Золотое сечение (седьмая скрижаль завета) - де Куатьэ Анхель. Страница 16

— И что нужно сделать, чтобы исправить эту ошибку? — спросил Данила. — Человек должен понять, что на самом деле он ненавидит себя? И признать, что «злой мир» он просто придумал?

— Желаю успеха! — рассмеялся Андрей. — Нет, конечно, лобовая атака здесь не сработает. И не надейтесь! Если человек с этим согласится, он будет выглядеть полным идиотом! Это неприятно. И он не будет этого делать.

— А как же быть?.. — разочаровано протянул Данила.

Андрей задумался — Видимо, о том, как нам все это объяснить. Встал со своего места, прошелся по комнате. Безучастно взглянул на книжные полки, затем в окно.

— Значит так. — после короткой паузы Андрей поднял на нас глаза, сдвинул брови и улыбнулся. — Мужайтесь. Начинаем от печки. Если мы хотим помочь человеку, мы должны понять самого человека. Это непременное условие. Прежде чем переводить старушку через дорогу, следует осведомиться, надо ли ей на ту сторону улицы... Итак, вопрос — из-за чего Митя ненавидит себя?

Мы с Данилой задумались. Мне, разумеется, в голову пришла мысль, что это как-то связано с прежними жизнями. Но Данила опередил меня с ответом, и свой вариант я уже решил не высказывать.

— Это что-то иррациональное... — сказал Данила.

— Да уж, рациональности здесь не много! — снова рассмеялся Андрей. — Он ненавидит себя, потому что не находит в себе того, чего хотел бы найти. Логично?

— Потому что не находит в себе того, чего хотел бы найти, — почти по слогам повторил за Андреем Данила. — Логично.

— А кого он хочет в себе найти? — спросил Андрей. — Вы, вот, сами чего, например, ищите?

— Вообще, человек хочет найти в себе Бога, — сказал Данила. — Еще у нас говорят: «божью искру», «промысел». Ведь что такое вера? Вера — это когда ты чувствуешь присутствие Бога в своей жизни, что он в тебе.

— Собственно, с этого я и начал, — улыбнулся Андрей. — Вот что Митя записал по этому поводу в своем дневнике...

Андрей открыл «Дневник сумасшедшего» и прочел:

«Психолог подошел к окну и долго смотрел куда-то в небо. Лицо у него доброе и спокойное, словно он все знает.

— Богоискатель, — сказал он наконец,,

— Чего? — не понял я. — Кто?

— Ты, Митя, ты, — спокойно ответил мужчина,

— Почему?

— Хочется все разрушить, — сказал он и задумался. — Если все разрушить, ничего не останется или что-то будет? Есть надежда, что что-то останется. Ведь так? Наносное уйдет, вечное да пребудет вовеки. Верно? И это что-то — Бог. Ты увидишь Его и скажешь: „Вот он я. Господи!"

Странные слова. Но, наверное, так и есть. Я вспомнил, что три дня назад говорил мне Ваня: „Самоубийца, думаешь, о чем мечтает? Понять, что он еще жив. Только перед самой смертью и почувствует. А в жизни не может, так ему плохо". Уничтожить мир, чтобы увидеть Бога...

— Глупо, да? — спросил я.

— Нет, — улыбнулся он. — Даже логично. Просто странно...»

— То есть Митя не хотел уничтожать мир, — догадался я. — Он хотел убить в себе все внешнее, все наносное, чтобы увидеть себя настоящего?

— Да, — сказал Андрей. — Это первая Скрижаль — отказаться от самого себя, от своего «эго», чтобы найти свою сущность, свой Свет. Но в чем тогда смысл четвертой Скрижали?.. Мы знаем уже три. Первая — об отказе от «эго». Вторая — о Другом. Третья — о том, что все сплошь иллюзия, кроме Света — в Тебе и в Нем. В чем же четвертая?! Доверие!

Митя не доверяет самому себе, борется с самим собой. Ему кажется, что он борется с миром. Но ненавидит он себя — «Дмитрия»! И поэтому я сказал Мите: «Бороться с самим собой — дело бессмысленное. Такая борьба — только иллюзия внутреннего роста. Если ты борешься с самим собой, значит, ты где-то себе врешь».

