Мой желанный и неприступный маркиз - Хоукинз Александра. Страница 9

— Мне вы можете сказать правду, — заверил он ее, понизив голос, пытаясь успокоить. — Если вы беспокоитесь из-за миссис Шиэн…

— Ничего я не беспокоюсь!

Ее негодование рассмешило Матиаса. Нельзя было не восхищаться силой ее духа.

— Я могу быть добрым, если вы будете честны со мной. Ваша дуэнья даже не узнает, что вы были очень непослушной девочкой, — поддразнил Матиас.

В карих глазах зажглась бессильная ярость.

— На что вы намекаете? Что я намеренно следила за вами и вашими друзьями? Да что вы о себе возомнили?!

Матиас нахмурился, но его лицо разгладилось, когда он вспомнил, что стало причиной ее гнева

— Увидели что-то интересное, да? Держу пари, до сего дня вы никогда не видели обнаженного мужчину, не говоря уже о трех сразу.

— Вы мерзкий, заносчивый выскочка! Я вас спрашиваю: какой джентльмен станет стягивать с себя бриджи на людях, не заботясь о том, что кто-то может проходить мимо? — спросила она, потрясая перед ним смятой шляпкой.

— Я не более заносчив, чем леди, которая прячется в траве и подглядывает за тремя обнаженными мужчинами. Вы тут же отвернулись, не в силах сдержать отвращения? Или позвали сестру, чтобы вместе наблюдать за этим зрелищем?

Темпест округлила глаза.

— Все было совсем не так! — сказала она, ее глаза блестели от ярости и стыда. — Я думала, что я одна, когда сидела на валуне. Скинула туфли, чтобы побродить по берегу речки. А потом услышала смех.

Матиас не хотел обижать ее, но у леди Темпест был вид человека, который изо всех сил сдерживает слезы.

— Вам стало любопытно, — произнес он, пытаясь как-то смягчить свою оплошность.

Она медленно выдохнула.

— Сперва мной двигало простое любопытство: кто это смеется. Я не имела ни малейшего желания вмешиваться, а поскольку я была одна, мне показалось более благоразумным не выдавать своего присутствия. Я стала пробираться сквозь высокую траву, и только тут заметила, что вы с приятелями были… — Она взмахнула рукой, поскольку не хотела упоминать об их наготе.

— Но вы остались?

— Нет! — Боясь, что их разговор могут подслушать, она оглянулась на стоящий вдалеке экипаж. Убедившись, что никто на них не обращает внимания, она продолжала: — Я уже повернулась, чтобы уйти, но меня испугала сестра. Я не ожидала, что она пойдет за мной следом. Арабелла захотела узнать, что вызвало мой интерес… Решила, что я обнаружила редкую птичку.

Матиас откинул голову назад и засмеялся. Две невинные девицы действительно столкнулись с удивительной редкостью.

— И, разумеется, вы пытались ее остановить.

— Естественно. Однако Арабелла настаивала… остальное можете додумать. Я растерялась и велела сестре бежать, когда вы нас окликнули. Всю обратную дорогу до лагеря я молилась, чтобы вы не бросились за нами в погоню.

Вот в этом он ничуть не сомневался.

— Прошу прощения, что испортил ваше блистательное бегство.

— Мы с Арабеллой почти все время бежали. И когда вы не сразу нас обнаружили, я решила, что нам удалось спастись.

Итак, он ошибался, думая, что их соглядатаи преследовали какие-то гнусные цели.

— Так и случилось бы, если бы я не нашел вашу соломенную шляпку.

На ее лице отразилось недоверие.

— Вы искали нас из-за шляпки?

Матиас не стал бы утверждать, что мотивы, которые двигали им и его друзьями, были столь бескорыстными. Ведь, например, крепкая деревенская девица вполне могла бы утешить его уязвленную гордость.

— Отчасти. Признаюсь, что мне было интересно найти владелицу.

Леди Темпест вздохнула.

— Наверное, я должна извиниться перед вами и вашими приятелями…

— Достаточно уже того, что вас мучают угрызения совести. Я сам все объясню Торну и Сент-Лиону.

Его благородство, кажется, вернуло ей хорошее настроение.

— Премного вам благодарна, сэр. Если об этом узнает миссис Шиэн, она решит, что ее обязанностью будет все рассказать брату, а ему это смешным не покажется. Я-то знаю своего брата. Он найдет повод, чтобы обвинить в моем промахе вас и ваших приятелей.

— Этот джентльмен, похоже, очаровательный малый, — сухо отреагировал Матиас. — Наверное, я знаю его.

