В тени пророчества. Дилогия (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич. Страница 57

— Так вот, теперь ты можешь по ним скользить. Перемещаться. Невзирая ни на какие защитные барьеры. Обетованное, Преисподняя, Чистилище. Всё! А Тень теперь тебе вообще вторым домом должна стать.

От нарисовавшихся перспектив я почесал затылок. Звучит как сказка, но верится слабо.

— И оставаться при этом человеком, смертным. — Вставила демон на полном серьезе, совершенно не улыбаясь.

Значит это не шутка?

— И можешь переносить с собой небольшие предметы, наподобие одежды и обуви.

— То есть не голым перемещаться? Ну, хоть на этом спасибо! А зачем мне это все, Консуэл? Для чего? Почему я? Я же не просил такого счастья…

Они переглянулись.

— Рассказать? — спросила бес.

Ангел отрицательно покачала головой.

— Рано. Он не готов.

— К чему не готов? — не понял я, хотя и не ожидал ответа. И не получил.

— Позже узнаешь. Со временем. Когда надо будет.

— А когда надо будет?

Глупый вопрос.

* * *

Макс на всех парах мчался наверх, на четвертый этаж. Двадцать минут назад он позвонил этому ландуху, обожающему встревать в неприятности. Трубку взяла бабушка, рассказавшая много интересного. Например, что «На Мишу вчера ночью в подъезде хулиганы напали. Избили до полусмерти. Даже, вроде, убить хотели, но убежали. А с Мишей все в порядке, да! Все нормально! Еще вчера в себя пришел. Только побитый немного, в синяках, да фингал под глазом»

В совпадения он уже давно не верил. Все в мире подчиняется закономерности, причинно-следственной связи. И слишком явно эта связь вокруг была причинно-следственной.

Вдруг в кармане задребезжала мобила. Он остановился. Лёха. Старый кент, кое-чем ему обязанный. Сейчас работает в милиции. Утром он попросил его об одной маленькой услуге…

— Да, Лёх.

— Макс, тут вообще все элементарно. Я даже не вспотел.

— Ну? — волновался Макс

— Значит так, слушай… Пономарев Денис Николаевич, шестьдесят восьмого года рождения. Два привода за мелкое хулиганство. Драка в общественном месте, распитие алкогольных напитков. Сергеева Марина Михайловна, семидесятого года рождения. Не привлекалась, чиста, как стеклышко. Погибли 24 октября тысяча девятьсот восемьдесят девятого года в районе пересечения улиц Калинина и Севастопольской примерно в 21:30 по Московскому времени. По отчету следственной комиссии, ехали на мотоцикле «Чизет» такого-то года выпуска по улице Калинина в направлении сотого микрорайона со скоростью около ста километров в час. Водитель мотоцикла не справился с управлением и выехал на встречную полосу, по которой двигался автомобиль ВАЗ 2101 гражданина Кузьмищева Петра Тимофеевича, пятьдесят шестого года рождения. Водитель мотоцикла попытался избежать столкновения, но на скользкой дороге это оказалось невозможным. В результате столкновения, гражданка Сергеева погибла на месте, вылетев из седла мотоцикла, пролетев пять метров через автомобиль ВАЗ и приземлившись в придорожном кювете. Причина смерти — перелом позвоночника в шейном отделе. Водитель мотоцикла, гражданин Пономарев, скончался через пятнадцать минут в карете скорой помощи от многочисленных повреждений, переломов и внутреннего кровоизлияния. Гражданин Кузьмищев доставлен в стационар с ЧМТ, сотрясением мозга, но был выписан уже на следующий день. Виновным в аварии признан водитель мотоцикла, обвинения с водителя ВАЗ 2101 были сняты. Всё. Что-нибудь ещё?

Макс опустил голову и задумался.

— Нет. Пожалуй, нет. Спасибо.

— Всегда пожалуйста!

Абонент отключился. Легче не стало.

* * *

— Ну, ты, сволочь! Я тебя сейчас сам убью! Урою! Придурок!

Я нехорошо так был прижат спиной к стенке, Максовы кулаки держали меня за вырез футболки, прямо возле шеи. И мне, как бы это так сказать, было немножко сложно дышать. Совсем чуть-чуть! Некий дискомфорт, если можно так выразиться, ощущался. А как же, если воздух в легкие почти не поступает? Дискомфорт, конечно!