И тогда Митя меня спросил: «А что, если это ужасная правда?». И я услышал в этом вопросе: «Я боюсь, что во мне нет Бога». Да, я услышал именно это! И я стал говорить с Митей о Дао. Я сказал ему: суть Дао в том, что нет ни черного, ни белого. Есть то, что движется. А поэтому нет ничего живого, в чем бы не было Бога.

«Всякая борьба — иллюзия. И в этом Бог. Бог — не борьба, Бог — это доверие и поступки».

И я вспомнил. Вспомнил, как эти слова повлияли на Митю. Как он записал в дневнике: «И когда он говорил это, словно бы какой-то свет ударил меня изнутри. Все мое сознание вдруг стало проясняться. Необыкновенный прилив свежести, чистоты».

— Но вот мы снова произносим слово, — продолжал тем, временем Андрей. — Сейчас мы говорим — «доверие». Но что оно значит?! Я, например, могу доверять или не доверять рекламе. А могу доверять или не доверять судьбе. Есть разница? Я сажусь в самолет и фактически доверяю свою жизнь пилоту. Так? А вот, например, я рождаюсь, я ведь уже принадлежу жизни. Считать ли это доверием? Нет?

Повисла пауза. И все мы думали об одном и том же. Скажи двум разным людям: «Доверяй жизни!» — они пойдут и сделают две прямо противоположные вещи. «Осмысленное слово есть микрокосм человеческого сознания». Но как попасть внутрь этого микрокосма?! Как найти взаимопонимание?..

Все, что я могу сделать, это рассказать историю, — грустно улыбнулся Андрей. — Историю, которая для меня и есть смысл четвертой Скрижали. Я чувствую четвертую Скрижаль так же, как я чувствую эту историю.

«В древности жил великий император, — рассказывал Андрей. — У него было три сына. И к каждому из них он относился с любовью и нежностью, во всех он видел таланты и способности. Но время неумолимо. Император старел и ему нужно было назвать имя преемника. Кому из своих сыновей он доверит государство?

Собравшись с духом, император призвал к себе мудреца.

„Что мне делать, мудрец? — спросил император. — Государство у меня одно. А сыновей — три, и каждого я люблю всем сердцем. Теперь я должен назвать имя преемника. Кому из сыновей отдать предпочтение?"

„О величайший из императоров! — ответил мудрец. — Ты знаешь это лучше меня, ведь это ты — император. Я могу предложить испытание для твоих сыновей. Но какое качество надлежит испытывать в будущем императоре, я не знаю".

Император думал три дня и три ночи. На четвертый день он снова призвал к себе мудреца.

„Мудрец, — сказал ему император, — всю жизнь я собирал земли для своего государства. Теперь мне принадлежит половина мира. Кто из моих сыновей лучше продолжит дело своего отца, тот и будет следующим императором. Придумывай испытание!"

И через три дня мудрец сказал императору:

„У каждого из твоих сыновей есть просторный дворец. Выдели сыновьям по небольшой сумме денег и дай три недели сроку. Пусть они наполнят свои дворцы до отказа. Кто лучше справится с этой задачей, тому и быть императором".

Император обрадовался. Это именно то испытание, которое нужно! Оно покажет, кто из сыновей императора продолжит дело отца наилучшим образом.

„Как идут дела?" — спросил император у мудреца, когда на исходе была третья неделя испытания.

„Твой старший сын проявил рачительность, — ответил мудрец. — Он наполняет свой дворец мусором. Люди со всего города везут к нему всякий хлам и отходы. Дворец наполняется, а твой сын не истратил еще ни единой монеты!"

„Это хорошо. А что же средний сын?" — спросил император.

„Средний сын проявил сообразительность, — ответил мудрец. — Он скупил все дешевое сено в близлежащих деревнях".

„Это хорошо. А младший? Правда ли говорят, что он решил не соревноваться с братьями?" — с тревогой спросил император.

„Твой младший сын, о величайший из императоров, ведет себя странно, — ответил ему мудрец. — Он раздал все имущество, которое было у него во дворце — всю утварь, мебель. А деньги, которые ты ему дал, он раздает нищим. Больше ничего неизвестно".

И вот время вышло. Старый император отправился на осмотр сыновних дворцов. Но от дворца старшего сына доносился столь зловонный запах помоев, что император даже не смог подъехать к зданию. Слуги донесли, что дворец заполнен лишь на две трети.