Ласточки улетают осенью (СИ) - Баукина Елена. Страница 19

   - Госпожа, вы видели своего жениха? Думаете, он красив? Из какого он рода? - нетерпеливо поинтересовалась Ронда.

   - Папа держит всё в секрете. Видимо, ещё обдумывает своё решение. Говорит, юноша видный и воспитанный. Как хочется узнать о нём побольше, а лучше посмотреть... - Анна мечтательно вздохнула.

   - Вот твой жених, смотри! - послышался звонкий голос Сандрин из воздуха. Над Анной повис, дёргая лапками, маленький мышонок и приземлился прямо на корону вышитого сказочного принца. Анна завизжала, отбросила рукоделие, вскочила с лавки, запрыгнула на мокрый край фонтана, поскользнулась и шлёпнулась в воду. Вода из фонтана окатила Сандрин, та взвизгнула и зафыркала, мокрая появилась из синей дымки, вытерла воду с лица рукавом платья, громко рассмеялась на сестру в фонтане, поймала мышонка и погладила его.

   - Не волнуйся, малыш, сейчас я тебя высушу!

   Разозлившись, Анна сильно взмахнула руками и выплеснула на хулиганку Сандрин из фонтана целую волну воды.

Пасс5

   Мишель зевал и косился на муху, быстро перебирающую лапками по деревянной столешнице и покушающуюся на хлебные крошки. Мастер алхимии битый час сидел в городской таверне ""Пьяный подсолнух"", неподалёку от замка Кордейн. Небольшой ремесленный городок Кострос располагался во владениях графа Эдварда. Жители города состояли в основном из кожемяк, сапожников и кузнецов. Кузнечный квартал казался серым. Кучи чёрного угля лежали между широко стоящими друг от друга мастерскими. Молодого алхимика в городе знали каждая собака, кошка и даже амбарная крыса. Если кто-то болел, просили помощи у мастера Горозная. Чумазые дети толпами бегали за ним по улицам, дёргали за серую робу и протяжно просили:

   - Фокус, покажи фокус!

   Когда детишек собиралось много, Мишель доставал из-за пазухи пергамент, рисовал кусочком угля бабочку и посыпал её каким-то порошком. Большая бабочка, как живая, взмахивала крылышками, спархивала с пергамента и летала кругами над головами детей. Дети гонялись за насекомым, ловили его руками, но бабочка через некоторое время растворялась в их ладонях, не оставляя следа. Дети снова собирались, начинали бродить за алхимиком по пятам и клянчить у алхимика снова показать им этот или другой фокус.

   Таверна, в которой сидел алхимик, пользовалась спросом среди воинов и охраны графа Кордейн. Вот и сейчас за столиком в правом углу шумели пятеро из отряда разведчиков рыцаря Крона Франоса, по прозвищу Следопыт. Все разведчики брили головы наголо и носили чёрные кожаные камзолы с металлическими заклёпками. За блестящие лысины их прозвали "Коленями Следопыта". Разведчики пили эль, ели жареных цыплят, громко гоготали и подтрунивали над трактирными девицами. Рыжеволосая и круглолицая Ефимия, дочь владельца трактира, прикармливала полуэльфа медовыми булочками, строила юноше глазки. Девица важно вышагивала между столами, покачивая круглыми бёдрами.

   Мишель не замечал заманчивых прелестей Ефимии, молча ел булочки и размышлял о жизни. Три недели прошло с момента пропажи его отца. Самое печальное, никто из королевских придворных даже не вспоминал о бароне Грегори Григатене. Возможно, барон уже погиб. В жизни случаются разные ситуации. Да и вообще, кому-то сразу везёт родиться в хорошей, богатой семье с нормальными родителями, а кто-то с пелёнок становится изгоем. Мишель никогда не знал настоящей семьи. Он родился среди эльфов, потом, ещё совсем маленьким, его словно дикого зверька вывезли из эльфийского королевства Каэллады и подбросили на воспитание старому бездетному мэтру алхимии Бодану Змеелюбу. Полуэльф мечтал когда-нибудь предстать перед отцом-бароном и доказать, что он достойный его любви сын. Барон Грегори иногда писал Мишелю довольно сухие письма: справлялся об успехах, нуждах, притом никогда и нигде не упоминал о чувствах к нему. "Возможно, отец и вовсе не любит меня!" - думал иногда юноша, получив очередное письмо. Но всё же, не прекращал питать надежды на отцовскую привязанность. Разумом Мишель понимал, что глупо надеяться на любовь отца, который не желает его даже видеть.

