Час Пик - Иванов Всеволод. Страница 36

Никто не хочет делать свою игру, а в «распасах» правила совершенно иные: надо взять как можно меньшее количество взяток.

Нужна хорошая память, чтобы не ошибиться, чтобы знать, кто и какую карту сбросил, нужно предельное внимание...

Конечно же, внимание Промышленника с самого начала было обращено на тех, кто и способен сделать это самое телевидение. Ведь ставят не на абстрактную идею, не на «стабильность в обществе», не на «реформирование, разгосударствливание Останкино», а на конкретных людей, которые это самое реформирование и разгосударствливание могут провести, которые в силах.

Стало быть, надо было найти двух, достаточно авторитетных и компетентных людей, и переманить их на свою сторону.

Таковыми должны были стать: во–первых, чиновник, но не одиозный в журналистских и общественных кругах, вроде бывшего Кравченко, а авторитетный и Уважаемый, во–вторых — журналист, популярный, Жадный всем абсолютно.

«во–первых», выбор Промышленника пал на Главною Функционера, снискавшего стойкую славу «идеологического прораба Перестройки», соратника отставного первого Президента бывшего СССР — он, кстати, и стоял во главе Останкино.

«во–вторых», журналиста, шоумена, более популярного. чем Владислав Листьев, найти было просто невозможно; бывшие соратники по «Взгляду» до сих пор пребывали в затяжной депрессии, остальные журналисты. конечно же. во многом не уступали ему профессионально но...

Но — «это — первый».

— Первый ремиз — золотой, — наставительно произнес Секретарь. — Если сразу опустишься в минус — пиши пропало, очень трудно выбраться.

— Но я ведь не сразу пошел в минус, — улыбнулся в ответ Банкир, — тем более, что игра–то еще не закончена… Когда очки подсчитаем, тогда и будем смотреть, сколько у кого чего есть…

Игра за Останкино, то есть — за контролем над ним только начиналась, и проводимая приватизация пока что ровным счетом ничего не меняла: так, во всяком случае, понимал Банкир.

Хотя сферы влияния на вновь создаваемом ОРТ определились: Главный Функционер отвечал «за все» — в том числе за прикрытие в самых верхах, за организацию; Промышленник — исключительно за финансы (они–то и были главными двигателями акционирования).

Ну. а Листьев, как человек творческий, отвечал за программную политику, и на вновь создаваемом «президентском» телеканале не был ключевой фигурой — в таком смысле, как Главный Функционер и Промышленник.

Началась активная скупка людей и программ у конкурирующей фирмы — российского телеканала. Притом, по слухам, никто не спрашивал, сколько именно хочет тот или иной человек: просто называлась цифра стоимости его программы в несколько раз большая чем та, которую он имел на РТР.

Разумеется, в кулуарах поговаривали о тотальной замене всей головки руководства РТР (которому положение вещей, переманивание конкурирующей фирмой сотрудников и скупка программ явно не нравилась), но пока дальше разговоров дело не шло.

Моторы работали исправно, приватизация, игра за Останкино продолжалась…

Игра продолжалась.

Секретарь:

— Пас.

Видимо, у Торгпреда карта неплохая, но не настолько, чтобы сделать солидную игру, и потому, неуверенно наморщив лоб, он произносит:

— Шесть пик.

Ну и хорошо. В случае «распаса» все равно наберется больше четырех взяток, а взятки на «распасах» брать нельзя…

— Пас.

Взяв прикуп, Торгпред поморщился, но заказал «шесть треф».

— Вист, — улыбнулся Банкир.

То есть: из десяти взяток он обязуется взять оставшиеся четыре.

А если повезет — то и не дать набрать заказанные взятки сопернику...

Не дать сопернику, то есть Промышленнику и иже с ним, реализовать задуманное (получить монополию не только на рынке рекламы, предварительно разрушив этот самый рынок), но и монополию на рынке политической борьбы, не представлялось возможным.

Даже беглый расклад сил показывал, что любые попытки Банкира обречены на провал: за ним, Банкиром то есть, стоит Градоначальник (или перед ним — без разницы), а за Промышленником — и Премьер со страшным монстром, абсолютным импортером газа в Европу, с «Газпромом», с «Империалом», да Дума, да Президент вместе со всей своей камарильей, да много кто еще.

Конечно же, сама идея передачи первого телеканала, равно как и любого другого — очень хороша, но, с другой стороны, проводилась она не по–джентельменски; так, во всяком случае, считал сам Банкир.

Нужен был скандал, надо было обратить на эту самую приватизацию максимум внимания, попытаться привлечь для этого кого угодно — пусть даже Думу: а вдруг проснутся, вдруг поймут, что такой замечательный инструмент власти уходит из–под их контроля?

Кроме того — и это было совершенно очевидно! — скандал ни в коем случае не устроил бы ни Главного Функционера, ни Промышленника.

Но как?..

Сдавал Торгпред.

На этот раз не карта, а непонятно что: на заказ игры и, соответственно, назначение козыря никак не тянет, и пасовать тоже никак не хочется — а вдруг все остальные тоже скажут «пас», тогда «распас» надо будет играть, а как играть, когда на руках —два туза и король?

Верные три взятки.

Нельзя брать взятки на «распасах», нельзя, лучше взятку–то сопернику всучить...

Глянул на листок с записями пули — да, сильно отстает он от соперников — у него «на горе» очков, штрафных то есть очков, записано больше других…

То, что он, Банкир, со своим пусть профессиональным, но все–таки карманным телеканалом значительно отставал от соперника, от главного соперника, от Промышленника то есть, было совершенно очевидно.

В случае предвыборной кампании вряд ли смог бы такой телеканал тягаться с этим, с первым.

Масштабы не те.

Телевидение, по мнению многих, делает минимум пятьдесят процентов голосов — вон, на предыдущих выборах в Думу стоило Сыну Юриста заявить о себе, как сразу же пролез, куда хотел.

А выборы — скоро, очень скоро…

Придется дать «шесть пик».

Торгпред и Секретарь как по команде:

— Пас.

— Пас.

М–да, карта далеко не блестящая, но можно попытаться сыграть.

— Шестерная в бубях.

— Вист.

— Вист.

Когда оба партнера играют «вист», это не очень хорошо, потому что игра всегда закрытая — не видишь карт соперника, в отличие от игры, когда один играет «вист», а другой пасует.

Каждый делает свою игру…

Да, каждый делал свою игру, и Банкиру ничего иного не оставалось, как предпринять решающий шаг: спровоцировать скандал.

У него–то, у Банкира, то есть, репутация настоящего джентельмена, его появление в бизнесе закономерно, он — всерьез и надолго.

Деньги — это власть, а власть, как известно — деньги. Одно не может быть без другого.

Без контроля над средствами массовой информации невозможна настоящая власть.

На этот раз повезло — сыграл свою шестерную. Проиграл Торгпред–ни одной взятки не удалось взять. И как это он с такой картой «вист» сказал?

Наверное, просто решил блефануть, чтобы Секретаря попугать, а тот, в свою очередь — его, Торгпреда.

И к чему им это надо было делать?

Теперь вновь понтировал Банкир.

Скосив глаза на листок с записями пули, убедился, что для того, чтобы решительно вырваться вперед, надо набрать десятку а это значит — или сыграть мизер, не взяв ни одной, или взять все десять взяток.

Хотя бы восьмерку — тоже хорошо.

Разумеется, он джентельмен, похлеще Дизраэли, это знают все, и партнеры, и соперники, конечно же, он никогда не прибегнет к грязным шулерским приемам — они недостойны его.

Но один–то раз можно?