Бретер на вес золота (СИ) - Евдокимов Дмитрий Валентинович. Страница 3

  - Постойте, месье, остановитесь!

  Надо отдать должное мальчишке - он совершенно бесстрашно оттер своего родственника назад, подставив тем самым под мой клинок свою тощую грудь.

  - Месье Орлов, дядя не виноват! Это была моя идея, это я предложил попросить у вас защиты! Но это ведь долг настоящего рыцаря - защищать слабых! Если вы нам не поможете, то нас уже ничто не спасет!

  - В вашем заведении уже есть двое вышибал - Жан и Поль, кажется, или Пьер и Серж, - произнес я, грозно сдвинув брови к переносице. Ярость все еще клокотала в моих жилах, но я-то себя хорошо знал - если не убил в самый первый момент, то уже не смогу. Вспыльчив, но отходчив.

  - Жак и Пьер, сударь, - мальчишка если и испугался моего грозного вида, то не подал виду, - они отлично справляются со своими обязанностями. У нас не возникает проблем с ремесленниками, крестьянами и купцами, но вот с дворянами... Перед ними мы совершенно беззащитны, охранники не посмеют и пальцем тронуть кого-либо из благородного сословия. И мы, месье Орлов, вовсе не хотим вас обидеть, конечно, мы не предлагаем вам стать вышибалой, мы всего лишь просим защитить нас от нечистоплотных дворян.

  - Парень, что ты несешь? Как могут дворяне угрожать вашему заведению? Да им дела нет до какого-то там трактира!

  - К сожалению, сударь, не все дворяне так благородны и честны, как вы. Уже несколько недель нас посещает маркиз де Аламеда. И каждое его посещение приближает крах трактира 'Серебряный олень'.

  - Это каким же образом? - от удивления я наконец-то опустил шпагу, которую, надо признаться честно, уже и не собирался применять.

  Мой жест доброй воли не остался незамеченным. Младший Пигаль облегченно вздохнул, постаравшись сделать это как можно тише. Я в очередной раз восхитился мальчишкой - далеко пойдет. Дядюшка его тоже заметно успокоился и, поднявшись с колен, утирал выступивший на лбу пот своим серым колпаком.

  - Ох, месье, - пробормотал он, - много ли труда нужно, чтобы испортить репутацию трактирщику?

  - Ну, вот что, господа Пигали! - я отбросил шпагу на кровать и уселся за стол, демонстративно положив руки на грубую столешницу, - давайте-ка прекратим разговаривать загадками. Выкладывайте все по порядку, пока я не потерял к вам интерес!

  Дядя с племянником переглянулись, неспешно расселись на лавке по другую сторону стола. Потом снова переглянулись, и, наконец, решившись, инициативу взял на себя Жерар. По всему выходило, что язык у него подвешен гораздо лучше дядиного.

  - Месье Орлов, в нашем квартале имеются два трактира - 'Серебряный олень' и 'Белая лилия'.

  Он вопросительно взглянул на меня, и я утвердительно кивнул головой. 'Белая лилия' располагалась в глубине квартала, тогда как трактир мэтра Пигаля стоял на пересечении Второй Ремесленной улицы и Восточного тракта. Несколько раз я посещал 'Лилию' чисто из гастрономического интереса. О том, что цены на комнаты там высокие, я и так был наслышан. Кормежка тамошняя мне тоже не понравилась, поэтому завсегдатаем я не стал, отдав предпочтение кухне 'Оленя'.

  - Так вот, раньше дела в 'Белой лилии' шли не в пример лучше, нежели сейчас. Но потом батюшка нынешнего короля Филиппа построил новый мост через Солу и из захудалой улочки сделал нынешний оживленный Восточный тракт. С тех пор дела 'Серебряного оленя' пошли в гору, а 'Лилия', наоборот, стала менее посещаемой. Тут бы ее владельцу мэтру Пуйолю призадуматься да привлечь посетителей хорошей стряпней и низкими ценами. Но он решил сделать упор на блестящую обертку. Потратился на роскошный ремонт и задрал цены до небес, полагая, что к нему будут валом валить аристократы и богатые купцы. Да только ничего не вышло. Аристократы предпочитают селиться не в ремесленных кварталах, а большинство богатых купцов скорее практичны, нежели тщеславны. Да и стряпня в 'Лилии' всегда оставляла желать лучшего.