— Ты что, не мог позвонить, предупредить? Обо всем рассказать? А если б я сам не позвонил, как ж…ой чувствовал, так бы ничего и не знал!

Я очень многозначительно и выразительно захрипел, не в силах сказать ни слова, но он, очевидно, намека не понял.

— Максимка, ну хватит, успокойся! — стала увещевать бабушка. — Не до этого ему было. Всем нам не до того было, вот из головы и вылетело.

— Баб Маш, я ж переживал! — обиженно начал Макс, тем не менее, отпустив вашего покорного слугу. Я вздохнул, наконец, полной грудью.

— Конечно, переживал. Все переживали. Пойдем лучше чай пить. Со свежей малиной.

— Щас, баб Маш. С этим — кивок на меня — пообщаемся.

— Пойду, поставлю чайник. — И ба отправилась в кухню. Макс затащил меня в мою комнату и закрыл дверь.

— Ну, ты чё, собака серая, делаешь? Хочешь, чтоб я поседел раньше времени? Рассказывай.

Я присел на свой вертящийся стул и начал рассказ…

— …Значит Череп и Батон?

— Знаешь их?

Макс отрицательно покачал головой.

— Слышал. Найдем, не проблема. Как же так получилось, что они убежали? Не добили? Эти, говорят, совсем отмороженные, из беспредельщиков. Понятия не уважают, законы не чтят. Воровские в смысле. Такие вряд ли бы начатое бросили…

— А хрен его знает, что там произошло, я в нужный момент отрубился! Девчонки говорят, я их напугал тем, что в Тень начал уходить. Половина тела ушла, дырка была на этом месте, а половина осталась. Как это выглядело — представить не могу, но, говорят, впечатляюще!

— Ты опять про этих… Ангела с демоном? Что, еще не проспался? Не надоело гнать?

— Не надо так, Макс. — Обиделся я. — Я ж тебе говорил, это правда. Ну, вижу я их, слышу! Разговаривают они со мной! Что я теперь сделаю? Ну, не браться же за оголенные провода, чтоб это прекратить, в самом деле?

Макс задумавшись, опустил голову.

— Я тут это, пробил кое-что. По милицейской сводке. За 1989 год. Был тот парень, Денис. На самом деле в аварию с подружкой попал. Оба — насмерть. Так-то.

— Не сомневался в этом! — хмыкнул я. — Говорю ж, я с ним вчера разговаривал, прям, как с тобой сейчас.

— И как он? Выглядит? Призрак? — оживился вдруг Макс, прищурив глаза.

— Да, как обычный человек! Как живой, как настоящий. Только в другой «картинке» и все отличие. Но и потрогать его нельзя. По той же причине.

Макс опять помолчал. Потом поднял на меня почти виноватый взор.

— Не могу, братишка. Знаешь, не могу тебе поверить! Хочу, нутром чую, что ты прав, а не могу. Понимаешь, реалист я, прагматик. Никогда никому не верил, не доверял. Всегда всё перепроверял. И всегда всякой чуши, сверхъестественной на первый взгляд, логичное объяснение находилось, если поискать хорошо. Мне по другому нельзя, без этого деньги не сделаешь. Наивные романтики в бизнесе надолго не задерживаются, быстро в трубу вылетают. Понимаешь?

Я кивнул.

— Вот и сейчас, я хочу тебе поверить, даже факты в твою пользу говорят. Я ж тебя знаю, как облупленного, информацию по тому ДТП тебе взять неоткуда, контактов нужных нет. Но все равно внутри что-то сопротивляется: «Не может так, не бывает так. Это случайность, он об этом мотоциклисте и раньше знал, просто сейчас информацию по-своему преподносит». Понимаешь? Я пытаюсь, но не могу поверить в твоих куриц. Прости.

Макс раскрыл руки в извиняющемся жесте, покачал головой. Рядом с ним на кровать из ниоткуда присела Эльвира, уже одетая во вчерашнее роскошное вечернее платье. На лице была гримаса праведного гнева, звезда во лбу ярко сияла, глазки мстительно прищурены.

— Знаешь, Мишган! Я не знаю как эта… — кивок в неизвестном направлении, очевидно, речь об ангеле. — А я терпеть не могу, когда меня обзывают курицей. Тем более, смертные.

— И что ты хочешь? — спросил я её.