Верь мне! - Дойл Аманда. Страница 18

— Я уже сто лет собираюсь это сделать. Воротнички от его парадных рубашек. Они так и остались лежать в моей рабочей корзинке с тех пор, как я спешно уехала тогда к брату. Ты просто положи их в круглую кожаную коробочку в правом верхнем ящике комода, когда пойдешь заправлять его постель, ладно, Лу?

Лу так и сделала.

Только когда она приподняла стопку воротничков, чтобы вложить внутрь свежие, одна из запонок зацепилась и упала внутрь ящика. Лу подняла белье, чтобы вытащить ее, и увидела фотографию.

На нее смотрела Анжела Пул: торжествующе, словно знала, что Лу сейчас смотрит на нее, полная дурных предчувствий. Глаза Анжелы, прищуренные из-за фотовспышки, насмехались и бросали вызов. Ее голова была чуть откинута назад, плечико изящно приподнято, на обнаженной шее сияла нитка жемчуга.

Под фотографией кудрявым почерком с обратным наклоном бледными сине-зелеными чернилами она подписала: «Стиву с любовью». И ниже, в завитушках, одно-единственное слово: «Анжела».

Лу прерывисто вздохнула. Ее рука, держащая фотографию, дрожала, и казалось, будто глаза Анжелы вдруг вспыхнули, а рот на миг скривился в презрительной усмешке. Лу подумала, что сейчас Анжела выглядит почти так же, как в тот день в конторе, — будто она снова победила.

Ну что ж, теперь Лу знала худшее. Ее страхи подтвердились. Действительно, в тот день сюда звонила Анжела Пул. Значит, она и есть та самая девушка из Сиднея, которая занимает в жизни Стивена Брайента особое место и которой скучна сельская жизнь, но не Стив. Да, это в стиле Анжелы.

Лу перевернула фотографию. Там не было даты. Не было ничего, что подсказало бы, как давно эта девица знакома со Стивом. Бант и Энди говорили, что Анжела гостила в Ридли-Хиллз незадолго до того, как они появились здесь в качестве джакеру. Они никогда не встречались с этой красоткой, даже не знали ее имени. Может быть, она прислала фотографию, когда вернулась в Сидней? Но Стив тоже много раз бывал с тех пор в Сиднее. Скорее всего Анжела подарила ему фото в один из его визитов — визитов к ней!

Она осторожно положила фотографию на место, достала упавшую запонку и начала укладывать белье.

То, что фотография оказалась на самом дне ящика, ничего не значило. Стив Брайент — сдержанный и серьезный — не из тех людей, кто открыто демонстрирует свои привязанности. Лу считала, что в отношении тех, кто ему действительно дорог, Стив может быть настоящим собственником. Если этот снимок для него что-то значит, скорее всего, он вытащит его, когда останется один, и будет изучать в одиночестве, а не выставит на всеобщее обозрение.

— Вы что-то ищете, мисс Стейси?..

На пороге стоял Стив с мрачным выражением лица.

Лу поспешно задвинула ящик комода и обернулась. Краска вины залила ее щеки, на лбу выступил холодный пот, руки заледенели. Глядя ему в глаза, девушка объяснила, почему открыла ящик.

Он, казалось, немного успокоился. Или ей почудилось, что выражение его лица немного смягчилось?.. Лу чувствовала, что он по-прежнему насторожен.

— Понятно, — кивнул ее наниматель. — Вы показались мне встревоженной. Вы не переутомились? Может быть, на вас так плохо действует жара? К Рождеству будет еще жарче, имейте в виду.

— Бог мой, ничуть, — быстро возразила Лу, чувствуя себя виноватой из-за того, что ей приходится кривить душой. — Мне… я себя здесь очень хорошо чувствую. Я не люблю сидеть без дела… Вообще-то я пришла заправить постель. — Она потупила взгляд. — Это тот самый коврик, который вы сделали брату? — услышала она свой неожиданный вопрос, уводивший от разговора о ней. Девушка внимательнее присмотрелась к лежащему у ее ног прямоугольнику из прекрасно подобранных кусочков меха.

— Да, я когда-то сделал его для Пипа. — В его низком голосе зазвучали нежные нотки. Лу прежде никогда их не слышала.

— Очень красивый коврик. Мне Марни рассказала. Я не знала, что это вы его сделали, хотя и раньше им любовалась.