  В общем, дела у 'Белой лилии' идут плохо. Трактир всегда полупустой, и большая часть комнат остается незаселенной. Соответственно, доходы низкие и помещения постепенно ветшают. Во всех своих бедах мэтр Пуйоль винит дядю Фернана, и, нужно признать, не зря. Благодаря дядюшкиным трудам все окрестные улицы предпочитают посещать 'Серебряный олень', а количество постояльцев постоянно увеличивается. Дядюшка правильно ведет дела, но никогда не делает ничего предосудительного. А вот мэтр Пуйоль придумал очень грязный ход.

  Достоверно неизвестно, каким именно образом, но он привлек на свою сторону маркиза Аламеду. Есть слушок, что Пуйоль выкупил карточные долги маркиза и предложил таким своеобразным образом их отработать. И теперь маркиз чуть не каждый день появляется в нашем трактире, заказывает обед или ужин и каждый раз устраивает громкий скандал. То суп пересоленный, то мясо пережарено, то вино прокисшее. Несколько раз слугам доставались зуботычины, а однажды он запустил в меня кувшином! Попасть не попал, но половину зала залил вином, другим посетителям досталось, а ему хоть бы что! Заявил, что я посмел подать уксус вместо красного рандерского!

  - Ах, сударь! Мало того, что он чаще всего совсем не платит за то, что съел и выпил, так еще и народ отпугивает от нашего заведения! Зато нахваливает 'Белую лилию'! Если поначалу посетители смотрели на его представления с недоумением, то теперь уже задумываются: а может, их тут и вправду отбросами кормят? Уже наметился отток клиентов, месье Орлов, этот маркиз пустит по ветру дело, которое уже на протяжении пяти поколений кирпичик за кирпичиком выстраивает семья Пигалей! Мы в отчаянии, сударь!

  - Э-э, но... - протянул я, совершенно ошеломленный выплеснувшейся на меня информацией, - но почему вы не обратитесь в Городскую стражу? Кажется, это по их части?

  - Ах, шевалье, - печально покачал головой Пигаль-старший, - мы обращались. И едва не угодили под арест за клевету на благородного человека. Пришлось еще и заплатить начальнику смены, чтобы отпустил нас домой.

  - М-да... - задумчиво глядя в окно, я пытался разобраться в ситуации. Неслыханное дело, чтобы дворянин занимался наведением порядка в каком-то там трактире. Можно сказать, что подобное просто недопустимо. С другой стороны, маркиз ведет себя абсолютно неподобающим образом. Если, конечно, это так. Нельзя ведь сбрасывать со счетов и возможную непорядочность владельцев трактира. Ну, это-то можно проверить. Что же делать, если месье Аламеда действительно ведет себя по-свински? Тогда получается, что мальчишка прав и долг порядочного человека - восстановить справедливость. Что ж, делай, что должен, и будь что будет! Да, они ведь что-то пытались сказать насчет оплаты. Хм, это то, чего мне сейчас точно не хватает. Посижу вечером в трактире, посмотрю на поведение маркиза, если будет бузить, пристыжу его. Уймется - ну и хорошо, не уймется - ну и дуэль! Одолею его - заработаю денег, не одолею - не поминайте лихом шевалье Орлова! Ведь всего полчаса назад я мечтал об этом.

  - Ну, хорошо. Я понаблюдаю за этим вашим маркизом. Вечером засяду в трактире, когда месье Аламеда заявится, каждое заказанное им блюдо приносите и мне. Так сказать, для чистоты эксперимента. М-да... - тут мне пришлось поскрести затылок, - надеюсь, мне хватит денег оплатить такой ужин...

  Не буду кривить душой: произнося это, я скромно надеялся, что хозяева трактира предложат взять на себя эти расходы. Нет, конечно же, я готов сражаться за справедливость, не требуя никакого вознаграждения, но, учитывая мое прискорбное материальное положение, хотелось бы все-таки надеяться...

  Дядя с племянником бросили снисходительные взгляды на столешницу, где аккуратной, но очень маленькой пирамидкой возвышались все мои сбережения.

  - Месье Орлов, - у Фернана наконец-то прорезался голос, - не истолкуйте наши слова превратно, уверяю вас, что мы ни в коем случае не хотим бросить тень на ваше доброе имя. Но мы хотели бы предложить вам более долгосрочное сотрудничество, нежели один вечер присмотра за маркизом.

  - Мы понимаем, - подхватил племянник, - что господа дворяне доселе не занимались охраной трактиров, но ведь, по сути дела, это то же самое, что и охрана купеческих обозов. Один только слух о том, что дебоширам и грубиянам придется объясняться с дворянином, заставит присмиреть большую часть буйных голов. Кто же захочет буянить, рискуя получить пару ударов шпагой?