Чувство времени (СИ) - Федорова Евгения. Страница 78

— Все шутишь…

— У глупости должен быть предел, вот о чем я говорю. Хочется в это верить, хотя некоторые поступки людей заставляют меня подвергать сомнению это утверждение. Когда спешка приведет к смерти, нет смысла спешить.

— С этим не поспоришь, Мархар. Ты рулевой, здесь мои умения совершенно ни к чему.

— Не приуменьшай своих заслуг, Ален.

Шумит водопад, и я засыпаю снова.

И опять голоса.

— Меня страшат его вопросы. Что я отвечу, когда он очнется?

— Надеюсь, к этому моменту Эстолла будет уже далеко от берега. Этот проклятый остров встал мне поперек горла, а здешние торговцы готовы вырвать последний золотой. Отвратительное место и жара эта вечная…

— Марахар, ты ведь и сам торговец, не мне рассказывать тебе о прибыли…

— Торговец. Или пират? Не думал о таком?

— Предпочитаю не строить догадок, чтобы не оскорблять достоинства тех, о ком рассуждаю.

— И, конечно, задаешь прямые вопросы?

— Не слишком много и не слишком часто. Есть другие способы узнать правду.

— Это точно, но думаю, тебе уже давно хочется узнать обо мне поподробнее. Вопросы стоило задавать чуть раньше, ведь я мог оказаться кем угодно, даже шпионом Оплота. Тогда я привел бы тебя прямиком в их ловушку…

— В той ситуации мне нельзя было задавать вопросы, а доверие… я послушался сердца. На самом деле, особого выбора не было. Рано или поздно я бы попался им здесь. На Туре каждый крестьянин осведомлен о белокожем беглеце. Красная глина, смешанная с красящим соком, хорошо затемняет кожу, но все равно меня бы приметили как чужака.

— А как же лес?

— Джунгли, Мархар. Там прожить можно, но это ужасное место. Оно кишмя кишит змеями, пауками и многоножками, укус которых похож на укус скорпиона. От их челюстей сразу отнимаются конечности, и поднимается в теле жар, ты становишься совершенно беспомощным. Тогда сотни муравьев пытаются облепить тебя, чтобы полакомиться мясом. Нет, стараться выжить там — лишь испытывать себя на прочность. Если не сбежать и не победить, остается искать способ отдать долги…

— Это ты хорошо сказал «не сбежать и не победить».

Молчание.

— Потому я искал любого, кто готов выступить против Оплота. Из мести или за деньги, в конечном итоге меня это мало волновало. Предпочтительнее, конечно, было за деньги, но я и в самом деле не хотел иметь дело с пиратами.

На корабле у дори многое превратилось в хлам после нападения водяного змея, но мне удалось кое-что припрятать из ценного прежде, чем корабль затопили. Никто не знал, что у капитана корабля были свои судоходные карты. Никто даже не подумал о них. Я нашел в каюте книги и бумаги, все это стоило слишком дорого, дороже самоцветов и тканей, и мне в конечном итоге удалось это продать. Я бы нашел, чем расплатиться с наемниками в любых разумных пределах.

— Умно. Но почему за деньги предпочтительнее?

— Тот, кто просит честную плату, честнее и выполняет работу. На самом деле, чем точнее человек знает себе цену, тем интереснее для меня с ним сотрудничество.

— Если ты думаешь, что это гарантия…

— Я так не думаю, но человек, который знает себе цену, мне понятнее.

— А если бы я попросил слишком много?

— Украсть легко…

— Так ты вор?

— Это вряд ли, но я умею и это. Согласись, подобные таланты способны облегчить жизнь в сложной ситуации. А иногда могут и спасти.

Молчание.

— И что же ты ждешь от меня теперь?

— Правды. Кто ты таков и откуда столько знаешь о магах Форта? Почему, услышав его имя, столь охотно взялся помочь? И еще расскажи, как ты здесь оказался… в столь нужное время.

— Да, расскажи нам, — тяжело приподнимаясь, согласился я и открыл глаза. Плохо освещенный свод пещеры крутанулся у меня над головой, и я оперся ладонью о колючее покрывало, застилающее ложе. Маленькая пещера, заканчивающаяся узким тупиком; там, где сооружена моя лежанка, стены немного раздвигаются, давая больше свободы. В торце пещеры стоит неаккуратно сбитый стол, несколько лавок вокруг. Подле них сложен маленький очаг и потолок над ним покрыт черной копотью. Две лампы с закопченными стеклами освещают помещение — одна на столе и еще одна на полу. Едва ощутимо пахнет дымом, но сейчас в очаге ничего не горит.