Леди Темпест элегантно пожала плечами.

— Он никогда не упоминал такого имени «Шанс», но Оливер вообще не считает обязательным делиться подробностями своей личной жизни с младшими сестрами.

— Оливер?

— Оливер Брант, граф Маркрофт. — Темпест в этот момент отвернулась и не заметила смятения в глазах собеседника. Когда она вновь взглянула на Матиаса, его лицо уже ничего не выражало. — Вы знакомы с моим братом?

Он не мог поверить в собственное невезение. Леди Темпест оказалась одной из сестер Брант. И он не мог себе представить, что ей доставит удовольствие узнать, что он один из семейства Руков.

— Не думаю.

Она склонила голову набок, пристально разглядывая его лицо.

— Не хочу показаться грубой, но не смогла не заметить синяков на вашем лице.

Матиас фыркнул.

— Неужели? Как мило с вашей стороны напомнить мне о них.

«Особенно если вспомнить, что их оставил кулак твоего братца».

Леди Темпест поджала губы.

— У моего брата тоже все лицо в синяках.

Он уже заметил, что у этой дамочки острый ум. К тому же и то, что она связывала его со своим подлым братцем — ничуть не радовало.

— Синяки настолько же распространенное явление, как и родинки, миледи.

Она не обратила внимания на его пренебрежительный тон.

— Вы уверены, что незнакомы с моим братом? Он не хочет об этом говорить, но совершенно очевидно, что он с кем-то подрался. Вы так же получили свой роскошный синяк на щеке. Подрались?

По спине Матиаса пробежал холодок. Леди Темпест упоминала, что ее брат скоро вернется. Сам Матиас не имел ни малейшего желания ждать появления Маркрофта или любого другого члена семьи Брант.

— С вашим братом я незнаком, миледи. И знакомства не ищу. А теперь прошу прощения, но нам с друзьями еще домой возвращаться. — Матиас поклонился и зашагал прочь от ошеломленной девушки.

Он бы меньше удивился, если бы это леди ударила его по лицу. Маркрофт — ее брат. Маркиз — Норгрейв ее отец. Матиас был настолько зол, что ему хотелось вернуться и потрясти ее за то, что она состоит в родстве с врагом его отца. Его врагом. Леди Темпест — его враг.

Господи, лучше бы он никогда ее не встречал!

Глава 5

Матиас дождался, когда они отъедут на несколько километров, прежде чем сообщить своим приятелям, что леди Темпест одна из печально известного семейства Брант.

— Да брось, Шанс. Это розыгрыш. Эта красотка не может быть одной из Норгрейвов. Я отказываюсь в это верить, — заявил Торн, решив, что Матиас насмехается над ними.

— Поверь, братишка. Леди Темпест упомянула, что у ее брата, графа Маркрофта, такие же синяки, как у меня. — Стиснув зубы, он припомнил их разговор. — Она не стала меня спрашивать прямо, но явно она задавалась вопросом, не я ли в ответе за синяки ее бедного брата.

— Так и есть, — поддакнул Сент-Лион слишком радостно для такого случая.

— Довольно неожиданно, — заметил Торн, до сих пор не уверенный в том, что Матиас говорит правду. — Каковы шансы встретить здесь кого-то из этой милой семейки?

— Намного больше, чем можно представить, учитывая, что мы двадцать минут провели с тремя девицами Брант, — пробормотал Матиас.

— И тем не менее у отпрысков Норгрейва хорошие манеры и ни намека на клыки или хвост, — заметил Сент-Лион, не в силах удержаться от того, чтобы не уколоть Матиаса пресловутой взаимной враждой между семьями Рук и Брант. — Исключая, разумеется, Маркрофта.

— Разумеется, — эхом откликнулся Матиас с намеком на издевку.

Он расстроился, узнав, что леди Темпест с сестрами — из рода Брант. За всю жизнь он слышал, что маркиз Норгрейв наплодил много детей, как в законном браке, так и на стороне. Он искоса взглянул на Сент-Лиона. Ходили слухи, что мать его друга когда-то была одной из бесчисленных любовниц маркиза. В свете даже поговаривали, что Норгрейв был отцом наследника ее мужа. Сам граф и графиня усердно опровергали подобные слухи, когда они время от времени возникали. Однако нельзя было отрицать, что Сент-Лиона легко можно было бы принять за одного из далеких родственников Маркрофта. Если эти слухи и имели какое-то основание, Сент-Лион предпочитал не обращать на это внимание.