Твое имя после дождя (ЛП) - Альварес Виктория. Страница 38

— Я не могла уснуть и решила выйти покурить, — ответила Джемима, рассеянно крутя сигарету меж пальцев. — Старый Кевин дал мне пару сигарет на прошлой неделе, но если моя хозяйка увидит меня курящей в замке, то живьем с меня шкуру спустит. Она не выносит запах табака.

Пока они разговаривали, сигарета закончилась, так что девушка со вздохом поднялась, раздавила окурок ногой и пнула его так, что тот улетел в заросли.

— По-моему, с вами что-то происходит…

— Бывали дни и получше, — кивнула Джемима, избегая взгляда Лайнела. — Не волнуйтесь, скоро пройдет. Здесь мне хоть не надо терпеть присутствие Фионы.

Лайнел, не отрываясь, смотрел на пляшущую на спине девушки бахрому шали, пока Джемима заходила на кухню. Он последовал за ней, стараясь не шуметь.

— Вы будете смеяться надо мной, но на мгновение я подумал, что слышу рыдание не банши, а женщины из плоти и крови. А когда увидел у двери вас, то подумал, что плакали вы. Впрочем, теперь я вижу, что ошибался.

Как он и предполагал, девушка застыла на месте, так и не закрыв дверь.

— Прошло много лет с тех пор, как я плакала в последний раз. С чего бы мне плакать теперь?

— Ну, думаю, что ни одной женщине не понравится наблюдать, как мужчина, в которого она влюблена, падает у ног соперницы, — попытался спровоцировать ее Лайнел.

Услышав его слова, Джемима покраснела. Она проверила, хорошо ли задвинут железный засов с неуместной энергичностью, и только после этого подошла к Лайнелу, меча молнии яростным взглядом. В кухне царила почти полная темнота, единственным источником света была свеча, которую Джемима оставила на столе прежде, чем вышла в сад.

— Для начала, я вовсе не влюблена в мистера Сандерса, если вы имели ввиду именно это. Я разве что слегка с ним пофлиртовала…

— Это был довольно бесстыдный флирт, — заявил Лайнел, — по-моему, все жители Киркёрлинга заметили, как вы выставляли ему напоказ свою грудь. — Увидев, что Джемима открыла рот от изумления и ярости, добавил с улыбкой: — Я вас уверяю, это было потрясающее зрелище. По-моему, никто из присутствующих в пабе не жаловался…

— Да вы настоящий мерзавец! — воскликнула Джемима, швыряя ему в лицо забытое Мод подпорченное яблоко. Лайнел тихо засмеялся и поймал его на лету. — В чем я меньше всего сейчас нуждаюсь, так это чтобы мне бередили раны. Но раз уж вы заговорили об этом… Вы и правда думаете, что мистер Сандерс влюблен в мисс О’Лэри?

— Да, я действительно так думаю, — ответил Лайнел, разглядывая яблоко на предмет его съедобности. — Я впервые в жизни говорю подобное с уверенностью. Я слишком хорошо его знаю.

— Да, но почему именно она? Потому что из хорошей семьи? Или он считает ее красивой?

— По многим причинам, Джемима, — ответил Лайнел, возвращая на место яблоко. — Оливер всегда был романтиком, идеалистом с головы до ног. Он живет в мире, который не совпадает с его представлением о плохом и хорошем, так что он предпочитает жить в своем собственном мире. Ему кажется, что если он воздвигнет вокруг себя невидимый барьер, то никто не сможет причинить ему боль. Оливер грезит наяву и фантазирует. К сожалению, он пришел к выводу, что в реальном мире не существует идеальной любви как в романах, поэтому пару лет назад он перестал надеяться и искать. Парню вполне хватало его книг, рукописей и искусства. И вдруг, приехав в Маор Кладейш, встречает мисс О’Лэри в садах и путает ее с банши, которую ранее возвел на алтарь женской красоты. А уж когда оказалось, что мисс О’Лэри — реальна настолько, что, кажется, чувствует к нему тоже самое, что и он к ней, судя по ее взглядам. Мало того, она тоже обожает Оскара Уайльда!

Лицо Джемимы так напоминало огорченного ребенка, что Лайнел не мог сдержать улыбку. Он обошел вокруг стола, подошел к девушке и убрал с ее лица непокорный локон.

— Да не волнуйтесь вы так, — вкрадчиво продолжил Лайнел. — Они лишь потеряют зря время. За пару недель мы соберем всю необходимую для написания статьи информацию и вернемся в Оксфорд… на этом роман закончится.