Ален полулежал напротив меня на расстеленном войлочном одеяле, он выглядел усталым, лицо осунулось, и даже через покрывшую кожу краску было видно, как он бледен. Мархар сидел у стола спиной ко мне, и я видел лишь его сильно выпирающие через рубашку лопатки и опущенный затылок.

Через гул водопада я слышал, как фыркает мул.

От моих слов Мархар вздрогнул, отодвинул в сторону тарелку с ломтем мяса и какими-то яркими овощами, красными, покрытыми желтыми и зелеными прожилками, и медленно, будто нехотя повернулся.

— Вот как, — задумчиво протянул я. В пещере повисло тягостное молчание, никто не знал, что сказать и прежде, чем нарушить тишину, я опустил взгляд на притянутую к груди руку. Повязка была свежей, наложена аккуратно, но состояла не из ткани, а из гибких, желтых листьев с бархатной поверхностью. Эти листья слишком хорошо скрывали то, во что превратилась моя рука. Локоть и плечо тоже были под повязкой.

— Высшие, очнулся! — Ален подскочил так, будто увидел призрака. — Мархар говорил, вы будете без памяти еще пару дней, а когда очнетесь, вас придется опаивать вновь, чтобы ослабить боль и вернуть сон.

— Вот как, — повторил я, косясь на своего нечаянного спасителя. — Мархар, значит?

— Дори, он капитан двухмачтового кэча Эстолла, что прячется за горизонтом! Это он помог освободить вас! Мне бы никогда не справиться с каменными истуканами в одиночку.

— Почему я не удивлен, Энтони? — спросил я тихо и сморгнул.

— Мархар, — хмуро поправил меня фантом. — Здесь меня зовут Мархар и я и вправду капитан двухмачтовой яхты. В моем распоряжении опытный экипаж и достаточно запасов, чтобы доставить тебя обратно с ветерком.

— Тебя послали маги?

— Пффф, с чего бы это? — насмешливо уточнил фантом.

— Тогда как ты здесь оказался? — резче, чем хотелось бы, спросил я и облизал губы. Сейчас, когда напряжение схлынуло, я ощутил тяжелую усталость. Всепоглощающая слабость делала мое тело вялым и чужим, голова сама клонилась на бок. Сидеть прямо оказалось настоящей работой, и я выполнял ее с честью.

— Дори, вы его знаете? — Ален был растерян или удивлен, я не понял смеси его эмоций.

— Это было давно, — как-то натянуто отозвался Мархар. — И мы давненько не виделись.

— Слишком давно, — я внимательно наблюдал за фантомом, отмечая для себя едва заметные изменения в его внешности, но это были не черты, теперь он держался по-другому и, пожалуй, двигался по-другому. Более резко и менее романтично, если вы понимаете, о чем я. Он всегда был мягким и тягучим, но сейчас походил на огрызающегося волка. Мой старый друг был на стороже, он оставил межу нами достаточно большое пространство, будто не хотел приближаться, и открыто это демонстрировал.

— Чем я обидел тебя? — спросил я встревожено, но он проигнорировал мой вопрос и горько заявил:

— Думаю, ты не поверишь, если я скажу, что оказался на Туре случайно. У меня здесь свои дела.

— И какие же?

— Я искал сердце водяного змея.

Мы молча смотрели друг на друга, я не хотел задавать уточняющие вопросы, а Энтони, похоже, не собирался ничего пояснять.

— И что же, ты его нашел? — наконец спросил я.

— Только его, — фантом едва заметно кивнул в сторону Алена.

— Я собирал информацию, — сказал юноша. Он чувствовал себя неловко, находясь рядом с нами, потому что не понимал, как реагировать. То, что мы с Мархаром знакомы, меняло все, но он не знал, хорошая ли это дружба или мы враги. И уже начинал сомневаться, что дружба возможна, потому что не так ведут себя друзья. — Про сердце водяного змея узнал случайно. Это реликвия Учителей Оплота и хранится она у них.

— Да, такую вещицу никто не подарит и не продаст, — кисло улыбнулся Мархар. — Поняв, что это провал, я решил отчаливать, но тут Ален рассказал мне о своих затруднениях. Он пришел ко мне и уверенно спросил: «Это ты ищешь сердце водяного змея?»