— Похоже, действительно неплохая работа для двенадцатилетнего паренька. — В его голос вернулась обычная небрежность. — Я отдам его юному Питеру, сыну Филиппа, как только буду уверен, что дети по-настоящему прижились в новом доме. Он любил заходить сюда и гладить его. Такие желтые шкурки большая редкость.

— Желтые, черные, коричневые, серые! Я никогда не думала, что кролики могут быть таких оттенков. Если не считать крупных белых кроликов с красными глазами, которых я видела в Англии, я думала, что они все просто серые.

— Скучаете по Англии, мисс Стейси? — Он пристально смотрел на нее.

— Ни капельки.

— Когда вы приехали в Австралию, похоже, вы совсем недолго пробыли в Сиднее. Вам там не понравилось?

Его расспросы начали беспокоить Лу.

— Там было неплохо, — ответила она уклончиво и, подойдя к кровати, стала снимать белье. — Я… просто подумала, что в сельской местности мне будет как-то спокойнее, только и всего.

— Когда вы сюда приехали, мне показалось, что вы от чего-то убегаете. Вы походили на испуганного кролика, пустившегося наутек.

Лу вздрогнула. Может, он подозревает? Могло ли случиться так, что в тот день Анжела узнала ее голос и написала ему? Теперь Лу понимала, что именно терзало ее со времени того телефонного разговора. От страха у нее пересохло во рту.

— Я не считаю, что кому-то может быть интересна причина, по которой я покинула Сидней, мистер Брайент. Может, мне просто хотелось увидеть в новой стране как можно больше?..

Стивен Брайент вызывающе ухмыльнулся:

— Возможно, мисс Стейси. Но я бы поставил на сердечные дела, судя по тому, как вы взъерошились. Когда вы сердитесь, вы просто очаровательны. Скажите, что он сделал, если вы забрались в такую глушь?

Лу лихорадочно соображала. Он ничего не узнал от Анжелы, ликовала она, не мог узнать! И если он считает, что причина кроется в мужчине, то пусть так и думает. Что плохого? Она переиграет его в предложенной им угадайке, это поможет ей и дальше оберегать, скрывать свое неуместное чувство к нему.

Лу ловко расправила простыню и лукаво улыбнулась.

— Может, я положилась на старинную мудрость, — отчаянно солгала девушка, — что в разлуке чувство крепнет…

Сузив дымчато-серые глаза, Стивен Брайент пристально уставился на ее разрумянившееся лицо.

— Понятно, мисс Стейси, — медленно произнес он, — понятно. Ладно, желаю вам удачи. Кажется, иногда временная разлука помогает спасти любовь. — Стивен Брайент круто развернулся и ушел.

Лу в изнеможении опустилась на полузастеленную постель. Ей почудилось, или его взгляд в самом деле устремился на правый ящик комода с фотографией Анжелы, когда он это говорил?..

К следующей пятнице Лу закончила свое рукоделие. Теперь они с Марни с удовольствием готовились к Рождеству.

Надо было приготовить пудинги, покрыть помадкой большой торт. А огромный копченый окорок отказывался влезать в обычные кастрюли, и в конце концов его пришлось варить в баке для белья. Распаковывая полученный в воскресенье заказ бакалеи, Марни считала пачки сочного мускатного изюма, засахаренных ананасов и баночки с орехами, а Лу немало потрудилась над тем, чтобы с помощью марципана и карамели украсить печенье. Потом она взяла мешок с почтой и пошла разбирать письма.

Она все еще стояла на коленях в кабинете с мертвенно-бледным лицом, сжимая в руке письмо. В таком положении и застал ее Бант. Он заглянул в комнату забрать письма своих поклонниц. Но шутка замерла у него на губах при виде согбенной фигурки.

— Лу, что произошло? — Он встревоженно обнял девушку и с любопытством взглянул на конверт, который она продолжала держать в дрожащей руке.

«Стивену Брайенту, эсквайру» — тот же кудрявый почерк с обратным наклоном, что и на фотографии из комода. Лу узнала его — ведь сотни раз в конторе в Сиднее видела те же характерно разукрашенные прописные буквы, то же пристрастие к бледно-бирюзовым чернилам.

— Лу, что такое?

Бант настойчиво потянул ее за плечо, и Лу вернулась на землю. Она боялась даже думать, что ее ждет, когда Стив вскроет это письмо. Неужели Анжела написала специально, чтобы обвинить Лу? Надо попытаться отсрочить момент, когда ставшие ей дорогими люди повернутся к ней с тем же выражением обвинения, отвращения и неприязни, какое она увидела на лице Дика.