Сломленный ангел - Пирс Лесли. Страница 54

— Я очень рад, что вам пришлось по душе мое предложение, — с облегчением сказал он. — Дело в том, что я немного поспешил. Я заказал столик в «Стеклянной лодке» сразу же после того, как мы с вами виделись в последний раз. Я знаю, что в преддверии Рождества найти что-нибудь приличное будет чертовски трудно.

— Ну, признавайтесь, с кем бы вы пошли в ресторан сегодня, если бы я оказалась занята? — спросила она, изумленная тем, что у него хватило благоразумия заказать столик заранее, но он побоялся сказать ей об этом.

— Ни с кем, — ответил он. — Я бы сказался больным. Понимаете, после того как я его заказал, меня обуяли сомнения: мне показалось, что я вам ничуть не понравился. Я боялся позвонить вам, потому что вы могли сказать, чтобы я оставил вас в покое. Так что я человек с комплексами, как видите. Я боюсь быть отвергнутым.

Бет рассмеялась и сказала, что встретится с ним в восемь. Положив трубку, она подумала, что еще несколько недель назад подобное заявление — неважно, искреннее или нет — вызвало бы у нее одно лишь раздражение. Она явно приходила в себя.

Бет слышала о том, что «Стеклянная лодка» — первоклассное заведение, но самой ей еще не доводилось бывать там. Выйдя из такси у бристольского моста и увидев плавучий ресторан, из окон которого лился свет, отражаясь тысячами бликов в темной воде, она вдруг ощутила какой-то детский восторг в предвкушении чего-то необычного.

Она чувствовала, что выглядит очень недурно в новом красном платье, специально купленном для дня рождественских подарков — второго дня Рождества, который она собиралась провести у Серены. Оно было облегающим, ниже колен, с короткими рукавами, достаточно простым, если не считать украшения из перьев вокруг низкого выреза. Поскольку времени на посещение парикмахерского салона уже не оставалось, она просто вымыла голову и высушила волосы феном. Хотя обычно Бет носила волосы распущенными и их буйный черный ореол вокруг головы придавал ей вид постаревшей фанатки какой-то звезды, сегодня вечером эта прическа смотрелась вполне подходящей. Ей стало интересно, узнает ли ее Рой вообще, ведь до этого он видел ее исключительно в строгих деловых костюмах и с волосами, собранными на затылке.

Когда она вошла, Рой уже сидел в небольшом баре, держа в руке аперитив. Он поднял глаза от стойки, взглянул на нее, отвернулся, потом снова устремил взгляд на нее, и губы его расплылись в широкой улыбке узнавания, когда он наконец понял, что это и в самом деле она.

— Бет! — воскликнул он, вскакивая с места. — Вы потрясающе выглядите! Просто великолепно.

— Вы тоже смотритесь неплохо, — улыбнулась она. На нем был отлично сшитый темный костюм и ослепительно белая рубашка. — Как поживаете?

— Совсем заработался, но одновременно чувствую себя в приподнятом и радостном настроении. — Он ухмыльнулся. — А вы?

— Примерно так же, — откликнулась она, оглядываясь, и улыбнулась, потому что рождественские украшения оказались милыми, а ресторанный зал за баром выглядел очень стильно, но в то же время уютно и по-домашнему, весь в свечах и цветах.

Это был запоминающийся вечер. Большинство посетителей составляли шумные компании, и, хотя они здорово веселились, со своими праздничными хлопушками, хлопаньем пробок из бутылок с шампанским, взрывами оглушительного смеха, этот шум не лез назойливо в уши, а только создавал некий общий фон. Еда была восхитительной, обслуживание — внимательным, но не навязчивым. Каждый раз, когда Бет глядела в окно, вид освещенного фонарями моста, множества рождественских елок и цветных огоньков в конторах напротив, лебедей, величественно бороздивших чернильного цвета воду, приводил ее в тихий восторг.

Рой оказался приятным собеседником, потешая ее невероятными полицейскими побасенками и рассказами о катастрофах, которыми сопровождались ремонтные работы в его коттедже.

— Итак, как мне кажется, ваш коттедж понемногу превращается в настоящий дом? — спросила она, улыбаясь.

Он согласно кивнул.