— Вы так думаете? — произнесла Джемима с искрой надежды в глазах.

— Я совершенно в этом уверен. Эти отношения ни к чему не приведут, и так будет лучше для Оливера. Он вернется к своей прежней жизни и превратит мисс О’Лэри в идеал. Возможно, он обессмертит ее в одном из своих готических рассказов для «Dreaming Spires». Он будет невыносим, вновь и вновь говоря о ней, но мы, как его друзья, выдержим и это. Более того, глупо надеяться, что миссис О’Лэри сочтет Оливера достойной партией для своей дочери.

Джемима выглядела сбитой с толку. Она так внимательно слушала Лайнела, что не заметила, насколько медленно тот заправляет локон ей за ухо.

— Что вы имеете в виду? Разве мистер Сандерс не благородный джентльмен?

— Да бог с вами, с чего вы это взяли? — чуть не рассмеялся Лайнел. — Нет, конечно! Он — круглая сирота, Джемима! И если бы Филологическое общество Великобритании не доверило ему работу над благословенным словарем латинских фраз, ему даже помереть было бы негде. Его комната в Бейлиол-колледже поместилась бы в четвертой части этой кухни! Вы и вправду думаете, что он может себе позволить жениться на Эйлиш?

Джемима не знала что и сказать. Услышанное повергло ее в такой шок, что Лайнел понял — в ее радужных мечтах о совместной жизни с Оливером явно присутствовал крепкий дом, экипаж и парочка слуг.

— У меня просто нет слов! — призналась она, хотя выражение ее лица говорило, скорее, об облегчении. — Мне очень жаль, что у него столь скромные перспективы на будущее, но я рада, что вы мне об этом рассказали. Надеюсь, что они хотя бы неплохо проведут время вместе… ну, вы понимаете о чем я.

— Разумеется, я понимаю, — плотоядно ухмыльнулся Лайнел, — но не думаю, что до этого дойдет.

— Да неужели. Думаете, она не позволит? — спросила повеселевшая Джемима.

— Думаю, что он не захочет. Разве я вам только что не сказал, что Оливер — идеалист? Зачем ему спать с мисс О’Лэри зная, что это никогда не повторится снова?

Джемима задумалась: подобные вещи ускользали от ее понимания.

— Ну, ради того, чтобы сделать это хоть раз. Чтобы вернуться домой зная, что водрузил свое знамя… — и сама же рассмеялась от своей метафоры.

Лайнел тоже рассмеялся. Легкий храп напомнил им, что Мод спала совсем рядом с кухней. Лайнел подошел к Джемиме поближе, чтобы не было необходимости говорить громко, при этом не заметил, чтобы это доставило девушке какие-то неудобства.

— К счастью для тебя… Думаю, можно называть тебя на «ты», раз уж мы добрались до этой стадии, не правда ли? — девушка кивнула, не переставая улыбаться. — К счастью для тебя, не все мужчины подобны твоему обожаемому Оливеру. Некоторые из нас предпочитают наслаждаться настоящим и… водружать наши знамена.

— Да что ты говоришь, — ответила Джемима тем же провокационным тоном. — Значит, я должна еще больше радоваться тому, что ты дал мне понять насколько вы с Оливером разные.

Ветер продолжал завывать вокруг замка и бормотание банши разносилось по садам словно туман, достигая каждого растения, каждой скульптуры, но Лайнел уже не обращал внимания. Его страх трансформировался в облегчение, а облегчение — в потребность чего-то, что позволит ему ощутить себя живым. Таким же живым, как в последнюю проведенную с Вероникой ночь…

— Жизнь мужчины так коротка… не думаю, что стоит терять время на… — начал было он, но закончить свою мысль не смог. Не успел он возразить, как Джемима толкнула его в ближайший угол и Лайнел приземлился на сложенные там мешки с мукой. Он удивленно поднял глаза и увидел ее насмешливый взгляд.

— Не трать свои силы на пустую болтовню, — тихо произнесла она, снимая шаль и кидая ее на стол. — Не надо мне ничего объяснять.

Лайнел попытался ответить, но умолк, когда Джемима сняла ночную рубашку. Его взгляд блуждал по изгибам ее обнаженного тела, скользил по гладкой коже, казавшейся оранжевой в отблесках свечей, остановился на контурах больших округлых грудей, вызывавших Лайнела на молчаливый поединок, в котором у мужчины не было никакого шанса. По мере приближения девушки, дышать Лайнелу становилось все труднее. Она наклонилась к нему и рыжие кудри упали на ее лицо.