.

– Если часы заработают, – сказал король, – я пошлю Борэ на пенсию, а ты займешь его место.

Воспользовавшись правами, которые дает моя новая должность, я послал за тобой Зерлика. Где ты, я приблизительно определил при помощи колдовства.

– Но как это поможет вызволить мою девочку из ксиларской золоченой темницы?

– Разве не понятно, сынок? Как ректор Дворца Познания, я смогу направить усилия ученых и волшебников в полезное для нас русло. С их помощью нам наверняка удастся похитить твою жену из Ксилара. Представь себе, лучшие умы...

– Странно, что ты сам не придумал никакого волшебного способа.

– При теперешнем положении дел это невозможно. Декан Духовной школы, Фахрамак, мало чем отличается от Борэ или Йийима. Беспокоится, как бы я его не вывел на чистую воду, и поэтому дал мне глупейшее задание, какое только мог выдумать: я должен составить словарь языка, на котором говорят черти пятой реальности. Иногда Фахрамак заглядывает ко мне проверить, не занят ли я, чего доброго, каким-нибудь другими исследованиями.