— Я уже много сделал в последнее время. Но вам лучше приехать и посмотреть на все самой, я даже проложил дорожку к входной двери, чтобы ваши элегантные туфельки не перепачкались в грязи.

Когда им в конце ужина подали кофе и бренди, Бет почувствовала, что не хочет, чтобы это вечер заканчивался. Рой был отличным спутником — веселым, интересным, интеллигентным и сексуальным.

Глядя ему в спину, когда он несколько неуверенной походкой направлялся в мужскую курительную комнату, Бет подумала о том, что, как это ни странно, но она начала считать сексуальность мужчины достоинством. Обычно она чувствовала себя очень неуютно с теми из них, кто обладал подобным качеством.

Когда Рой поднялся по лестнице, она заметила, что он что-то прячет за спиной, глупо ухмыляясь при этом, как школьник.

— В чем дело? — спросила она, когда он остановился рядом со столиком, глядя на нее сверху вниз.

— Вы так аппетитно выглядите, что вас хочется съесть, — выпалил он.

Бет захихикала.

— Разве вы съели недостаточно для одного вечера?

— Трам-па-пам! — сказал он, доставая из-за спины довольно-таки помятую веточку омелы^[1]. — Я заслужил награду. Один поцелуй.

Выглядел он при этом потрясающе. У него был такой мягкий, улыбающийся рот и такие очаровательные темные глаза! Бет было наплевать, смотрят ли на них другие посетители, ей просто захотелось, чтобы он поцеловал ее.

Поцелуй получился восхитительным: мягкие, теплые губы, которые помедлили ровно столько, чтобы она захотела встать рядом с ним, а его руки бережно обняли ее. Одной рукой Рой нежно провел по ее щеке, а другая, кажется, все еще сжимала омелу.

Из-за соседнего столика послышались аплодисменты. Бет покраснела, поняв, что они были адресованы им.

— М-м-м, — задумчиво протянул Рой, вновь опускаясь на стул напротив. — Награда оказалась первоклассной.

И внезапно к Бет вернулись все ее прежние страхи. Он предложит проводить ее до квартиры, а потом не захочет уходить вовсе. Казалось, ее опасения подтвердились, когда она услышала, как он попросил официанта вызвать такси. Однако, к ее удивлению, вернувшись за столик, он поцеловал ее в шею и сказал:

— Я заказал такси. После того как мы высадим вас, оно отвезет меня на Куин-Чарльтон. Накануне Рождества найти одно такси — большая редкость, а два — попросту невозможно.

Им пришлось пройти по усыпанной галечником береговой полосе до бристольского моста, поскольку машины не могли подъехать прямо к ресторану, и после уютного тепла «Стеклянной лодки» на улице было холодно. У Бет была всего лишь легкая шаль на плечах, да и на ногах она держалась не слишком твердо, но Рой обнял ее одной рукой и прижал к себе.

Деревья вдоль пристани были увешаны разноцветными гирляндами, и под одним из них Рой остановился, чтобы поцеловать ее. У Бет было такое ощущение, что она растворилась в нем, все ее страхи и предрассудки исчезли без следа, и это Рой оторвался от нее первым, глядя сверху вниз на ее запрокинутое лицо.

— Вы очень красивы, мисс Пауэлл, — негромко произнес он. — Рождественские гирлянды зажгли бриллианты в ваших волосах, а от ваших губ оторваться невозможно. С Рождеством вас!

Это Рождество оказалось самым лучшим изо всех, какие помнила Бет. Впрочем, это произошло, скорее всего, потому, что оно было окрашено романтическим сиянием вечера, проведенного вдвоем с Роем. Они горячо целовались всю дорогу к ее квартире, но он не стал торопить события, отпустив такси и изъявив желание подняться к ней. На следующий день он прислал ей чудесный рождественский букет, приложив записку, в которой благодарил ее за чудесный вечер. Он пожелал ей счастливого Рождества, прибавив, что позвонит ей, когда она вернется.

Он вел себя безукоризненно. Настойчивый, но не настолько, чтобы она начала нервничать. Она уехала из Бристоля в полдень накануне Рождества, уверенная, что на шоссе М25 будут сплошные пробки. Однако дорога оказалась на удивление пустой и спокойной, и к половине шестого Бет добралась до Брайтлинга, деревушки неподалеку от Бэттла, где жила Серена со своим семейством.