   Горознай нащупал за пазухой письмо. Сердце кольнуло. Это последнее, что послал ему отец. Нет, отец жив, точно жив! Мишель предчувствовал это, возможно, даже знал наверняка, по крайней мере, верил в это.

   Ефимия поставила на стол ещё одну тарелку с медовыми булочками, нагло плюхнулась на колени алхимика, обвив руками его шею. Ей надоело равнодушие полуэльфа, вот она и перешла к более решительным действиям...

   - О чём ты грустишь, мэтр? Хочешь, я тебя пожалею... Обниму, приласкаю, согрею! - От девушки пахло выпечкой, молоком и вяленым мясом. Мягкие волосы коснулись его щеки. Она обвила шею мастера руками и положила голову ему на плечо. Мишель заёрзал на стуле и густо покраснел.

   - Не пугайтесь вы так, мастер. Я не кусаюсь - а только целуюсь!

   В углу раздался мужской гогот. Лысые воины наблюдали за алхимиком и подбадривали дочь трактирщика.

   - Держи его, Ефимия, а то сбежит, бедолага! - гогоча брякнул высокий здоровяк по прозвищу Медведь с шишковатой блестящей головой.

   Дверь в таверну открылась, на пороге появилась фигура молодого светловолосого путника в длинной тёмно-зелёной тунике и домотканых чёрных штанах. На поясе путника висел длинный меч с украшенной серебром рукоятью. Дворянин и рыцарь сэр Томас Морак отличался своей проворностью в бою, хитростью и весёлым нравом. Молод, хорош собой, с породистыми чертами лица и хищным носом, он поражал воображение дам и пользовался среди них неизменной популярностью. Томас ранее служил оруженосцем барона Григатена, а потом стал секретарём по особым делам. Именно этот человек приносил Мишелю вести об отце и долгожданные письма.

   - Горознай, ты ли это? - воскликнул гость, а увидев, как потешаются над его другом лысые здоровяки, добавил, - Задержись я чуть дольше, и тебе, пожалуй, пришлось бы жениться на этой красавице!

   Воины снова загоготали. Лицо алхимика стало пунцовым. Он согнал Ефимию с колен:

   - Томас, я конечно терпелив, поверь мне, но иногда вспоминаю о подарке матушки - эльфийском мече!

   Томас ухмыльнулся, его хищный острый нос от этого показался ещё острее:

   - Мечи для мужей, а не для мальчиков, - заключил он с хитрым прищуром. Воины снова загоготали.

   Мишель повернулся спиной к разведчикам, ссутулился и нахмурился:

   - Ты надо мной смеяться пришёл, сэр Томас?

   Мишель догадывался, что дворянчик заехал к нему не просто повидаться.

   - Твой отец, перед тем как пропасть, назначил меня управляющим Небесного замка в провинции Корсонь, а так же душеприказчиком.

   Ефимия всё ещё вилась неподалёку и метала в Томаса оценивающие взгляды.

   - Поздравляю! - Горознай сделался более угрюмым.

   Сэр Томас Морак с недоверием посмотрел на полупьяных разведчиков и слишком улыбчивую Ефимию.

   - Не желаешь ли ты, мой друг, прогуляться? Тут слишком душно и много лишних ушей.

   Мишель понял, что разговор будет неприятным. Они встали из-за стола. Алхимик положил несколько монет на столешницу рядом с тарелкой и попрощался с приунывшей дочерью трактирщика. Томас подмигнул Ефимии. Девушка улыбнулась и оценивающе осмотрела рыцаря с ног до головы. Мишель с укоризной посмотрел на разомлевшую от внимания рыцаря Ефимию, взял Томаса за плечо и потащил к выходу из таверны.

   Молодые люди поплелись вдоль улицы. Томас выглядел бессовестно счастливым, Горознай немного сутулился и жмурился от солнца. На Кузнечной улице Костроса слышался звон ковки металла. На поверхности кузнечного пруда, в конце улицы, плавали жухлые листья и прутики. Закопчённые кузнечные лавки с глиняными печами нагоняли своим серым видом тоску. Тут же, рядом с лавками, лежали кучи угля.

   Томас Морак начал издалека:

   - Вестей о твоём отце нет и это печально. Барон Грегори не взял меня на этот раз с собой в дипломатическую поездку.